Читать интересную книгу Заговор профессоров. От Ленина до Брежнева - Макаревич Эдуард Федорович

Традиция англо-американская начинается с восьмилетней яростной вооруженной борьбы, в которой англичане делали абсолютно все от них зависящее, чтобы закрепить свое господство над своими американскими колонистами. Эта традиция продолжается новой войной, когда англичане увенчали свою ничем, кроме алчности, не вызванную агрессию сожжением вражеской столицы, т.е. города Вашингтона. Затем та же “неуклонность цели и постоянство мысли”, которыми Черчилль так восхищается в одном месте своей речи, говоря о своих соотечественниках, побудили уже в середине XIX столетия лорда Пальмерстона занять крайне враждебную, провоцирующую позицию против правительства Соединенных Штатов, напрягавшего все усилия, чтобы спасти от распада государство. Официальная Англия всеми силами поддерживала сепаратизм южных рабовладельцев в их реакционном бунте против Линкольна, освободителя негров. Таким образом, в “традиции” англо-американских отношений всякое бывало…

Но в нашей русско-американской традиции ничего подобного никогда не было. Отношения между Россией и Америкой были неизменно дружественными,— и если взять хотя бы те же опасные для Соединенных Штатов годы.междо­усобной войны, то Россия оказалась единственной из всех великих держав, занявшей резко отрицательную позицию против Пальмерстона, против Наполеона III, которые поддерживали южных рабовладельцев в их яростной вооруженной борьбе. И еще недавно кто-то из потомков адмирала Фокса, ездившего с торжественным благодарственным визитом в Россию в 1867 г., вспоминал об этом в американской печати. Прием американской эскадры в России остался в семейных воспоминаниях участников визита.

Эта традиция неизменной политической дружбы между правительствами была не единственным моральным звеном в отношениях русского народа с Америкой. Русскую классическую литературу, нашего Льва Толстого, нашего Достоевского, нашего Чехова, высоко ценят теперь в Америке, но ведь задолго до того времени, как их стали читать в Бостоне, Нью-Йорке, в Сан-Франциско, гениального Эдгара По уже читали и изучали в Петербурге, в Саратове, в Иркутске. Живопись, музыка, скульптура России, научные и технические достижения Америки всегда встречали в дружественной стране взаимно живейший отклик».

Как здесь не вспомнить, что, используя это культурное просвещение Черчилля, которое взял на себя Тарле, профессора Гарвардского университета через четыре года создали концепцию психологической войны с СССР, в которой литературный сюжет этой войны был, по сути, взят из текста Тарле. Вот он: «При определении… целей и задач, безусловно, предполагается указать советскому народу, что есть альтернатива существующему режиму… Задача № 1. Вскрыть и развивать духовные ценности, моральные и этические концепции советского народа, особенно русских, и установить идентичность этих ценностей ценностям свободного мира. Предлагаемая тематика: …в) изучение классической русской литературы, политической философии и этики показывает: Россия находилась под влиянием творческих, социальных и культурных сил, которые развивал Запад… м) романы и рассказы русских писателей очень популярны в США и в свободном мире. Во всех главных университетах изучают русскую литературу… с) о сущности Америки и свободного мира, об основных идеалах, которые мы разделяем с советским народом, дает представление американская и другая западная литература, имеющаяся в СССР: Стейнбек, Эптон Синклер, Марк Твен, Джек Лондон, Диккенс и т.д. Хотя некоторые из этих книг принадлежат к направлению “социального протеста”, они показывают демократическую веру в социальный прогресс в действии»48.

Но продолжим цитировать Тарле.

«Последняя мировая война, общая борьба против подлого и жестокого врага еще больше сблизили нас (США и СССР. — Э.М.). Что же Черчилль считает достаточно сильным, убедительным аргументом, чтобы приглашать так настойчиво (ведь он не с Фултона начал свою пропаганду) американских граждан растоптать эту стародавнюю традицию, эти культурные и политические связи и обратиться к русскому народу и всем народам Советского Союза с ультиматумами и с угрозами “новейшим видом однотипного оружия”»?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Черчилль:

«Никто не может сказать, чего можно ожидать в ближайшем будущем от Советской России и руководимого ею международного коммунистического сообщества и каковы пределы, если они вообще существуют, их экспансионистских устремлений и настойчивых стараний обратить мир в свою веру.

Коммунистические партии и их пятые колонны во всех этих странах представляют собой огромную и, увы, растущую угрозу для христианской цивилизации, и исключением являются лишь Соединенные Штаты Америки и Британское Содружество наций, где коммунистические идеи пока что не получили широкого распространения.

Протянувшись через весь континент от Штеттина на Балтийском море и до Триеста на Адриатическом море, на Европу опустился железный занавес. Столицы государств Центральной и Восточной Европы — государств, чья история насчитывает многие и многие века, — оказались по другую сторону занавеса. Варшава и Берлин, Прага и Вена, Будапешт и Белград, Бухарест и София — все эти славные столичные города со всеми своими жителями и со всем населением окружающих их городов и районов попали, как я бы это назвал, в сферу советского влияния. Влияние это проявляется в разных формах, но уйти от него не может никто. Более того, эти страны подвергаются все более ощутимому контролю, а нередко и прямому давлению со стороны Москвы…»

Тарле:

«Итак, по мнению Черчилля, Советский Союз мешает… истинной демократии. Затем — Советский Союз загородил “железной завесой” всю Восточную Европу, и — никто не знает, что там делается…

Конечно, бывает необходимо иногда и в своих зонах прибегнуть к “железному занавесу”, невзирая даже на “Великую хартию вольностей”. Например, если совсем неуместно соседи полюбопытствуют: нельзя ли поглядеть, какие немецкие батальоны подкармливаются в английской зоне в Германии? Нельзя ли послать туда комиссию? Или если нельзя послать туда, то, может быть, можно ее послать в Индонезию, чтобы узнать, почему индонезийцев уже перебито 40 тысяч человек, а они все еще противятся с пулеметами и гранатами в руках установлению у себя “свободного и безопасного очага”? …Кроме “Восточной Европы” и “железного занавеса”, есть и еще причины, почему Соединенным Штатам настойчиво рекомендуется аргументировать “новейшим однотипным оружием” в отношениях с Советским Союзом. Во-первых, Советский Союз распространяет коммунистические идеи. Правда, ни одного конкретного факта Черчилль не приводит и не может привести, но это неважно. Ему мерещится, что если Советский Союз и не распространяет свои идеи явно, то хочет распространять тайно…

Некоторых публицистов, успевших пока высказаться о речи Черчилля, смутило и привело в полное недоумение настойчивое указание на то, что нужно поскорее учинить этот пропагандируемый общий англо-саксонский вызов Советскому Союзу, пока есть еще кое-что “монопольное”, “новейшее оружие” (имеется в виду ядерное оружие. — Э.М.) (Черчилль очень хочет верить и убедить слушателей, что оно еще пока “монопольно”). Очень уж этому воинственному “частному человеку” не терпится, и он, учитывая, что его аудитория любит и знает Библию, впадает в тон ветхозаветного пророка (в стиле не то Иеремии, не то Даниила): “Могут вернуться темные века, может вернуться каменный век! Берегитесь, говорю я вам, может быть, времени мало!”

Если верить старику Бернарду Шоу, то Черчилль непременно опоздает, и тут не помогут никакие призывы, хотя бы он был пророком посильнее Иеремии и псалмопевцем слаще царя Давида. Смысл лаконичного заявления Бернарда Шоу можно было бы, кажется, изложить более распространенно следующим образом: так как Англия раньше чем лет через пять воевать все равно не сможет, то красноречие м-ра Черчилля не должно слишком волновать умы.

Мы думаем, что прежде всего Англия и не хочет воевать… А если Англия, народная, демократическая, интеллигентная Англия, не желает, чтобы ее ввергли на основании выдуманных страхов, пугая ее глупейшими фантомами, в новую катастрофу, то едва ли Америка, которая отстоит подальше Англии от этих фантомов, испугается пророческих восклицаний м-ра Черчилля…»