Читать интересную книгу Совсем не прогрессор - Марик Лернер

Костя мгновенно залез с ногами на одеяло. Тапочки предварительно показательно скинул. Длительная борьба по этому поводу шла с переменным успехом. У себя в комнате он твердо отстаивал право лазить по мебели хоть в грязных ботинках. В чужой — совместными усилиями удалось заставить соблюдать минимум приличий.

— А про то, что подслушивать чужие разговоры нельзя, я тебе в детстве объяснить забыл?

— Она так громко говорила… И в конце я не слышал.

Уже хорошо. Ему еще рано задавать соответствующие вопросы. С меня достаточно одного раза.

— Тогда должен был прекрасно слышать, — сказал вслух. — Никуда она не уйдет. И не потому что я могу запретить — сама не хочет.

Взгляд у сына был крайне выразительный.

— Ты уже достаточно взрослый. Должен понять. Есть ситуации, когда непозволительно мешать. Лишь хуже сделаю. Каждый решает сам, что ему важнее. Для меня главное — семья. Ее интересы. Понимаешь?

— Ну, дык и нечего было рассказывать. Не заинтересована наша семья в потере члена, — убежденно сказал Костя. — У нас других родственников нет. Пусть они со своими разбираются.

— А то некому тебе будет вытирать нос, — ероша ему волосы, признал Сашка. — Нет. Те ведь не успокоятся. Подкараулят возле школы или дома, совсем несложно выяснить, если уж меня нашли, и окажется — я предатель. Не поставил в известность. Лучше быть честным. Нельзя врать в ситуации, когда решается судьба. Потом не простит. Не всегда правду говорить приятно, но бывает необходимо. Так всем легче. И вот еще… Меня спросил — правильно сделал, а к Наде не подваливай. Ей будет не очень приятно. Захочет — сама расскажет. Договорились? Она все равно не собирается от нас уходить. Вот и ладно, — подвел итог на кивание, — давай о чем-нибудь приятном побеседуем. Например, выполнил ли ты своевременно домашнее задание?

Костя засмеялся. Он всегда их выполнял. Прямо в школе на уроках. Точные на гуманитарных, разные географии с литературой вообще не открывал, умудряясь не опускаться ниже стабильной четверки. Дома ему некогда: есть занятия поинтереснее. Очередная стратегия на ЭВМ гораздо привлекательнее скучных теорем или образов лишнего человека в литературе. Впрочем, последнее ему еще только предстоит. Всему свое время.

Глава 4

Приход «афганца» не к добру

Сашка дернулся и сел на кровати. Невольно посмотрел на часы. До звонка будильника, который ему вовсе не требовался — прекрасно поднимался за пять минут до дребезжания по старой армейской привычке, — еще не меньше часа. Спать уже не хотелось. Опять накатило.

Все тот же сон, стонал слегка сдвинутый герой в «Золотом теленке». Вот и у него повторялся вновь и вновь. Только вместо партийных собраний или государя-императора приходил «афганец». Жуткая пыльная буря, дующая в конце осени в далекой стране. На улице невозможно находиться без респиратора или хотя бы повязки на лице: моментально в открытый рот и нос набьется песок. И вся рожа потом напоминает маску. Весь в глине, принесенной ветром. А белая тряпка становится красной и тяжелой, с трудом пропуская воздух.

В считанные часы все заносит песком и принесенными из дикой дали микрочастицами земли. Находиться в такое время на открытой местности смертельно. В трех шагах ничего не увидишь. И тебя никто не заметит, даже крика не услышат. Сплошная муть в воздухе и бешеные порывы ветра. Отошел чуть подальше — и никогда не найдут.

В первый раз «афганец» задул перед поездкой в Светлое. Ничего особенного. У него случались сны и гораздо красочнее. Еще один эпизод, не особо интересный. Так бы и пропустил, если бы не повторилось аккурат перед взрывами в Верном. Его как кольнуло — предупреждение. Неприятности. Представить себе какие — он не мог, но получив телеграмму, почти не удивился.

Когда в третий раз пыль закрыла солнце, он принялся настороженно ждать, сам не зная чего. Маленькие дети часто плачут, и не всегда сразу понимаешь, в чем дело, но тут резко поднялась температура, и, не дожидаясь участкового врача, понесся в больницу. Очень правильно сделал. Задержись — и легко могли получить серьезные осложнения. Еще одно подтверждение.

Больше он не сомневался: хватало доказательств. Первый инфаркт у Ксении Юрьевны в очередной раз засвидетельствовал его странные озарения. Хорошо, он был настороже и не стал слушать успокоительных отмазок. Могла умереть на пять лет раньше, если бы его не дергало. Не стал слушать и про «бывало раньше», «скушаю нитроглицеринчику — и все пройдет». Почти насильно отволок в уже знакомую больницу — и правильно сделал.

«Афганец» приходил — и неизбежно в ближайшие сутки ожидали серьезные неприятности. Хуже всего — неизвестно какие. Удара можно было ждать откуда угодно, предотвратить все на свете нельзя. Как не получилось спасти Ксению Юрьевну. Возраста и общего состояния здоровья никому не дано отменить. Вроде состояние улучшилось, и он ушел из больницы успокоенный, а ночью она просто не проснулась.

Черт! Год позавчера исполнился, а он на кладбище не сходил. Совсем из головы вылетело. И свечку в церкви поставить необходимо. Веришь не веришь — положено. Хуже не будет. Ему плевать, не для собственного успокоения делается, — но вдруг там польза? Если грешники попадают в ад, то ей обязаны предоставить рай. Пусть и атеистка была и все-таки жила для других. Не только про него речь. Бывшие воспитанники ее не забывали, писали, заезжали, а это не так часто случается.

С болезнями вообще было проще. Сразу все понятно. Зато в очередной раз, подскочив ночью от хрустящего во рту песка, он запретил Наде поехать с классом на экскурсию, получив жуткую обиду, а на следующий день узнал, что одна из девочек утонула, а вторую едва откачали, — и почувствовал дикое облегчение пополам со стыдом. Мог предотвратить. Или все равно не смог бы. Что бы он сказал и как объяснил? Задницей чую?

Приходилось ему и раньше слышать байки про предсказывающих смерть. Самую занимательную рассказал Казак, как по заказу, в одном из давних снов, когда почему-то никого вокруг не убивали и никого не ловили. Почти единственный такой случай, наводящий на неприятные мысли. Ничего ему просто так не приходило. Все имело какой-то смысл, да он так и не разгадал какой. Разве что про «афганца» с третьего раза дошло.

М-да… Казак с его сказкой…

Был якобы у его деда в Отечественную такой случай. В их полку служил солдат, и ничто его не брало. Рядом люди гибнут, а он как заговоренный. И стали замечать, что перед боем он частенько подсаживается к малознакомым людям и заводит разговоры о том о сем, без особого смысла. Угощает их табаком или едой. А на следующий день человек погибает. Вроде он свою смерть передавал другому.

Ну и грохнули его свои же, в один прекрасный день — на всякий случай. А еще неизвестно, что там на самом деле было. Случайность, или он реально видел смерть и на прощание пытался хоть что-то сделать для человека. Ведь не скажешь же ему: прощай, братец, пора могилку тебе копать. Вот и получается: лучше не высовываться, а то примут за наводящего порчу и запросто применят суровые меры. Тем паче все это крутилось вокруг его родных, и пророчествовать не получится.

Дважды он так и не понял намека. Вроде ничего чрезвычайного не случилось. Иди знай, потому что встречал и отвозил в школу и не пускал на улицу вечером, или еще по какой причине. Проскочило — и хвала всем существующим и отсутствующим богам.

Читать медицинскую литературу Сашка не пытался. Хватило и предыдущей попытки, когда изучал, отчего бывает амнезия. В научно-популярных книжках ничего не возьмешь, а для серьезной научной литературы не хватало подготовки. Одно он усвоил твердо — психиатрия не наука и четко ничего про деятельность мозга сказать не способна.

Куча цветастых слов, и при желании можно у кого угодно найти симптомы чего угодно. Предчувствия это, интуиция или еще какая хрень — особо не трогало. Польза есть — прекрасно. Один, максимум два раза в год он слышал предупреждение, и ему вполне достаточно. Толпами несчастные случаи не ходили, и это радовало.

В дверь управления неторопливо вливался поток по-утреннему хмурых милиционеров. Они вяло переговаривались и дружно матерились. Где-то впереди был затор. Очень уж медленно очередь продвигалась.

— Прогульщиков ловят, — со смешком предположил один из стоящих сзади. — Или опоздавших.

— Вот из-за этого и опоздаем!

— У нас кого только не ловят, — со злобой пробурчал еще один. — Делом бы занимались, а не устраивали вечные кампании.

Сашка докурил сигарету уже перед дверью и отправил ее щелчком в урну. Не попал. Плевать. Шагнул через вертушку и, ожидая, пока двое предыдущих пройдут, не поворачивая головы, внимательно осмотрелся. Дежурный делал вид, что старательно изучает документы и сверяет личность с фотографией. С половиной работающих в здании он был прекрасно знаком, и бдительность совершенно не требовалась. Даже заставлял открывать сумки и выворачивать карманы. Ладно бы еще на выходе — вдруг документы выносят, — а здесь происходило нечто непонятное.