— Как?! Всего-то? — оживился Ломовой. — Но этого совершенно недостаточно для женщины вашего возраста! А вы не боитесь, что муж от вас уйдет? Вы же не можете, сидя в офисе, сохранять себя в форме?
Елена Михайловна поперхнулась от наглости журналиста, но вынуждена была защищаться.
— Нет, нисколько не боюсь. Мой муж исключительный и выдающийся человек, он никогда не размышлял так примитивно. Для него важна душа человека, глубина личности, ему нужен единомышленник рядом, а не раскрашенная кукла.
— Нет, ну за мужа надо бороться! — не унимался севший на своего конька Валентин Давидович. — У вас, сами понимаете, — большая конкуренция. — Он гнусно захихикал.
— За что бороться? — Елена Михайловна уже с трудом скрывала свой праведный гнев. — За то, чтобы не изменял?
— Конечно! В том-то и дело! Нельзя расслабиться — как пить дать, уйдет к другой! — Ломовой был доволен собой. Наконец-то удалось сбить эту железную леди с мыслей о работе. Теперь остается спровоцировать какой-нибудь скандал и добиться истерики! Пусть выскажется. Наверняка ей, как и всем женщинам в мире, есть что поведать о своей тяжелой доле.
— Странная позиция, — Елена Михайловна ценой неимоверных усилий сохраняла спокойствие и такт. — У нас с мужем здоровая семья и партнерские отношения, которые мы оба ценим. Много времени проводим вместе, поддерживаем друг друга, делимся идеями. И на протяжении десяти лет это нас только сближает.
— Да?! — Ломовой судорожно предпринимал очередную попытку. — Когда люди много работают, тем более — вместе, это охлаждает отношения. Пропадает сексуальная составляющая. — Он с победоносным взглядом откинулся на спинку стула. — Вы же должны часто ссориться. У вас наверняка возникают с ним конфликты по бизнес-вопросам.
Елена Михайловна старательно сдерживалась, чтобы не послать этого хама на все четыре стороны и с ангельским терпением изложила их с мужем позицию в сфере туристических услуг, в области конкуренции, в части развития качества сервиса. Ломовой все больше приходил в бешенство и все чаще прихлебывал вино из своего бокала.
— Ладно, — в его голосе уже явно звучало разочарование, — но вы же — женщина. Для руководителя это — серьезная проблема: смена настроения, смена самочувствия и состояния организма. Циклы там разные. Представляете, каково вашим подчиненным?
— Об этом лучше спросить у них, — Елена Михайловна непроизвольно посмотрела в сторону двери. Больше всего ей хотелось сбежать из этого шикарного ресторана — изысканной камеры пыток. — Но, думаю, я достаточно лояльный руководитель. Даже если мне физически плохо, я не позволю себе демонстрировать это, и тем более — срывать зло на подчиненных. Исключено.
— Понятно-понятно, — с издевкой в голосе произнес Валентин Давидович. — Вы — идеальная женщина, и у вас идеальная компания, которую не волнует ничто человеческое. А как же распространенное сегодня явление — сексуальные домогательства на работе? Руководители в вашей компании не принуждают подчиненных к сексу? Секретарш там, рядовых сотрудников.
— Господи боже мой, — голос у Елены Михайловны был смертельно усталый. Она начала перебирать в голове все запланированные на сегодня встречи, дела и невероятно жалела о том, что тратит время на бредовые разговоры с абсолютно бессовестным человеком, — у меня лично совершенно нормальная ориентация, поэтому никаких секретарш, — пошутила она из последних сил, — кстати, к сотрудникам мужского пола я тоже не пристаю.
— Ну, вы — нет! — Ломового уже откровенно бесила ее сдержанность. — А есть руководители-мужики, у них помощницы…
Провокации продолжались. Собеседники бились еще минут тридцать — Ломовой, злясь, что не может спровоцировать вожделенный скандал, Елена Михайловна, раздражаясь идиотизмом разговора и глупостью ситуации, в которую попала. Закончили вничью — видимое спокойствие и железная логика были сохранены, но бесценное время безвозвратно потрачено. Попрощались все тем же крепким, но уже крайне неприятным для обоих рукопожатием.
— Что ж. Спасибо, Елена Михайловна за бесконечно интересную беседу. Приложу максимум усилий, чтобы через пару дней вы получили текст интервью.
Валентин Давидович слово свое сдержал. Через три дня Елена Михайловна получила двадцать страниц печатного текста и, не веря своим глазам, честно попыталась прочесть то, что она неделю назад говорила. Все было перевернуто с ног на голову. Высказывания ее обрели чудовищную форму и еще более чудовищный смысл. Первые два дня после получения текста она терялась в догадках, потом до нее начало доходить, что это не просто какая-то случайность и что невозможно на одной странице сделать десять орфографических, двадцать пунктуационных и сорок фактических ошибок одновременно. Так что либо автор — полный кретин (откуда в таком случае успех, деньги, имя?), либо все подстроено. Елена Михайловна пыталась внести поправки: писала, перечеркивала, снова исправляла, а потом поняла — невозможно. Легче переписать это все с нуля. Она отдала текст на корректуру директору по рекламе. Тот впал в нехарактерный для него ступор, не понимая, с чего и как начать. В результате мучительных размышлений и стократных прочтений было принято единогласное решение — отказаться от участия в проекте. Через неделю, уложившись в выделенный срок, она официальным письмом сообщила господину Ломовому, что, согласно условиям их устной договоренности, отказывается от публикации интервью.
И тут началось. Ломовой позвонил и потребовал возмещения материальных затрат, якобы им понесенных. Сумма была несоразмерной. Елена Михайловна через своего секретаря потребовала предоставить счета. Валентин Давидович ответил мерзким, ни на что не похожим сообщением по электронной почте. Он угрожал, требовал, обвинял. Елена Михайловна отбивалась, Ломовой шантажировал. Пришлось, поборов стыд, рассказать все мужу и показать ему сфабрикованное интервью. Владимир Анатольевич внимательно выслушал жену и пробежал глазами текст. Наглая выходка журналиста не вызвала в усталом сознании никаких эмоций.
После пятичасового совещания в Федеральном агентстве по туризму он чувствовал себя выжатым, как лимон. Чиновники, собравшие хозяев и руководителей крупных туристических компаний, грозились показать им «кузькину мать» и закрыть половину направлений в связи с участившимися случаями нарушения визового режима и официальной жалобой МИДа в ФАТ note 3. Какие конкретно компании были виноваты в том, что туристы попадали в чужую страну с неверно оформленными документами, сказано не было ни слова. Видимо, эту секретную информацию предстояло получать в индивидуальном порядке. Владимир Анатольевич терпеть не мог всякого рода абстракций и пространных обвинений. Поэтому все мысли были заняты тем, где и как добыть взбудоражившую ФАТ статистику. И только потом решать, какую линию поведения выбрать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});