со всеми родичами, то есть по древнерусскому выражению «сделать с ними ряд». Но теперь князья Северо-Восточной Руси смотрели на свой удел как на частную собственность и считали себя вправе завещать свою собственность кому захотят. Вот и Иван Дмитриевич завещал Ярославль мимо старшего дяди Андрея младшему — Даниилу Московскому.
Итак, готовится новая усобица с участием татар. Но 4 марта 1303 г. на 42-м году жизни умирает Даниил Московский, а в следующем, 1304-м г., умирает великий князь владимирский Андрей Александрович Городецкий — последний из сыновей Александра Невского.
Новым московским князем стал старший сын Даниила Юрий. Андрей Городецкий имел двух сыновей, но старший, Борис Костромской, умер в 1303 г. бездетным, а младший, Михаил, в 1304 г. стал городецким князем, но к владимирскому престолу не рвался и умер бездетным в 1310-м или 1311 г. Таким образом, единственным законным претендентом на Великое княжество Владимирское остался Михаил Тверской.
Священное право Михаила не оспаривалось ни одним нашим историком, но, как писал А.В. Соколов, «к несчастью, в бедственное время для Отечества и самое неоспоримое право можно было предвосхитить силою, если не собственною, то татарскою, и опыт показал, что не всегда можно надеяться на правосудие ханов, которые часто пренебрегали правами законных наследников, отдавая первенство тому, кому захотят, по своему произволу»[156].
Примечателен факт, что великокняжеские бояре, как было сказано в летописи, сразу после смерти Андрея Городецкого отправились в Тверь. Вряд ли это были бояре из Городца, это были представители наиболее знатных фамилий, которые служили великому князю владимирскому независимо от того, каким княжество он владел до занятия владимирского престола. Итак, на Руси все знали, кому быть великим князем.
Иначе думал лишь Юрий Московский. Его отец Даниил всю жизнь был союзником тверских князей. Но к концу жизни Даниил стал крайне агрессивен. В 1300—1301 гг. он с войском вторгся в рязанские пределы, обманом захватил тамошнего князя Константина Романовича. Захватить все Рязанское княжество не удалось, но Даниил отхватил от него стратегически важный город Коломну, расположенный на слиянии рек Москвы и Оки. Сам же князь Константин Романович Рязанский содержался под стражей, но, по словам летописца, Даниил «держал пленника в чести, хотел укрепиться с ним крестным целованием и отпустить его в Рязань».
Юрий Данилович начал свое княжение с захвата Можайска и навсегда поссорил Москву со Смоленским княжеством, которое прикрывало северо-восток Руси от литовской экспансии.
Услышав, что Михаил Тверской по обычаю поехал в Орду за ярлыком на великое княжение владимирское, Юрий тоже засобирался туда же. Зачем он едет, ни у кого сомнений не было. В любом случае попытка московского князя незаконно взять ярлык на великое княжение владимирское привела бы к неисчислимым бедам русского народа. Даже в самом лучшем случае хан Золотой Орды устроил бы аукцион между соискателями ярлыка и дал ярлык тому, кто заплатит большую дань. Сарайские аукционы были скорее нормой, чем исключением для татарских ханов. В худшем же случае Русь ждала длительная усобица и нашествие татар.
Когда Юрий проезжал через Владимир, митрополит Максим и мать Михаила долго убеждали Юрия не ехать в Орду и не затевать новую усобицу на Руси. Максим ставил себя и тверскую княгиню Ксению, мать Михаила, «поруками», что Михаил даст ему волости, какие он захочет. Юрий же ответил: «Я иду в Орду так, по своим делам, а вовсе не искать великого княжения».
Юрий нагло врал, он твердо решил начать войну с двоюродным дядей. Для защиты Москвы он оставил четвертого брата Ивана (будущего Калиту), а третьего брата Бориса отправил для захвата Костромы. Но там сам Борис был схвачен тверскими боярами. Другой тверской отряд безуспешно пытался перехватить Юрия по пути в Орду.
Когда Юрий прибыл в Орду, татарские мурзы сказали ему: «Если ты дашь выходу (дани) больше князя Михаила Тверского, то мы дадим тебе великое княжение». И Юрий пообещал дать больше Михаила, но тот надбавил еще больше. После очередной надбавки Юрий сдался, и ярлык достался Михаилу. Ряд историков, как, например, Н.С. Борисов[157], считают, что Юрий блефовал с самого начала, желая, чтобы Михаил согласился на непомерную дань Орде и тем вызвал гнев удельных князей и населения Руси. На мой взгляд, это слишком хитрая и опасная интрига. А вдруг Михаил, став великим князем владимирским, взял бы татарское войско и пошел бы громить Московское княжество, выправив на московитах ту непомерную дань, на которую их же князь и напросился?
Но в любом случае князь Юрий представляется отменным негодяем, стремящимся обложить как можно большей данью свой народ.
Сразу же после получения Михаилом Тверским ярлыка на Великое княжество Владимирское возник спор о статусе Переяславского княжества.
15 мая 1302 г. умер племянник Даниила Московского, бездетный переяславский князь Иван Дмитриевич. После этого великий князь Андрей послал в Переяславль своих наместников, а сам осенью того же год отправился в Орду за ярлыком на Переяславское княжество. Но в конце 1302 г. Переяславль незаконно был занят Даниилом. Это было нарушением прав великого князя, под чью власть должны были по традиции отходить выморочные княжества.
Естественно, что Михаил решил восстановить справедливость. К Переяславлю было послано тверское войско под начальством боярина Акинфа, который раньше был боярином великого князя Андрея Александровича Городецкого, но после смерти последнего перешел в Москву. Но вскоре Акинф поссорился с боярином Родионом Несторовичем и, не найдя поддержки у князя Юрия, уехал в Тверь.
Несколько слов стоит сказать о Родионе Несторовиче. Историк С.М. Соловьев называет его киевским боярином, который летом 1294—1297 гг. пришел на службу к Даниилу Московскому с 1700 дружинниками. Другие историки считают его черниговским или брянским боярином. При этом цифра 1700 дружинников под его начальством мне кажется непомерно большой. Так или иначе, но Родион бежал из Юго-Западной Руси. Замечу, что оттуда бежали не только бояре, но и князья, митрополиты, настоятели монастырей и др. Причем бежали не потому, что их жизни грозила опасность или их кто заставлял отречься от веры православной. Бежали они из разоренных мест на более хлебные или, как сейчас говорится, — «за длинным рублем». Москва с охотой принимала беглецов и создавала им гораздо лучшие условия по сравнению с другими княжествами Северо-Западной Руси.
В московской дружине таких Родионов было много. Другой вопрос, что доподлинных сведений о них почти нет. Так, например, легенда о прибытии в конце XIII века на службу в Москву из Прусс некого рыцаря Гланда Комбилы Дивонтовича на 99% вранье, но тем не менее она отражает общую тенденцию