Казалось, весь город выходил, что называется, людей посмотреть и себя показать.
Кроме офицеров и чиновников с семьями, тут был и народ попроще — свободные от службы гвардейские и егерские сержанты и солдаты, торговцы и лавочники, ремесленники и мастера, закончившие работу. Много было детей, в том числе и из пансиона при кариной школе.
— Смотри, наш юный, подающий большие надежды целитель, сейчас пирожком подавится, — засмеялась Уля.
Олег, с самого начала, не хотел разрешать уличную торговлю на центральном проспекте. Но, как это часто и бывает, спрос рождает предложение, и, время от времени, стражи комендатуры ловили и пороли нелегальных продавцов воды, морсов, пирожков и прочих лоточников.
В конце концов, граф ри,Шотел изменил своё решение и разрешил, сначала, торговлю съестным, а затем, и всякой мелочёвкой. Надо было только, за чисто символическую сумму в двадцать тугриков, купить в городской управе патент, дающий право на такую торговлю на декаду.
Посмотрев туда, куда указывала сестра, Олег увидел, чуть впереди, группку из пяти мальчишек и девчонок в форме школьников, которые окружили молодую женщину с лотком выпечки.
Граф и виконтесса шли пешком в сопровождении Клейна и Лолиты. Поэтому люди не сразу их замечали и обращали на них внимание — одеты здешние владыки были без всякой вычурности, в обычную одежду, удобную для прогулок.
Узнав графа с сестрой, люди расступались и почтительно кланялись. Офицеры и сержанты отдавали воинское приветствие — Олег, не особо выдумывая, в качестве такового ввёл прикладывание ладони руки к головному убору.
Ему вспомнилась шутливая поговорка из жизни в его прошлом мире, что в ребёнке всё хорошее от меня, а всё плохое от тёщи. Олег, хоть и старался относиться к этому спокойно, но всё же его немного коробило, что на сестру смотрели с любовью и, даже, обожанием, а на него, скорее, со страхом. И, в общем-то, понятно почему.
— Фрин, не бойся, не отберут, жуй помедленнее, — сказала Уля, когда они подошли к школьникам.
Виконтесса, став шефом школы, отнеслась к своим новым обязанностям вполне ответственно. Она, не только вместе с Карой, с подачи Олега, разрабатывала модели школьной формы для мальчиков и девочек, не только лично следила за тем, какие продукты торговцы поставляют в школьную столовую, но и, иногда, посещала занятия. Многих учеников она уже знала по именам.
Олег первое время опасался, что Кара воспримет такое активное участие виконтессы в школьных делах, как недостаток доверия, но та отнеслась ко всему с пониманием — лишь бы шло на пользу. Всё же племянница Гортензии настоящая умница и, к тому же, как оказалось, талантливый педагог, под стать своей тётке.
Неожиданное появление за их спинами графа и виконтессы учеников смутило, но не испугало.
Фрин, запихнувший в себя, действительно, слишком большой кусок пирога, ответить ничего не смог, зато остальные, наперебой, поздоровались.
Задерживаться Олег с сестрой не стали, но отходя от детей, он поймал на себе взгляд девочки лет тринадцати, магини-слабосилка, который, в отличие от взглядов на него других людей, выражал не смесь уважения и опасения, а восторг и обожание.
Уля, как и почти любая женщина, замечавшая вокруг себя почти всё, тоже заметила этот взгляд.
— Ого, — сказала она, когда они уже прошли дальше, — Уж не влюбилась ли Камина в тебя? Вот ведь девчонка глупая.
Ограды частных особняков и общественных зданий начинались за густыми аллеями фруктовых деревьев, растущих с обеих сторон проспекта.
До особняка барона и баронессы Пален идти было недолго, он располагался почти в центре проспекта, недалеко от моста через Псту.
Калитку им открыл здоровенный привратник, ростом заметно выше двух метров. Такой амбал был бы отличным центровым для баскетбольной сборной.
Гортензия купила этого раба во время одной из своих поездок в Легин, и очень им гордилась. Похоже, что даже очень умные женщины, иногда, подвержены греху тщеславия.
— Гортензия, извини, — увидев, что магиня с Улей никак не могут наговориться, как будто специально ждали его приезда, чтобы в его присутствии начать обсуждать всякую косметическую и парфюмерную ерунду, Олег отвлёк их от беседы, — Я дома с дороги немного перекусил, но пока шли сюда, на свежем воздухе, опять проголодался, — Он сидел на диване в гостиной, вытянув устало ноги.
— Бедный, — засмеялась Гортензия, явно соскучившаяся по нему, но не удержавшаяся от выяснения обстоятельств появления у Ули запаха новых духов, а там уж и все остальные новинки женской привлекательности пришлось обсуждать, — Сейчас накормлю.
Она посмотрела на стоявших вдоль стены у входа в комнату двух девушек-горничных и те сразу же поняли, что от них требуется.
К накрытому столу появился и Чек. Его глубоко заспанный вид насмешил Олега.
— А чем ночью заниматься будешь? — спросил он, обнимая старого соратника.
— Спать буду. Устал я за эти дни что-то, — Чек, после объятий с Олегом, поцеловал в щёчки Улю и жену, — Мотался по новым войскам. Гортензия волнуется, и ты куда-то на целую декаду пропал.
Баронесса, видимо, тайком от всех, освоила премудрости какой-нибудь ментальной магии, потому что, Олег сам видел, никаких команд она своим рабыням не давала, тем не менее, стол они накрыли обильный даже для обеда.
Слова мужа изменили настроение хозяйки дома, напомнив о причинах ожидания графа.
— Давайте за стол, — пригласила она.
Олега сел между женщинами и спросил усевшегося напротив него Чека:
— Ну, тогда рассказывай, как съездил. Четвёртый пехотный уже полностью сформирован?
— Да, — кивнул головой Чек, потерянно расматривая изобилие еды на столе. Видно было, что есть ему не сильно хотелось, — Не решён вопрос только с командиром полка и штаб-офицерами. Я без тебя в этот вопрос даже не совался. Сам, думаю, решишь кого на полк назначить. Я бы посоветовал Ньетера перевести из второго пехотного, у него всё же опыт есть. А во второй назначить или Дорниса, зама Кабрины, или у Шереза забрать его начальника штаба.
— Подумаем. Не думаю, что менять сейчас командиров — хорошая идея, — усомнился Олег, — А вот насчёт Дорниса идея неплохая, — одобрил он, приметив толкового офицера ещё во время похода в Геронию, когда тот ещё командовал батальоном в гвардейском полку, — А солдатами и остальным командным составом, говоришь, полностью укомплектован? А что с нашими бомжами?
Бомжами Олег называл тех, кого схватили во время массовых облав, устроенных в нищенских кварталах Промзоны, Нерова и Легина. В остальных городах и поселениях подобных облав он