чурбаке отверстия для крепления наковальни. Два близнеца в возрасте тридцати пяти лет из горбыля и прочих обрезков сколачивали для своего хозяйства простые ящики. И ещё один почтенного возраста мужичок тихонько занимался резьбой деревянной фигурки. Сам же хозяин со своим южным помощником строгал крупные доски на центральном верстаке.
– Сархат, где твои соплеменники? – хозяин мастерской обратился к своему помощнику. – Мои друзья уже давно здесь, скоро закончат все свои дела и станут расходиться.
– Уважаемый Илья! Подожди, пожалуйста, а? Давай я побегаю сейчас, узнавать буду, где они, да? – молодой южанин оставил доску на верстаке и, накинув тёплую куртку, собрался на выход.
– Сбегай, конечно. Только толпы не создавайте. Больше трёх не надо приводить, – добавил вслед плотник.
– Это правильно. Ни к чему нам сейчас внимание такое, – буркнул себе в нос лысый кузнец, но услышали все.
Через четверть часа во дворе стало шумно. В открытую половинку ворот люди по двое заносили на плечах во двор крупные сосновые брёвна и складывали их вдоль забора. Сложив брёвна, они со двора не уходили, а скапливались возле противоположной двери. Илья сначала хотел остановить это, но вовремя понял хитрость званых гостей и спокойно наблюдал за происходящим.
– Илья, а зачем тебе столько брёвен? – спросил один из близнецов.
– Да я сараюшку перестроить решил поправить немного, покосилась чуток. А если честно, то я вообще не понимаю, что происходит.
Четырнадцатое бревно было последним, потому что Сархат проворно прикрыл глухую воротину двора. Положив это бревно в кучу, два южанина возрастом около сорока направились не к толпе, а к крыльцу, где стояли знатные ремесленники столицы.
– Доброго здоровья хозяевам и достатка этому дому! – начал один из них. – Поверь мне, это не все брёвна в этом городе. Если надо будет мы за один раз принесём тебе в девять раз больше. А если очень надо будет, женщины, старики и дети тоже принесут тебе брёвна! И тогда твоего двора будет мало, – сказав это, он сделал необычный жест левой рукой и двадцать с лишним человек проворною толпой удалились через приоткрытые Сархатом ворота.
– Понял тебя, – с улыбкой ответил Илья. – Прошу в дом. Обсудим дела текущие.
– Спасибо, уважаемый Илья, в другой час в другой день мы обязательно присядем за богатый стол, но сейчас не то время, – ответил второй гость. – Давай поговорим о делах.
– О делах, так о делах, – согласился хозяин. – Тогда пройдём в мастерскую. Чего на холоде стоять?
Вернувшись в мастерскую, люди расположились вокруг центрального верстака, где были собраны несколько небольших стопок строганых досок. Расторопный Сархат попытался найти себе местечко в этом кругу, но ему поручили самое ответственную задачу, следить за «шухером». Его сестра Байзо довольно быстро справилась с лёгким угощением в виде бутербродов и чая для всех мужчин в мастерской.
– Мне правильно люди говорят, эта женщина жена у тебя, не служилка? – спросил южанин, когда та поставила перед ним полную чашку ароматного чая.
– Да. Она моя жена.
– Значит, я опоздал, – он грустно бросил взгляд на отходящую фигуру Байзо. – Знал бы ты, из чьего семени вырос и расцвёл этот изумительный цветок! – девушка заметно засмущалась и теперь в её учтивых движениях появилась суета. – Ладно. Сейчас не об этом.
– Как назвали тебя родители, и как теперь называют тебя люди? – Илья вдруг вспомнил о манерах в старой сказочной повести, которую он в далёком детстве перечитал пару раз.
– Зелимзан. Это имя дал мне мой дед при рождении. Зелимзан Махди, так часто обращаются ко мне люди.
– Тогда скажи, как мне называть тебя?
– Зелимзан. А прозвище добавишь сам, по делам моим.
– Это тебя, значит, считают главным все наши южане? - не дожидаясь очереди спросил кузнец. – Что-то ты молод больно для таких дел.
– Уважаемый, а ты считаешь, что тридцать восемь лет – это мало для “таких дел”? – Зелимзан перевёл свой пристальный взгляд на лысого мужика. – И так ли это важно сейчас?
– Ты довольно хорошо говоришь на нашем языке, – вернулся к расспросам Илья. – Хотя твоя внешность однозначно говорит о южном происхождении. Где ты научился этому?
– Уважаемые мастера, я не понимаю, зачем нам сейчас разговаривать обо мне, если собрались мы совсем для другого?! Важно сейчас решить острые вопросы людей. Ваших и наших.
– Ты прав, Зелимзан. Эти вопросы самые важные, –Илья, допив чай, убрал с верстака мешающие доски. – И поэтому мы должны знать, с кем будем решать эти важные вещи. Про каждого из нас, живя здесь, ты мог заранее узнать все подробности. Мы в Столице люди всем известные. А вот нам про тебя неизвестно ничего.
– Понимаю. Тогда коротко перескажу мой путь за этот стол. Когда я родился, Великая Война начала свой мощнейший и заключительный виток. Мои родители были знатными людьми и занимали высокие руководящие посты на нашей родине. Именно поэтому я воспитан и обучен многим наукам, языкам и искусствам не только гуманитарным, но и военным. Три года назад, я с отрядом верных воинов отправился на восток от своих земель с целью разыскать своих троюродных братьев, дабы объединить свои усилия в создании цветущей цивилизации человечества. Но когда вернулся, увидел свой народ покорённым алчными европейскими демонами. Полтора месяца я ждал помощи от братьев. А когда собрались, то меньше чем за неделю мы освободили наши территории. Тогда я узнал, что много моего народа увели на север. Кого насильно, а кого обманом. И вот я здесь, пришёл за своим народом.
– Сказочник просто! –усмехнулся лысый кузнец. Близнецы, кивая, поддержали его. – Где твои войны? Если б они стояли там, за рекой, их бы уже стёрли с лица земли! Через наши границы незамеченным пройти не сможет ни один отрядик. А потом, почему сам великий Хан пришёл, а не посол? Брешешь, горемычный.
– Вы ждёте возвращение с южных земель отряда Большой Рыси? – гость оперся локтями на верстак. – Отряд придёт, уже послезавтра. Вот только не Рысь это будет. И размером в четыре раза больше. А сам пришёл, потому что войны не хочу. Довольно её уже было. Ваше руководство не видит цены жизни человека, а мне так цена не укладывается и в голове, – он, оглядев всех, остановил взгляд на лысом. –