Читать интересную книгу Стоять до последнего - Георгий Свиридов

Вальтер вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. «Надо выходить в эфир. Выходить немедленно, — решил он. — Чего бы это нам ни стоило! Москва должна знать».

Вальтер сунул в карман бельгийский браунинг, потом вынул из письменного стола тяжелый вороненый парабеллум, зарядил его и сунул за пояс. Подумав, открыл обувной ящик в шкафу и взял гранату французского производства. Ее подарил Гольде, по прозвищу Летучий Голландец. Два месяца назад патриотам удалось вывезти из старого склада два ящика гранат.

Вальтер Лангрен подержал на ладони гранату, ощущая ее тяжесть. Брать или не брать? Вспомнил, как такими гранатами отбивались в Испании, когда сдерживали атаки фалангистов, которые пытались сбросить республиканцев в мутные воды Эбро. Кажется, было это совсем недавно, он помнит до мелочей те грохочущие и душные восемь суток, в течение которых интербригадовцы вели неравный бой. Улыбнулся, вспомнив, как связкой из таких гранат удалось подорвать танк, который выполз прямо на окоп — тот сразу запылал большим жарким костром… «Может, пригодится», — решил Вальтер и сунул гранату в карман пиджака.

4

Сев в машину, Вальтер направился ближним путем к Марине… Свернув на улочку, где жила радистка, Вальтер решил сначала прокатить мимо, оценить обстановку. На его счастье, катил грузовик, и Лангрен пристроился за ним. Агентов заметил издали. Двое хлыщеватых и долговязых, в темных плащах и серых шляпах, лениво прогуливались возле дома. Штатская одежда мешковато сидела на них. «Да, дом уже засекли», — подумал Вальтер.

Не сбавляя скорости, он вел свой «мерседес» за грузовиком. Узкая улица была пустынна. План его был прост: оставить машину возле ближайшего кафе и пешком вернуться назад, к дому, подняться в комнату Марины.

На перекрестке Вальтер машинально притормозил, взглянув налево и направо: нет ли какого-нибудь транспорта или велосипедиста. И в глубине переулка он увидел громоздкий неуклюжий автофургон. Тяжелая машина стояла возле парикмахерской, заехав колесами на тротуар. «Радиопеленгатор! Выследили!» — пронеслось в голове. Еще раз бросив взгляд на автофургон, усмехнулся: гестаповцы выдают себя с головой… Ну что можно привозить в парикмахерскую на такой машине, какой товар?

Проехав еще квартал, Вальтер свернул и выбрался на параллельную улицу. «Где-то поблизости должен быть и другой радиопеленгатор», — думал он. Ему стало ясно, что кольцо сомкнулось. Гестаповцы просто ждут очередного выхода в эфир, чтобы захватить радиста во время работы.

Возле кафе стояло три легковые машины, один мотоцикл и несколько велосипедов. Вальтер поставил свой «мерседес» впритирку к черному «форду», машинально запер дверцу на ключ. «А приду ли я сюда? — пронеслось тревожно у него в голове, и Вальтер сразу же обругал сам себя, отгоняя невеселые мысли. — Глупости!.. Куда же еще, как не к своей машине?» Постоял, вынул пачку сигарет, закурил, оглядывая подходы к кафе. Может быть, все же попытаться вынести рацию? Риск, конечно, есть, но почему бы не попытаться? Может, удастся проскользнуть мимо тех, кто торчит у дома? Снова и снова Вальтер возвращался к своему первоначальному замыслу, и опять кто-то другой, сидящий где-то внутри Вальтера, властный и бессердечный, сухим тоном отметал любые попытки риска, ибо на карту поставлено слишком много: в его руках тайна летнего наступления. Что значит его жизнь, одна жизнь разведчика, если сейчас, именно сейчас от него, лейтенанта госбезопасности Вальтера Куракова, зависит жизнь сотен тысяч солдат, целых армий, судьба десятков городов, на которые нацелено летнее наступление фашистских армий? Так что рисковать он не имеет никакого права. Сведения должны быть переданы в Центр. И как можно скорее.

Он подавил в себе желание зайти в кафе и пропустить стаканчик легкого вина, утолить жажду. «В другой раз», — сказал он сам себе, хотя понимал, что другого раза попросту может и не быть…

Не успел Вальтер отойти от кафе, как около тротуара притормозила черная легковая машина, открылась дверца.

— Господин Лангрен! Здравствуйте, господин Лангрен!..

Вальтер узнал машину, которая принадлежала полковнику вермахта, неделю назад она вышла из мастерской Вальтера после ремонта, узнал и водителя. Белобрысый, широколицый добродушный баварец с лычками ефрейтора высунулся из автомашины:

— Работает мотор, как часики!… Могу подбросить, если недалеко.

— С удовольствием, — сразу принял предложение Вальтер, усаживаясь рядом с шофером. — Мне тут близко.

Когда штабной «опель» остановился у кирпичного дома, шпики многозначительно переглянулись: они по номеру узнали, кому принадлежит легковая.

Вальтер, не торопясь закрыть дверцу «опеля», небрежно бросил шоферу:

— Если что надо, не стесняйтесь, подкатывайте, — и, не обращая внимания на шпиков, вошел в подъезд.

Неторопливо поднялся на третий этаж по стертой широкой железной лестнице. Задержался на площадке, огляделся. За ним никто не следил. Сверху хорошо просматривались лестничные марши и площадки, если стоять у перил. Быстро взбежал на четвертый этаж и трижды условным сигналом позвонил. Дверь чуть приоткрылась на ширину цепочки.

— Кто здесь? — спросила Марина и, узнав Вальтера, распахнула дверь. — Вы позвонили, а я не поверила… Проходите, проходите… Мы условились на семь часов, я еще и не собралась… Что-нибудь случилось, да?

Марина стояла в легком халате, наброшенном торопливо. Волосы ее, слегка влажные, небрежно спадали на плечи. Она, видно, только что умылась, и приятная свежесть осталась на лице, проступая тонким румянцем на щеках. Но в суженных глазах, устремленных на Вальтера, в дрогнувших полосках бровей угадывалась напряженность тревоги.

— Ничего не случилось, — поспешил успокоить ее Вальтер. — Просто так надо.

— А я подумала… Одни страхи в голову лезут.

— Индюк думал, думал и в суп попал, — пошутил Вальтер, останавливаясь посреди комнаты, и тихо спросил: — Где рация?

— Уже в чемодане, — так же тихо ответила Марина. — Только антенну не снимала, ждала вас.

«Какое у нее удивительное лицо, особенно глаза, — подумал Вальтер. — Не скажешь, что красивая, но лицо такое притягательное, симпатичное, русское… Как я раньше не замечал, странно даже… И выражение так меняется, и губы такие, что не надо никакой помады. А глаза, глаза!» А вслух произнес:

— Хорошо.

Марина не поняла, что именно «хорошо» — то, что не успела снять антенну или что ждала его прихода. Она просто немного растерялась от неожиданного прихода и чувствовала себя довольно неловко, ибо еще не успела переодеться, привести в порядок волосы, подкрасить брови… Ей не хотелось показываться Вальтеру в таком неприглядном виде, хотя Марина давно желала видеть его у себя. И такое двойственное чувство выбило ее из привычной колеи. Она мельком взглянула на себя в зеркало: как же теперь ей одеваться? При нем, что ли?..

— А из окна чудный вид, улица просматривается, — сказал Вальтер, подойдя к окну, отмечая про себя, что отсюда ему хорошо будет наблюдать за подходом к дому.

— А те двое торчат у подъезда?

— Торчат, — ответил Вальтер, ему с высоты хорошо были видны шпики.

— Постойте так, не оборачивайтесь, — вдруг решительно произнесла Марина, удивляясь своему требовательному тону. — Я постараюсь это сделать быстро, я сейчас… Мне надо переодеться, понимаете?

— Понимаю, — отозвался Вальтер.

За его спиной скрипнула дверца шифоньера. «Скорее бы она прихорашивалась», — подумал он почему-то с неприязнью и вдруг почувствовал нежный, едва уловимый запах чистого женского белья. Ему стало жаль ее, одинокую, в сущности, молодую женщину, заброшенную волею долга в далекую Бельгию. Ему захотелось сказать Марине несколько теплых слов. Кто знает, что произойдет с ними через час, через полчаса, когда она по его приказу выйдет в эфир? Знает ли она, что фургон находится неподалеку в переулке?

Он приблизился к окну и с удивлением обнаружил, что стекло, словно зеркало, отражало глубину комнаты, и Вальтер увидел Марину. Она стояла к нему лицом, без халатика и Вальтер не мог отвести взгляда от линий ее тела, стройного и молодого.

Кровь хлынула ему в голову, он ощутил, как вспыхнули щеки. Ему стало неловко, что он так бесцеремонно разглядывает Марину. Вальтер отвел глаза и стал смотреть прямо перед собой в окно на противоположный дом.

— Скоро вы? — наконец выдавил он из себя.

— Сейчас, сейчас…

Когда Вальтер снова взглянул на отражение в стекле, он увидел, как Марина через голову надевала платье. Он облегченно вздохнул.

— Где рация? — спросил он, переходя на официальный деловой тон.

— В чемодане, я уже говорила вам, — с легким лукавством в голосе ответила Марина, по-своему понявшая состояние Вальтера.