— Началось, — тихо проговорил старейший из семи Печатей, указывая рукой на первую заставу. — Отправьте туда самых лучших воинов. Кому — то нужно будет пробиться к алтарю, пока мы попытаемся разрушить Стену.
Глава 64. И имя моё…
И тотчас все увидели, что Стена сама начала рушиться: целые пласты выдвигались вперёд и один за другим падали на землю. За короткое время образовалась огромная дыра, и изумлённые воины увидели алтарь, стоящий ровно посередине между тёмными и светлыми землями. Его окружали некроманты высшего ранга, а вокруг них стояли воины и личи.
К алтарю приближался тёмный эльф неопределённого возраста. На руках он нёс девушку, она не подавала признаков жизни. Шёл неспешно и тихо что — то читал на древнем языке. Перед ним расступались, давая дорогу. Эльфы в священном ужасе опускались на колени и подхватывали слова верховного. Каждый из них знал, что в его руках сосуд для их бога. Тело осторожно опустили на камень. Некромант произнёс заклинание; прямо из камня выросли цепи, которые сковали девушку по рукам и ногам.
К алтарю подходили добровольцы из тёмных эльфов, опускались рядом с холодным камнем, а некроманты погружали их в забытьё. Двое личей притащили сопротивляющегося Арникуса и приковали его у изголовья алтаря.
— Я вам обещаю: смерть ваша будет страшной, — Арникус прожигал ненавидящим взглядом окружающих его тёмных эльфов.
— А что нам смерть? — проговорил один из личей, стоящий ближе всех к вампиру. Наклонился и взглянул своими чёрными очами. — Жить намного страшнее!
Девушку вывели из сна. Джим открыла глаза и какое — то время непонимающе разглядывала белые облака, проплывающие над головой. Попыталась подняться с ледяного ложа и не смогла, с интересом осмотрела цепи на своих ногах и руках. Перевела взгляд на тёмных эльфов, окружающих её и что — то читающих на одной ноте.
— Джим, — позвали её откуда — то снизу, и этот голос был ей знаком.
Она кое — как повернула голову в сторону, откуда пришёл звук, — мешала цепь, которая фиксировала шею — и встретилась взглядом с Арникусом. В глазах друга было столько боли и сожаления!
— Что происходит? — тихо спросила она, пытаясь освободиться и раздирая кожу до крови.
— Давай я тебе помогу, — над ней склонился её старый знакомец, — а то непорядок: кровь лишь испачкала цепи, а нам нужно, чтобы она напитала камень. — И полоснул по её жилам ритуальным ножом. — Вот так лучше будет.
— Не — е–ет!!! — закричал Арникус, протягивая руку к Джим, но цепи на запястьях позволили ему лишь коснуться её холодных пальцев. — Что же вы творите?!
— Не кричи, — верховный недовольно поджал нижнюю губу, — твоя очередь тоже придёт.
Некроманты, как по команде, шагнули к алтарю и вскрыли вены своим собратьям и вампиру.
Джим с усилием оторвала голову от камня; от напряжения она вся дрожала, но не отводила своего пытливого взора от лица тёмного эльфа, стоящего рядом.
— Что тебе, дорогая? — ласково поинтересовался её знакомец, заботливо стирая пот с её лба.
— Назови мне своё имя! — потребовала Джим.
— Ха — ха — ха, — некромант склонился над ней, — да зачем же тебе моё имя, глупенькая?
— Назови! — твёрдым голосом произнесла она.
— Меня зовут Дер — Хавель, — произнёс мужчина, глядя прямо в глаза девушке.
— Хорошо. — Джим рухнула на алтарь, на её губах играла лёгкая улыбка. Она прикрыла веки и тихо произнесла: — Дер — Хавель, я убью тебя первым.
— Ты такая забавная, — некромант засмеялся, но видно было, что её слова посеяли в его сердце сомнение.
Кровь по специальным желобкам стекала к изголовью и исчезала. Вокруг алтаря начала клубиться чёрная дымка. Арникус подался вперёд, чтобы ещё раз взглянуть на подругу, и ужаснулся. Джим не шевелилась, казалось, даже не дышала; её лицо было бледным с неестественным матовым глянцем, напоминающим воск; тело обволакивала чёрная непроницаемая сущность — зло в чистом виде, которое веками томилось в заточении, а теперь вырвалось наружу. Оно, как ласковый котёнок, льнуло к рукам, ногам, лицу Джим и по чуть — чуть входило внутрь через её полуоткрытый рот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Оковы осыпались прахом. Неведомая сила заставила Джим сесть. И настолько это выглядело противоестественно, что у Арникуса волосы зашевелились на затылке. На алтаре сидела девушка, но её голова была безвольно откинута назад, а руки свешивались, как плети. Словно сущность, которая вселилась в неё, забыла, как управлять телом. Шея вывернулась под неестественным углом, глаза открылись. И в этот миг не осталось ни одного ни живого, ни мёртвого существа, которое не почувствовало бы, что в этот мир пришла тьма.
— Отпустите его! — пророкотало существо, указывая на вампира. — Пусть он уйдёт.
Цепи, сковывающие Арникуса, исчезли, раны затянулись. Тёмные эльфы подхватили его под руки и поставили на ноги.
— Нет. Я не уйду, — закричал вампир. — Джим, борись. Прошу тебя! — его голос звучал умоляюще.
— Не старайся! Её больше здесь нет. — Восьмая печать неуклюже поднялся на ноги. — Я выполняю её волю: она пообещала, что не будет сопротивляться и впустит меня в своё тело. Поэтому уходи!
— Нет! Нет! Борись, милая! — Арникус ударил головой в лицо одного эльфа, вывернулся из захвата другого и бросился к алтарю. — Ты сможешь. Ради меня. Ради Кассиана, который сейчас умирает вместе с тобой. — Жуткий смех был ему ответом. — Солнышка! Прошу тебя!
Тело Джим плашмя рухнуло на камни. Девушка приподнялась на руках и подняла голову, из разбитых губ текла кровь, мокрые волосы прилипли к лицу, а в глазах застыл вселенский ужас.
— Ар — ни, — её голос звучал слабо, но это снова была Джим. — Я не могу, родной. Прости!
Её тело начало корёжить, бросило на спину, выгнуло в мостик, да так, что слышен был хруст костей. Существо оскалилось, жутко вращая глазами, и недовольно зарычало. А через мгновение это снова был Восьмая Печать. Он рухнул на алтарь и какое — то время лежал, тяжело дыша и глядя перед собой невидящими глазами. Как только к нему вернулось зрение, он сел и сердито посмотрел на вампира.
— Любопытно! — Лицо Джим скрывала тёмная пелена. Арникус смотрел на подругу, но видел чужую сущность. — Если ты ещё раз это сделаешь, я убью тебя.
— Солныш… — пренебрегая неминуемой расправой, Арникус снова закричал, но двое эльфов бросились на вампира, повалили на землю и закрыли ему рот руками.
— Уберите его отсюда. Если не будет уходить — убейте! Это будет уже его выбор. — Восьмая печать поднялся на ноги и выпрямился; в этот раз у него намного лучше получилось управлять своим телом. Усмехнулся, наблюдая, как сопротивляющегося вампира волочат по грязи. — Странно! Но так не должно было случиться. Я на мгновение полностью потерял контроль над этим телом. — Задумчивым взглядом обвёл личей, стоящих с покорно опущенными головами. — Я надеюсь, вы сделали всё как надо? — Уставился прожигающим взглядом на верховного некроманта. Тот подобострастно кивнул, отводя взгляд в сторону. — Это хорошо. — Восьмая печать запрокинул голову к небу, развёл руки в стороны ладонями кверху. — Дети мои, отныне этот мир будет принадлежать вам. Это говорю я. И имя моё…
— Саброн — Разрушитель, — поплыло со всех сторон. Тёмные эльфы опускались на колени и воздавали почести своему богу. — Саброн, дарующий вечность. Силу и знание. Саброн — новый бог этого мира.
И как только они произнесли его имя, от алтаря, где стояло их божество, волной покатился сумрак. Нежить за стеной, на земле Тёмной империи, радостно взвыла и начала бесноваться, усиливая свой натиск.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Арникус руками зажал себе уши, словно боялся услышать, познать тайну, которая была веками стёрта из истории этого мира. Он уже давно перестал сопротивляться. Тёмные эльфы отпустили его, но наблюдали.
— Ну, так что ты выбрал, вампир: смерть или жизнь? — спросил Дер — Хавель, и из его руки появилась зелёная дымка, которая тут же превратилась в меч. — Ты можешь присоединиться к нам и стать верным слугой нашему богу.