Читать интересную книгу Приносящий счастье - Андрей Величко

А в порядке подготовки к закрытию все было сделано уже к началу мая. Кредит под залог квартиры взят и благополучно потрачен, купленные материалы и оборудование переправлены в Форпост. Более того, там же оказалось и многое из того, что просто плохо лежало, будучи никому не нужным – например, два километра рельсов с заброшенной железнодорожной ветки, уже лет двадцать с хвостиком мирно ржавеющей в лесу. Причем, что интересно, все эти годы рельсами никто не интересовался, но сразу после их исчезновения начался какой-то непонятный ажиотаж. Во всяком случае, по нашему поселку полдня ходили двое в штатском, расспрашивая жителей, не видели ли они чего-нибудь подозрительного. Например, тяжелых грузовых вертолетов, потому как никаким наземным транспортом было невозможно вывезти рельсы, не поуродовав при этом лес вокруг них.

Я специально встретил гостей в своем гараже-сарае, дабы они убедились, что помещение пустое, если не считать двух мопедов в одном углу и небольшого сейфа с аппаратурой и кристаллом в другом. Выслушал вопрос насчет вертолетов и, состроив по возможности глубокомысленное выражение лица, заявил, что лично мне применение такой техники кажется маловероятным. Ведь вертолеты ревут на всю округу, а похитители рельсов сделали свое черное дело без шума. Значит, они использовали дирижабль – он не шумит, и, будучи покрашен в серый цвет, совершенно незаметен ночью. Младший из гостей недоверчиво хмыкнул, а старший с подозрением оглядел мой сарай. Но он, хоть и был примерно вдвое больше обычного гаража, на ангар для дирижабля или даже для хоть сколько-нибудь грузоподъемного вертолета никак не тянул, так что визитеры попрощались и отправились к своей машине – надо понимать, продолжать расспросы в соседнем поселке.

Я же, посмотрев им вслед, закрыл ворота гаража и прошел в бытовку, чтобы напоследок посмотреть, нет ли чего особо интересного в интернете. Напоследок – это потому, что все мои дела в двадцать первом веке были практически закончены, оставалось только окончательно переправить Поля на Хендерсон, а потом забрать из сарая кристалл, и все. Прощай, мир, в котором я родился… Пусть порталы все еще открываются, но максимальный их размер уменьшается прямо на глазах, последние три захода приходилось даже слегка пригибаться, так что рисковать навсегда остаться здесь мне совершенно не хотелось.

Оказалось, что на мой адрес пришло электронное письмо. Прочитав его, я сокрушенно вздохнул. И чего, спрашивается, люди так долго телились? Теперь ведь даже не поймешь – то ли мне действительно хотят помочь довести способ резки кремния на тонкие пластины до промышленного применения, то ли, что куда более вероятно, собираются просто прибрать этот самый способ к рукам, потому как дело явно сулит немалые деньги.

Но, подумав, я решил, что оно и к лучшему. Потому как план у меня был только на один вариант – в котором мне сделают предложение поделиться своим изобретением, причем так, что я, по мнению предлагающей стороны, не смогу отказаться. Я же собирался перенести переговоры в Форпост, где при помощи Попаданца и на основе рекомендаций дяди Миши убедительно попросить людей поделиться деньгами – все равно они их используют явно не на благо своему народу. Однако вдруг мне действительно хотят помочь? Тогда пришлось бы обижать хороших людей заявлением, что я ни при каких условиях не собираюсь раскрывать свои технологии.

На этом я захлопнул ноутбук, сунул его в сумку, вышел. Прошел к сараю, закрыл ворота, потом дверцу в них, уже изнутри. Отпер сейф, подстроил аппаратуру и открыл портал домой. Улыбнулся кошке Мальвине – она почему-то всегда меня провожала и встречала, когда я ходил в будущее, но сама туда пройти оказывалась категорически. Временами мне даже казалось, что она за меня волнуется.

– Что, киса, соскучилась? – поприветствовал я ее. – Ничего, вот сейчас отправлю Поля, потом еще раз ненадолго схожу в сарай – и все. Никуда я больше из нашего с тобой времени уходить не буду. Подходи, поглажу, приносящий счастье зверь.

Эпилог

Дмитрий Алексеевич Лисянко заглушил мотор своего «икс-трейла» и вышел. По всему выходило, что он опоздал, но интуиция, которой бывший капитан КГБ, потом бизнесмен, а последние восемь лет завотделом службы безопасности группы компаний «Протоэкс» привык доверять, пока такого вывода не подтверждала.

Дачный участок производил странное впечатление. С одной стороны, он был явно неухожен до полной заброшенности, но только сама земля. Оба строения, бытовка и длинный стальной сарай, выглядели регулярно используемыми. Особенно сарай, почва перед в его воротами была неплохо утоптана. Сейчас ворота были закрыты, а вот дверь бытовки распахнута настежь.

Экс-капитан прошел в помещение и обнаружил полнейшую пустоту в обеих комнатах – там не было даже мебели. Да, подумал он, объект явно завершил все свои дела и сюда больше возвращаться не собирается. Но почему же нет ощущения, что все уже кончено?

Данное расследование началось около полугода назад, когда Дмитрий Алексеевич сидел в микроавтобусе, поддерживая связь с наблюдателями и сам краем глаза посматривая на то, как шеф обменял чемоданчик денег на ящик золота. А потом последовало задание не торопясь, тщательно собрать все сведения об отставном майоре Анисимове.

Быстро выяснилось, что последние пять лет он практически безвылазно жил в своей деревеньке, но пропал за три недели до операции с золотом. По непроверенным данным, перед этим у него были какие-то гости. После чего за три месяца удалось узнать, что один из них вроде похож на племянника Анисимова, в настоящий момент проживающего в Штатах. Точнее, проживавшего, потому как он, оказывается, пропал без вести примерно одновременно с исчезновением майора. Это наводило на подозрения, и Дмитрий Алексеевич прошелся по связям этого племянника, что быстро дало результат. Его друг детства, некий Николай Мещерский, при ближайшем рассмотрении оказался очень интересным человеком! Вокруг него постоянно что-то исчезало, в том числе и люди.

Если не считать самого Анисимова и его племянника Зябликова, то начало положил следователь из ОБЭПа – он как выехал домой, так и пропал бесследно вместе с машиной. Удалось выяснить, что в свое время именно этот человек вел дело против отца Мещерского, закрытое в связи со смертью подозреваемого.

Следующим был ничем не примечательный наркоман, живший рядом с Мещерским и довольно похожий на него внешне. Более того, Дмитрий Алексеевич предполагал, что и недавнее исчезновение одного из подозреваемых по оборонному делу тоже имеет какое-то отношение к его расследованию. Во всяком случае, он, подобно следователю, пропал без всяких следов и вместе с автомобилем.

Но все это меркло на фоне того, что удалось раскопать в Прудинском технопарке, где находился офис ИП, принадлежащего объекту. За последние полгода эта небольшая контора заказала огромное количество всякого оборудования и материалов, и все это словно в черную дыру провалилось! Во всяком случае, ИП «Мещерский» только покупало, но не продавало вообще ничего. Более того, по результатам опросов у Дмитрия Алексеевича сложилось мнение, что на самом деле Николай приобретал гораздо больше, просто не отражая закупок ни в каких документах и расплачиваясь наличными. И большая часть всего этого свозилась в железный сарай на даче. Да туда не влезла бы и треть купленного Мещерским металлопроката, не говоря уж обо всем прочем! Уже тогда у бывшего капитана появилось подозрение, что на самом деле ситуация куда интереснее, чем это показалось шефу, когда он распорядился начать расследование. Однако делиться своими подозрениями Дмитрий Алексеевич не стал, и не только из-за незаконченности дела.

Потому как параллельно с данным расследованием он осторожно пытался понять – что же на самом деле происходит как в «Протоэксе» в частности, так и вообще в верхних эшелонах власти? Больно уж это было похоже на подготовку к какой-то катастрофе, проводимую в глубочайшей тайне. Причем имелись сильные подозрения, что он, Дмитрий Лисянко, так до самого конца и не будет принят в число избранных.

А в начале весны была получена информация, благодаря которой расследование дела Анисимова-Мещерского вышло на финишную прямую. Редкая болезнь Николая, которая, несмотря на всю свою серьезность и неминуемый близкий летальный исход, никак не повлияла на его душевное самочувствие, наводила на определенную мысль. А именно – Мещерский знает про нее что-то, неизвестное врачам. И не только считает это само собой разумеющимся, но и не находит в своей болезни ничего трагичного. Странно? Но ведь это можно объяснить, приняв всего одно, правда фантастическое, допущение!

После того, как стало известно о пропаже рельсов с заброшенной в лесу неподалеку от дачного поселка железной дороги, Лисянко решил, что именно оно и является наиболее вероятным. То есть Николай смог открыть проход куда-то, где время течет гораздо быстрее, чем в нашем мире. Осмотрелся, пришел к выводу, что там ему будет лучше, чем здесь, и начал стаскивать туда все необходимое для безбедной жизни, параллельно с этим вербуя себе спутников. На что потребовались деньги, чем, скорее всего, и объясняется исчезновение следователя и оборонного менеджера. И продажа Анисимовым золота тоже.