– Да тебе это все неинтересно… рысаки!.. – Она засмеялась. – Прости, мой друг, но я все больше чувствую, что совсем одна. Они все умерли, не с кем поговорить… Они все ушли…
Неслышно открылась потайная дверь в стене, и появился черноволосый красавец, этакий «изящный французик», Платон Александрович Зубов, князь, генерал-адъютант, последний фаворит Екатерины.
– Ах, Платон, душа моя… – начала императрица.
Увидев Орлова, фаворит сделал капризную гримасу и исчез в стене.
– Ох, своенравный ребенок… Да-да, знаю, ты с ним не ладишь, Алексей Григорьевич. А я всегда мечтала, чтобы вы все… все дружили… Этот гениальный ребенок так скрашивает мое одиночество. – Она вздохнула. – Вечная весна! – Она улыбнулась. – Кстати, все хочу спросить тебя, граф: почему ты живешь один? Жена твоя померла уж давно… Ты здоров, слава богу. И вообще богатырь хоть куда! Да и дочери твоей лучше будет. – Императрица нежно взглянула на девочку, игравшую с собачками. – Решайся, граф, я так люблю устраивать чужие браки…
– Не могу, – усмехнулся граф, – после нее – все… Жену взял, думал – получится… И – ничего! Все пустое.
Императрица с изумлением поглядела на него, а граф бессвязно шептал:
– Будто опоила она меня. Забыть ее не могу… Вот ведь как оказалось-то: во всю жизнь только ее и любил…
Екатерина глядела на него с возрастающим удивлением.
– Ты о ком… Алексей Григорьевич?
– Да ты что, матушка?.. – прошептал Орлов.
Екатерина продолжала смотреть на него с величайшим изумлением.
– Ваше величество… Неужто всерьез… не помните?..
– Ах, Алексей Григорьевич, – благодетельно сказала императрица. – Мы учредили три десятка новых губерний, выстроили, почитай, сто пятьдесят новых городов, заключили четыре десятка мирных трактатов… А сколько было войн и побед!.. И притом писали прозу, стихи, пьесы… Ну как тут нам все в голове удержать-то? – И она засмеялась и совсем ласково сказала: – Не сердись, Христа ради, Алексей Григорьевич, но… не помню.
Ветер, ветер метет снег по двору Петропавловской крепости, где когда-то был Алексеевский равелин и была та могила…
И заброшенная часовня во дворе разрушенного Новоспасского монастыря…
И старинный шандал с экраном в том таинственном старом доме: она томно склонила прекрасную головку, и все гадает, и все глядит в серебряный таз на маленькие кораблики с горящими свечами…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});