— Вход запрещен…
— Довольно! Твои запреты становятся для меня непреодолимым препятствием. Для пользы дела время от времени их просто необходимо отменять. Ты сам проводишь меня?
Потребовалось отворить множество замков и запоров, прежде чем охранник ввел Язона в помещение, где перерабатывалась нефть. Двое старых дзертаноджей, насквозь провонявшие бензином, с криком подскочили к Эдипону. Но последнее слово все равно осталось за ним, и Язона, вновь закованного в цепи и охраняемого, как убийцу, пропустили в сокровищницу этого своеобразного храма.
— Какой хлам! — фыркнул он, пнув ногой ящик с инструментами.
В основном это были кузнечные клещи и молотки, сработанные крайне грубо, чуть лучше, чем каменные топоры дикарей. Дистилляционная реторта представляла собой гнутый лист меди, сваренный встык. Сварной шов в нескольких местах протекал. Единственными вещами, порадовавшими сердце Язона, оказались массивная дрель и токарный станок, работавшие от приводных ремней, которые, в свою очередь, приводились в действие упряжкой рабов. В бабке станка торчал осколок твердого металла.
Обнаружил Язон и приспособление для нарезки резьбы. Да, могло быть и хуже.
Он отобрал самые легкие и самые удобные инструменты и отложил их в сторону. Что ж, завтра его ждут великие свершения.
Вооруженная процессия вышла в том же порядке, как и пришла. Язона отвели в крохотную, похожую на конуру комнату. Ее освещала тусклая керосиновая лампа, и он закашлялся от дыма и чада, исходящего от нее.
Замок за спиной щелкнул, первый рабочий день кончился.
Айджейл, склонившись над печкой, что-то стряпала в глиняном котелке. Язон подошел, понюхал варево и передернулся.
— Какой удар! Суп из креноджей. А на закуску, вероятно, салат из того же дерьма. Надо будет разнообразить наше меню.
— Великий Чака! — не глядя на него, прошептала Айджейл. — Могучий Чака!
— Меня зовут Язон. Я оставил имя Чаки вместе с его одеждой.
— Великий Язон! Он может околдовать дзертаноджей и заставить подчиниться его воле. Рабыня благодарит его.
Язон посмотрел на нее. Выражение бессловесной покорности, застывшее в глазах Айджейл, заставило его вздрогнуть.
— Ты можешь хоть на минуту забыть о своем рабстве? Мы вместе попали сюда и вместе выберемся.
— Да, мы спасемся. Я знаю. Ты убьешь всех дзертаноджей, освободишь рабов и отведешь нас домой. И мы снова будем бродить по берегу и есть креноджи.
— Как просто угодить некоторым девушкам. Только, вырвавшись отсюда, я пойду в другую сторону, подальше от твоих креноджей.
Айджейл слушала его, одной рукой мешая суп, а другой почесывая под своими шкурами. Тут Язон обнаружил, что и сам занимается тем же. И, судя по болезненным расчесам на коже, посвящает этому достаточно много времени.
— Хватит! — выкрикнул он и забарабанил в дверь. — Как ни далеко отсюда до нормальной цивилизации, но почему бы не попытаться создать себе более или менее комфортабельные условия?
Загремели замки, и в дверном проеме показалась голова Нарсиси.
— Чего кричишь? Что случилось?
— Мне нужна вода. Много воды.
— Разве у тебя нет воды? — удивился Нарсиси и указал на глиняный кувшин на полу. — Этого хватит на много дней.
— По вашим меркам, старина Нарсиси, но не по моим. Мне надо в десять раз больше. И немедленно! И мыла, если оно водится в этом захолустье.
После долгого спора Язон все же добился своего, заявив, что вода необходима ему для отправления религиозных обрядов. Иначе он не ручается за успех завтрашней работы.
Вода была доставлена. Среди многочисленных сосудов Язон обнаружил чашу, полную чудесного жидкого мыла.
— Вот это другое дело! — радостно воскликнул он. — Раздевайся, Айджейл. У меня есть для тебя сюрприз.
— Да, Язон, — отозвалась та, ложась на спину и счастливо улыбаясь.
— Нет. — Язон рассмеялся. — Ты будешь мыться. Знаешь, что это такое?
— Не знаю, — вздрогнув, ответила Айджейл. — Но звучит это нехорошо.
— Одежду прочь, становись сюда, — приказал он, указывая на отверстие в полу. — Это будет служить стоком.
Он сам нагрел воду в печке. Айджейл стояла, прислонившись к стене, и ее трясло от страха. Она задрожала еще сильнее, когда Язон вылил на нее кувшин теплой воды. А когда он принялся намыливать ей голову, она завопила от ужаса. Язону пришлось зажать ей рот и выждать, пока Айджейл успокоится. Потом он принялся за себя, намылил волосы и испытал восхитительное покалывание в голове. К реальности его вернул хриплый крик. Он протер глаза и увидел стоящего в дверях Майка Сэймона. Из-за его плеча выглядывал Нарсиси, пораженный таким диковинным обрядом.
— Вырождение! — гремел Майк. — Вы заставили несчастное создание подчиниться своей воле. Вы унизили ее! Как вы посмели обнажить девушку, когда не состоите с ней в священном браке? — Он прикрыл глаза рукой. — Вы зло, Язон! Вы демон зла! Я предам вас суду! Я…
— Вон! — заорал Язон, выпихивая Майка за дверь перенятым у Чаки приемом. — Единственное зло — в вашем мозгу. Назойливый фанатик! Девушка моется впервые в жизни! Меня надо представить к награде за пропаганду гигиены среди дикарей. Нарсиси, мне нужен этот раб, но не сейчас… не сейчас. Заприте его, а утром приведете ко мне. — Язон захлопнул дверь и решил, что отныне будет запирать ее изнутри.
Айджейл била дрожь.
Язон окатил ее водой, прополоскал волосы и протянул кусок шкуры почище. Обнаженное тело девушки, освобожденное от многолетней грязи, было молодым и красивым. У нее были крепкие груди и крутые бедра. Язон невольно залюбовался ею, но, вспомнив обвинения Майка, отвернулся.
В оставшейся воде он выстирал одежду, и невыразимое чувство чистоты захлестнуло его.
Задув лампу, Язон лег и стал обдумывать план на завтра. Но в этот момент Айджейл тихонько скользнула к нему под шкуры. Сильное, горячее тело обожгло Язона, и все проблемы покинули его в тот же миг.
На завтрак, естественно, были креноджи, но впервые этот факт не огорчил Язона. У него было отличное настроение. После вчерашнего купания он вновь чувствовал себя человеком.
Готовый приступить к работе, он улыбнулся Айджейл и кликнул охранника.
Майк стоял у печки и выглядел страшно усталым и ужасно грязным. Язон дружески кивнул ему, но тот только фыркнул и отвернулся.
— Снимите с него цепи и побыстрее, — приказал Язон. — Сегодня нам предстоит много работы. — Потирая руки, он подошел к машине.
Защитный экран был сделан из какого-то тонкого металлического листа и, казалось, не мог таить в себе каких-либо неожиданностей. Язон осторожно соскреб с него в нескольких местах краску, но, кроме сварного шва, ничего не обнаружил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});