-Прекращай! - властно приказывает Тигран.
-Не могу,- каюсь, натягивая откровенную просвечивающую тряпочку вместо футболки,- У меня депрессия...
-С чего это вдруг? - с подозрением интересуется Керефов.
- Я по тебе так скучаю...
-Ааа,- милостиво тянет Тигран, видимо посчитав это достаточно уважительной причиной объедаться попкорном в постели.
Заснула я в ту ночь только в три часа, узнав перед этим все прелести видеочата для лиц старше восемнадцати.
Если бы не работа, уж и не знаю, как бы я дотянула до выходных. В субботу мы договорились с Олей сходить на выставку Айвазовского в Русском музее и посидеть где-нибудь - поболтать, а в воскресенье уже был мамин день рождения. Тигран сказал, что придёт прямо туда. Я поначалу была против. Ну неудобно мне расцеловывать его после двухнедельной разлуки при маме и толпе родственников, но с Керефовым ведь бесполезно спорить. Вздохнула и скинула адрес.
Сидя у панорамного окна в "Марчеллис" на Невском, вполуха слушаю Олин рассказ о козе- начальнице, отпивая свою белую сангрию и рассеянно поглядывая на проходящих мимо людей и проносящиеся машины. Томительное ожидание завтрашнего дня сладко перемешивается с эстетическим экстазом, полученным на выставке. Это до дрожи живое море, пронзительно осязаемое, захлёстывающее меня с полотен великого художника, до сих пор плескалось где-то в глубине души. По телу растекается лёгкая приподнятая нервозность. В голову то и дело лезут мысли о вечном. Обожаю это состояние. Последствие от встречи с прекрасным.
-Ну и что думаешь? - интересуется Оля, отправляя в рот креветку из салата.
-Думаю, отчет ей не делай этот, обойдётся. Это не твоя должностная обязанность. Пусть Кулаковой поручит,- пожимаю плечами, снова смотря в окно.
-Легко сказать...- вздыхает Замчалкина, отпивая вино.
Говорит ещё что-то, но уши закладывает от шока. Сжимаю вилку вмиг повлажневшими пальцами. Перестаю дышать.
Тигран.
-Нюююш? - доносится голос подруги словно сквозь вату.
Он на той стороне Невского. Вышел из машины. Моргаю- моргаю- моргаю. Нет, мне не кажется. Открывает пассажирскую дверь. Удар в солнечное сплетение, перед глазами темнеет. На его поданную руку ложится тонкая женская кисть, а затем показывается и её обладательница. Нестерпимая горечь собирается во рту.
-Оооо, чёёёрт...- тянет Олька, наконец поняв, куда я смотрю.
Меня подташнивает. Какая красивая. Высокая, узкокостная, но с округлыми женственными формами, не то, что у меня... Шерстяное платье- чулок длиной ниже колена, норковый жилет, волосы убраны под замысловато повязанный платок, скрывающий волосы, невыносимо тонкие шпильки сапог, красные пухлые губы, черные миндалевидные глаза. Такая шикарная, что смотреть вдвойне больней. Я вижу, как с праздным любопытством на неё оборачиваются прохожие - мужчины. Она берёт Тиграна под локоть. Сердце пропускает удар, оглушительная пустота разрастается в груди. Женщина улыбается ему своими алыми пухлыми губами, говоря что-то, и изящно взмахивает тонкой рукой с длинными музыкальными пальцами. Мне становится дурно. Провожаю их немигающим взглядом, пока они не скрываются в арке двора напротив. Перевожу глаза на свой бокал.
-Нююш,- аккуратно начинает притихшая Оля, пытается поймать мою руку на столе.
-Ничего не говори,- хриплю в ответ,- Пожалуйста, просто НИЧЕГО не говори.
-Ладно.
56.
Ты уже там? Через полчаса буду.
Вспыхивает экран мобильного. Рвано выдыхаю. Ненавижу....Ненавижу-ненавижу-ненавижу. НЕНАВИЖУ!!!Козёл. Хочется ответить: « Зачем тебе это вообще надо?". Но набираю дрожащими пальцами:
ОК
Прочитано. Принимаю из маминых рук вазочки с оливками и несу в зал. Гости уже почти все здесь. Дядя Костя только бабу Нюру ещё не привёз. Нестройный предвкушающий галдёж заполонил квартиру. Мамины подружки надушенной клумбой скомпоновались на угловом диване. Систер, Юрик (знаток дренажей и мой вариант на чёрный день), пара мужей подруг, уже добравшихся до коньяка, а ещё мамина двоюродная сестра, тётя Зоя, подпирают стульями противоположную стенку. Вообще, банкет обещает недолгим. У маминого университетского курятника после запланирован авторский пеший квест по городу и катание на теплоходе с джазовой программой. Родительница моя бы и вовсе не утруждалась этим мясом по-французски и салатами, но дяде Косте, дочкам и бабе Нюре ведь тоже надо выпить за её здоровье, а на квест "девчонки" нас не берут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
-Нюш, а где же твой молодой человек?- интересуется Наталья Николаевна, моя крёстная, забирая у меня оливки.
-Через полчаса будет,- рассеянно улыбаюсь.
-Но мы же начнём? – вопрошает Юрик, недовольно кривясь,- Семеро одного не ждут...
-Не ждут, конечно,- приторным голоском соглашаюсь со своим запасным вариантом. Не стоит спорить с человеком, с которым возможно всю оставшуюся жизнь будешь ездить в «Ленту» по воскресеньям.
Меня так трясёт со вчерашнего дня, что стадию слёз я как-то сразу перепрыгнула, замерев на отметке я-выцарапаю-тебе-глаза-сволочь-бородатая. Нет, всёёё! Хватит с меня! ХВАТИТ! Убиваться тут ещё из-за него! Лживый, лицемерный, бесчувственный, грубый, распутный, любимый. Чёрт, нет! Соберись, Нюш, какой любимый? Мы же его ненавидим...Мы...Кажется, я натурально схожу с ума...Скоро найду кольцо и забьюсь с ним, голая, в пещеру...Или с ЕГО фотографией...
-Шампанское возьми,- распоряжается мама, стоит только показать нос на кухне.
-Ага,- на автомате беру всё, что дают, и несу в зал.
Дверной звонок вводит меня в ступор. Из рук чудом не вылетает бытулка.
-Открой, Нюш!- орёт мать с кухни.
Я перевожу ошалелый взгляд на входную дверь. Это всё равно, что отослать меня в полыхающее здание. Трель звонка второй раз отчаянно скребёт по нервам. Мама, недовольно фыркнув и закатив глаза, выходит с кухни и сама открывает. Дядя Костя с бабой Нюрой. Коленки подкашиваются от облегчения, и я чудом не сползаю по стенке. Ещё не ОН. На нетвердых ногах иду в зал и, поставив шампанское на стол, плюхаюсь на стул рядом с сестрой. Всё, ходить я больше не в состоянии. Умру на этом стуле сегодня. Итак, удивительно, что так долго держусь. Умереть я должна была ещё вчера...
* * *
-Может это его родственница, что ты сразу???- начинает Оля, не выдержав, через минут пять молчания, придавившего нас бетонной плитой.
Я судорожно выдыхаю и не своим голосом сиплю.
-Он говорит, что он в другой стране!!!
-Мда...- подруга хмурится, водя по столу зубочисткой, после тяжко вздыхает,- Блин, ну не знаю...С виду нормальный мужик!
-Ой, они все...- всхлипываю,- Нормальные...с виду...
-Не скажиии, Виталик твой...- замолкает от моего простреливающего взгляда и отмахивается,- Ладно - молчу...
Молчим. Я делаю большой глоток сангрии. И ещё. Может напиться?
-Может, позвонишь ему?- вдруг предлагает Оля и быстро поясняет,- Не так, что "я тебя видела, козёл". А " привет, где ты - что ты", ммм?
Задумчиво кручу коктейльный зонтик.
-Разревусь - не выйдет,- сообщаю с полной уверенностью.
-Тогда напиши,- и Оля медленно двигает в мою сторону телефон.
Зачарованно смотрю на неминуемо приближающийся ко мне гаджет.
-Что написать?- выдыхаю и беру в руки смарт.
Оля, не отвечая, подпирает подбородок кулачком в ожидании. Вытираю вспотевшую ладонь о джинсы. Сердечный ритм начинает грохотать в ушах. Перед глазами расцветают красные круги. Делаю вдох и в прорубь.
Привет. Ты вернулся?
Вот так. Почти с намеком. Отбрасываю гаджет на стол, будто больше одной секунды его в руках держать смертельно опасно. Зачарованно смотрим с Олькой на светящийся экран. Доставлено. Перестаю дышать. Прочитано. Не моргаю. Пишет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Завтра. Говорил же.
КОЗЁЛ. В носу щиплет, душу рвёт. Опустошение напополам с ядерным взрывом.
-Нууу ХЗ.....Дождись завтра, короче,- зло шипит Оля, - Ну, правда! Ну, мало ли! А то по телефону много наговорить можно! Пусть в глаза повторит...Всё, Нюш, не дури!