Читать интересную книгу Принцесса Монако - Джеффри Робинсон

— Но вы там проработали довольно много.

Грейс покачала головой:

— Я снялась лишь в одиннадцати фильмах. Более того, шесть из этих одиннадцати я сделала в течение одного года — с 1953-го по 1954-й. И только один из этих шести — на MGM.

— Нельзя было отказаться?

— Ну что вы! — Грейс рассмеялась. — Однажды меня в наказание даже лишили права сниматься и отказались заплатить. Там можно говорить «нет», лишь когда вам это разрешают. Один режиссер хотел снять меня в роли Элизабет Браунинг в фильме «Барреты с Уимпол-стрит». Мне тогда было двадцать пять, а героине фильма — уже за сорок. Но режиссер решил, что я прекрасно подхожу на эту роль. Я сказала ему, что слишком молода. На что он ответил: «Не вижу проблемы. Мы сделаем ее моложе».

Я не поверила своим ушам и пыталась объяснить ему, что самое чудесное в ее истории то, что самую большую любовь она испытала, когда ей было за сорок. На мое счастье этот проект так и остался незавершенным. Зато обо мне заговорили как об упрямой молодой актрисе.

— Вы были упрямы?

— Кто? Я? — Грейс расплылась в улыбке. — Это на MGM так считали.

— Скажите, вам до сих пор пишут поклонники?

— Да, и, между прочим, я отвечаю на каждое письмо.

— И письма по-прежнему адресованы Грейс Келли? Или все-таки княгине Грейс?

— Разумеется, бо́льшая часть писем адресована княгине Грейс, но есть и такие, в которых люди пишут, что видели по телевидению один из фильмов с моим участием. Или что их родители были моими почитателями и они просят для них автограф. Или же просят выслать фотографию и даже рецепт. И мы посылаем им семейное фото или мои любимые рецепты местных блюд, которые готовят здесь, в Монако. Иногда люди просят советов.

— И что это за советы?

— Самые разные. Меня спрашивают обо всем на свете, начиная с того, как нужно воспитывать детей, и кончая, как попасть в кинобизнес. Впрочем, на последний вопрос я перестала отвечать еще в 1949 или 1950 году.

— Почему?

— Однажды мне позвонил Элиа Казан и попросил прослушать одного начинающего актера. «Пусть приходит», — ответила я. Помню, в воскресенье после обеда в нашу квартиру пришел молодой человек. Он пояснил, что живет не в Нью-Йорке, а в пригороде, и не мог отрепетировать роль в течение недели, потому что женат и вынужден помогать по работе отцу.

По его словам, он страстно мечтал стать актером. Девушки, с которыми я жила в одной квартире, в тот день были дома, к ним пришли молодые люди, они включили проигрыватель. Так что мы могли с ним уединиться только на кухне. Там была типичная нью-йоркская крошечная кухня, где трудно поместиться вдвоем. Читал он неплохо. Но так читают многие.

Ничего выдающегося в его чтении не было. Когда он спросил меня, что я думаю, я постаралась как можно мягче сказать ему, что надеяться ему особенно не на что. Я сказала ему, что большинство актеров в Нью-Йорке едва сводят концы с концами, и посоветовала не бросать работу, если ему нужно содержать семью, а театр оставить в качестве хобби, для любительских постановок. Я как можно тактичнее пыталась убедить его, чтобы он оставил мысль об актерской карьере.

Тут Грейс прервала рассказ и посмотрела на меня.

— И кто же это был? — спросил я.

— Пол Ньюман.

У всех нас есть любимые воспоминания. Вот одно из моих. Летний день клонится к вечеру. Ренье в своем кабинете рассказывает мне о смерти Грейс.

Он обошел рабочий стол и сел рядом со мной на стул перед кофейным столиком. Моя первая мысль: вероятно, он устал. Но Ренье уверяет, что чувствует себя хорошо, просто у него никогда не получается выкроить свободное время.

— Я вечно в работе, а иначе никак.

— Но почему вы тянете эту лямку один?

— В каком смысле?

— Прошло уже много времени. Если в вашей жизни появится другая женщина, вряд ли люди начнут задавать вопросы.

Ренье промолчал. И тогда я спросил напрямую:

— В вашей жизни есть женщины?

Он сказал, что не хочет обсуждать эту тему.

— Я живу как в аквариуме. Это осложняет жизнь, и приходится от многого отказываться. Я должен быть предельно осторожным.

Впрочем, добавил он, теперь его не волнует, что подумают про него люди или что напишут в прессе.

— Средства массовой информации меня не волнуют, поскольку я не делаю ничего такого, что могло бы вызвать у них интерес.

За исключением одной темы: женщины.

Однажды в Нью-Йорке его преследовал один фотограф. Его имя попало в заголовки газет, писавших, что Ренье замахнулся на папарацци.

В тот вечер он вместе с женой своего знакомого пошел смотреть мюзикл «Кошки». При выходе из театра его тотчас окружили фоторепортеры. Они засыпали Ренье вопросами: правда ли, что незнакомка, с которой он идет под руку, — будущая княгиня Монако?

Сначала он попросил оставить его в покое. Затем прикрикнул на одного из них. В конце концов южный темперамент взял верх, и Ренье пустил в ход кулаки. На следующий день рядом с отелем собралась целая толпа папарацци, и Ренье замахнулся на одного из них.

Он явно не хотел обсуждать этот эпизод. Мы говорили с ним на посторонние темы, прежде чем я вновь перевел разговор на него. Стемнело. Ренье не стал включать свет, мы сидели в полумраке.

Он заговорил про то утро, когда разбилась Грейс, как он бросился к ней и Стефании, как узнал, что жена уже не вернется к жизни, и как они с Каролиной и Альбером пришли попрощаться с Грейс, и как потом отключили аппарат искусственного дыхания.

В комнате становилось все темнее, его голос звучал все тише. Ренье заплакал. Скажу честно, я тоже не удержался от слез.

Потом он взял себя в руки и заговорил о чем-то другом, как будто миг откровенности, который мы только что пережили, был выше его сил.

Он заговорил о Монако. О загрязнении моря, об ООН и международной дипломатии. Когда эти темы были исчерпаны и ему казалось, что он увел разговор от смерти Грейс, я вновь задал ему нескромный вопрос:

— Вы женитесь снова?

Он отрицательно покачал головой:

— Не вижу в этом необходимости. Даже не могу себе представить. Женское общество мне приятно, но в данный момент мыслей о женитьбе у меня нет. Я никогда не понимал вторых браков. Если так получилось, что вы с женой не выносите друг друга, вы расстаетесь и продолжаете жить каждый своей жизнью. Возможно, на жизненном пути вам встретится кто-то другой, кто принесет вам счастье, и можно сделать еще одну попытку. Но в моем случае… — Ренье на минуту умолк. — У меня чудесная семья, у меня был счастливый брак. И куда бы я ни пошел, здесь, в Монако, все пронизано памятью о Грейс. Мы прожили вместе 26 лет. Она по-прежнему со мной. Другой женщине здесь просто нет места. Куда бы я ни пошел, мне повсюду видится Грейс. Я бы никогда так не поступил, хотя бы из-за детей. Это было бы несправедливо по отношению к ним.

После минутного молчания в его темном кабинете раздались тихие слова:

— Так что никакой женитьбы не будет.

Он сдержал это обещание.

В июле 2011 года Альбер наконец женился.

Его избранница — теперь ее светлейшее высочество княгиня Шарлин Монакская — красивая высокая блондинка, уроженка Южной Африки, на 20 лет его младше. Она чемпионка Олимпийских игр по плаванию. Они познакомились в Монако в 2000 году, а стали встречаться в 2006-м.

Сейчас 2013 год, пара остается бездетной.

Вскоре после смерти Ренье стало известно, что у Альбера есть внебрачный ребенок от бывшей стюардессы из компании Air France. Адвокаты Альбера подтвердили правдивость этих слухов. Действительно, в августе 2003 года у Альбера родился сын по имени Эрик Александр Стефан Кост.

Однако из княжеского дворца тотчас же последовало заявление о том, что, согласно конституции Монако, на княжеский титул могут претендовать лишь «прямые и законнорожденные» потомки.

И хотя Альбер всегда уделял сыну время и внимание и поддерживает его материально, рассчитывать в будущем на трон он не может, так же как Жасмин Грейс Гримальди, дочь Альбера от американки, живущей в Калифорнии, которая появилась на свет в 1992 году.

Альбер тоже помогает им материально и находит для дочери время.

Когда-то давно Альбер признался мне, что, когда он станет принцем, вряд ли ему удастся дорасти до репутации его родителей. Надеюсь, сейчас он понимает, что в этом нет необходимости.

Его сестра Стефания ведет скромную жизнь, растит детей. Каролина и ее третий муж Эрнст недавно расстались.

У нас у всех есть любимые воспоминания.

12 сентября 1982 года. Пасмурное, дождливое лондонское воскресенье. Прошло столько лет, а кажется, что это было лишь несколько месяцев назад.

В тот день вечерним рейсом из Лондона в Ниццу летела моя будущая жена Алина. Моя старая знакомая Каролина Гримальди прилетела на неделю в Англию — отдохнуть в Хэмпшире. Прилетела тем же самым самолетом, на котором улетала в Ниццу Алина.