«Тут капитал удвоил, там удвоил… Полгода такой дороги, — мысленно прикинул Олег, — и я стану хозяином всего земного шара. Но не возвращаться же? До Мурома осталось от силы дней тридцать пути. К осени можно успеть».
Обоз вырос с четырех повозок до двадцати, из которых только девять принадлежали «посланнику ворона». На остальных вслед за воинами ехали три юрты, пики и луки со стрелами, теплая одежда, запасные веревки и ремни, топоры, вертелы, котлы, лубки, сушеный мох и прочие нужные мелочи. Скорость обоза, естественно, едва превышала скорость пешехода, и к сумеркам он не добрался даже до места недавнего сражения. К полудню следующего дня путники обогнули злополучную гору, разделявшую отныне земли рода ворона и рода куницы, и двинулись, согласно обычаю, по порубежью, вдоль реки. У самой воды бок о бок лежали многие и многие десятки тел — с разрубленными головами и вспоротыми животами, рваными ранами на плечах, с отрубленными руками и головами. Зрелище вызвало у кочевников взрыв восторга, они принялись оживленно переговариваться, некоторые узнавали среди жертв тех, кто попался под удар их копья, и громко хвастались перед друзьями.
— Вот уроды! — не выдержала Роксалана.
— Хочешь, чтобы они восхищались мужеством врагов? Такое бывает только в сказках. Или игрой на публику. На самом деле труп врага радует всегда. Даже если ты просто сидишь на берегу реки и ждешь, когда он проплывет мимо, как советуют китайцы. Однако, внушительная картина, впечатляет. Подозреваю, пока эти бедолаги лежат здесь, в вороньи земли никто не рискнет соваться.
— Тебе дай волю, ты бы из костей триумфальную арку сложил!
— И сложил бы. Да только смертных это все равно надолго не остановит. Вот увидишь, лет через пять найдутся среди куниц гарны хлопцы, что придут эту долину отбивать обратно. А воронье станет считать ее уже исконно своей. И появится здесь новая богатая пожива для диких зверей.
— Ты так говоришь: «смертные»! Как будто сам принадлежишь к высшей расе.
— Я привык сражаться с другими врагами. С волкодлаками, рохлями, навьями и упырями. Ворон учил нас оборонять людей от нежити и чародейства. А люди в это время друг друга так режут, как никакому оборотню-кровопийце не под силу. Никогда не поверю, что я и сам такой же.
— Да ты что, Олежка? Так уж и совсем на смертных не похож? Кто позавчера Бий-Султуна научил, как это побоище учинить? Если хочешь знать, не на кочевниках кровь этих людей, а на тебе, высшее существо. Без тебя они бы такого не смогли!
— Ага, Роксалана, вот уж кто бы говорил. А с кого вся эта вакханалия началась, напомнить? Правда в том, что, попав в чужой мир, приходится жить по его законам. Боги послали нас к племени детей ворона. И раз уж так случилось, придется держать его сторону до конца. Одинокими путниками здесь, если помнишь, откармливают гномов и болотные кочки.
— Ну-ну. Ты, значит, за мир во всем мире, а я — злобная амазонка, которая питается человеческими детьми?
— Я ничего подобного не говорил.
— Ты на это намекал.
— Нет.
— Да.
— Нет!
— Да!
Олег плюнул и поскакал вперед, пристроился рядом с Бий-Султуном:
— Скажи, уважаемый, а кому новое кочевье достанется? Воевал-то за него весь род. А места хватит только одной семье.
— Мы решим это со старейшинами, чародей. Зима будет долгой, времени много. Все срядим по справедливости. От кого-то откупимся, с кем-то поделимся. Добыча была богатой, посланник ворона, хватит на всех. Сами боги послали тебя нашему кочевью. Все, к чему ты прикасаешься, приносит удачу. Даже война с куницами вместо крови принесла радость.
— Почти тридцать человек полегло, Бий-Султун! — напомнил Олег. — Разве это не кровь?
— Никто не вечен, чародей. Они умерли, но дали роду новые земли. Есть земля — будут дети. Будут дети — наш род станет сильнее. Это не потеря, это плата за будущее. Вот куницы погибли зря! Они начали слабеть. Пройдет сто лет, и их дети станут рабами наших детей. Их кочевья станут нашими кочевьями. Род ворона покорит все обитаемые земли, и тогда от гор и до гор наконец настанет век всеобщего мира и благоденствия.
«Надо же, — удивился Середин. — В конечном итоге даже самые дикие кочевники желают обрести мир. И готовы воевать за это со дня рождения и до самой смерти».
Незадолго до сумерек путников нагнал отряд из полусотни кочевников. Старейшина, которого легко было узнать по крытому шелком халату, железному остроконечному шлему — единственному на всех — и пухлым розовым щекам, свисающим на высокий ворот, подскакал к Олегу и Бий-Султуну и склонил голову, приложив руку к груди:
— Доброго тебе вечера, уважаемый Бий-Султун. Род харзы всегда был другом рода ворона и помогал в трудный час. До нас дошла весть о вашей битве с куницами, и мы тут же поспешили на помощь. Дозволишь ли ты, уважаемый, нашим нукерам присоединиться к твоему походу?
— Наш поход окончен, досточтимый Бий-Акай, — поклонился в ответ старейшина. — Ныне мы всего лишь провожаем нашего гостя, посланца богов, ученика мудрого предка рода ворона и чародея Олега, — сразу двумя ладонями указал он на ведуна.
— Дозволь и нам проводить столь высокого гостя, — поклонился уже Середину щекастый гость.
— Ехать с другом — большая радость, досточтимый Бий-Акай, — согласился старейшина. — Мы будем рады такому попутчику.
Кочевник отвернул к своей полусотне, и Бий-Султун опустил голову:
— Прости, посланник ворона, я не спросил твоего разрешения. Но род харзы наш сосед, и мне не хочется их обижать. К тому же, лишние воины не помешают в дальней дороге. Да, чародей. У того, кто отсылает домой хорошую добычу, всегда появляется много друзей.
— Пускай едут, коли не лень, — пожал плечами Олег. — Дорога общая, мне не жалко.
Словно подслушав его слова, путников нагнали и пристроились в конце обоза еще два идущих налегке отряда. Небольших — по три десятка в каждом. Но вместе это стало дополнительной полусотней. Еще полусотня, назвавшаяся детьми росомахи, напросилась в попутчики утром нового дня.
— Добычи больше не будет, — честно предупреждал каждого старейшину ведун. — Мы просто идем в Булгар. Воины Бий-Султуна провожают меня и помогают отогнать стада.
И все покорно соглашались просто проводить знаменитого посланника богов.
Долина рода куницы почему-то все не кончалась и не кончалась. Так прошел день, другой. Горы разошлись далеко по сторонам и темнели у самого горизонта. Поэтому встреча с новым противником произошла неожиданно и для Олега, и для всех остальных. Дорога прорезала густой осинник, а когда кочевники выехали в поле, то увидели в сотне метров впереди выстроившуюся полукругом конницу: пики у седел, колчаны открыты, щиты закинуты за спины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});