На нее смотрел Эмиль. Радость на его лице исчезла, как исчезает детский рисунок на песке, смытый волной.
– Привет, Рита, – сказал он. – Чего это ты смотришь на меня, как на врага народа?
Рита порывисто обняла его. Разница в росте была слишком велика – несмотря на всю высоту тумбы, Рита смогла обнять его за плечи, только приподнявшись на цыпочки.
– Прости, Рикошет, – сказала она. – Я думала, что не ты, а Вика. Я не хотела с ней разговаривать, потому и отвернулась. Я вообще хотела спрыгнуть с тумбы и бежать, но потом подумала, что от прошлого не убежишь, каким бы оно ни было… Как вы выступили?
– Бывало и лучше, – сказал Рикошет.
Ему доставляло невыразимое удовольствие стоять вот так, в обнимку с Ритой. И девушка не отстранялась, хотя чувствовала жар его тела через тонкую ткань своего платья и разорванную майку Рикошета. Вокруг гудела пестрая толпа фанатов, ветер кружил разноцветные листья кленов, но Эмилю казалось, что сейчас они одни в целом мире. Даже свинцовая усталость трех последних дней, почти бессонных и таких напряженных, отпустила его.
– У Андрюхи на «Дуре» гитара сдохла, – сказал Рикошет, глядя в ее темные глаза и чувствуя легкое головокружение от близости лица Риты. – Пришлось выкручиваться…
– И ты выкрутился?
– А то.
– Мне из твоих песен больше всего «Герда» нравится, – сказала Рита. – Как там… «А Герда не пришла…».
– Ну, это очень старая песня, – сказал Эмиль.
– А ведь твоя Герда пришла, – сказала Рита, смеясь.
Она почувствовала, как каменеют мышцы Рикошета. Парень чуть качнулся назад, но Рита удержалась от желания крепче стиснуть его в ответ. Тогда Рикошет точно вырвался бы, уже от испуга.
– Рита… – пробормотал Эмиль.
– Я вот тут подумала, – тихо сказала Рита, не сводя с него глаз. – А зачем тебебыло надо, чтобы Гарик в ту ночь со мной остался? Ведь ты сам его хотел…
По телу Рикошета прошла дрожь.
– Истинная любовь не знает не самолюбия, ни гордости, верно ведь? – сказала Рита.
На лице парня проступило мучительное выражение. Эмиль закусил губу.
– Ну же… – наклоняясь к нему, прошептала Рита. – Поцелуй меня. Пусть проклятый осколок выйдет из сердца...
Рикошет глубоко вздохнул и поцеловал ее. Он не смог расслабить губы сразу, но девушка ответила ему так мягко, так нежно. Эмиль откликнулся на ласку всем телом. Он чувствовал, как разжимаются ржавые от крови тиски на сердце, как они падают, падают…
Рикошет прижал лицо к ее плечу.
– Но почему ты никак не действовал, хотя бы не сказал мне? – спросила Рита, гладя кудрявую голову музыканта. – Что я тебе нравлюсь, что ты меня хочешь? Ведь ты мне нравился тоже…
Эмиль поднял голову.
– Я говорил, – сказал он. – Я тебе сразу предложил, а ты сказала, что я для тебя слишком большой.
Рита засмеялась и ответила:
– Ну, есть ведь и другие позы…
* * *
Лена вышла на крыльцо. Они с Орешком выбрались наружу подышать свежим воздухом, Гарик остался в гримерке. Огромную фигуру Рикошета девушка заметила сразу. Но когда она узнала девушку, с которой взасос целовался бас-гитарист, Лена ощутила себя так, будто ее с размаху ударили по лицу мокрой грязной тряпкой. Рикошет положил голову на плечо Рите, потом губы девушки зашевелились – она что-то говорила ему.
Орешек тоже увидел парочку, но отреагировал совсем иначе.
– Ритуха приехала! – радостно воскликнул он и закричал: – Рита!
Его услышали – Рикошет обернулся. Но их он не узнал. У него были слепые глаза человека, на которого обрушилось долгожданное счастье.
У Лены потемнело в глазах. Никогда она не видела у Рикошета такого лица. Рита смутилась под ее ненавидящим взглядом. Похоже было, что этот за этот месяц все, кроме самой Лены, забыли, что бас-гитарист встречался с ней. Лена была в таком бешенстве, что ее ничто не удержало бы сейчас от грязной, отвратительной сцены. Ничто, кроме выражения, мелькнувшего в глазах Рикошета. Парень увидел ее, узнал, и теперь пристально смотрел на нее. Так, как в ту ночь, когда Лена попыталась встать между ним и Гариком в первый раз.
Рита помахала им рукой. С тумбы она не стала сходить, чтобы Тома не потеряла ее в толпе, да и друзья уже сами шли к ней. Рикошет снял руки с ее талии и чуть отодвинулся.
– Ритуха, ну ты нас и напугала, – сказал Орешек как ни в чем не бывало. – Что же ты утром-то не пришла?
Лена молчала и смотрела в сторону.
– Да меня уже в это время в Веслогорск везли, – сказала Рита. – Как раз по работе надо было съездить, меня и послали…
– Так ты хоть бы позвонила, – сказал Орешек.
Девушка неопределенно повела плечом. От пристального взгляда барабанщика не скрылось гримаса, похожая скорее на отблеск неуверенности, чем пренебрежения.
– Пойдем, покажем тебя Гарику, – сказал Орешек. – Эта новость будет приятнее, чем даже первое место…
И опять эта гримаса скользнула по лицу Риты. Орешек понял, что девушка не хочет встречаться с Гариком. У него упало сердце.
– Да я тут подругу встретила, – сказала Рита неохотно. – Вы ведь все равно еще будете награждение ждать…
– Будем, – через силу разлепив губы, сказала Лена. – Хотя, по-моему, это совершенно бессмысленно.
– Мы с Томой в бар пока сходим, – сказала Рита. – В «Поплавок». Это такой новый бар на корабле, под пешеходным мостом. Вы потом туда приходите, Рикошет знает, как туда добраться. Я вас буду там ждать.
– Договорились, – покладисто кивнул Орешек.
Ребята пошли обратно к ДК.
* * *
Тома показалась на ступеньках. Вид у нее был взъерошенный. Сейчас, в холле, она столкнулась со сногсшибательной блондинкой. Красавица смотрела вслед удаляющейся в сторону туалета компании – двух парней и девчонки, над левой бровью которой было не то вытатуировано, не то вживлено металлическое черное сердце. Уходящие не могли видеть злое торжество на лице блондинки, но Тому насыщенность этого взгляда едва не сбила с ног.
Девушка огляделась в поисках Риты, обнаружила подругу там же, где оставила и начала энергично протискиваться через гудящую, брякающую бутылками и выпускающую клубы сигаретного дыма толпу фанатов.
– А вот и я, – сказала Тома, добравшись до каменной тумбы. – Я уже боялась, что ты убежала к парню своему… Ты не представляешь, какая там очередь в туалете!
Рита спрыгнула с тумбы, и они, болтая и смеясь, пошли прочь от ДК прямо по газону, огибая уже порядком потоптанную клумбу.
* * *
Катя отметила про себя, что за прошедший год Василий Владимирович сильно сдал. Он полностью поседел, весь покрылся морщинами, как крокодил. Взгляд у спонсора был отсутствующий, блуждающий, как у наркомана. Сергей тоже заметил это, но вида не подал. Они встретили спонсора, когда выходили из концертного зала после выступления. Трубецкой узнал их, кивнул, и Сергей тут же кинулся в бой. Василий Владимирович, как и в прошлый раз, был членом жюри концерта с правом решающего голоса. Компания решила зайти в бар, промочить горло, для чего сначала надо было спуститься в холл на первый этаж. Катя ничего не говорила, чтобы не помешать тонкому процессу обработки спонсора, лишь улыбалась время от времени.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});