бассейн.— Это можно исправить, натянув временную крышу из ткани, пропитанной соком Черного Леса. Классная задумка, кстати. Наши разведчики пропитали им плащи и просто в восторге.— Чтож, тогда разрешаю переоборудовать таким образом два фургона.— Благодарю за щедрость, командир. — Чуть насмешливо произнес он.— Какие-то проблемы? — Угрожающе спросил я. Слишком уж его поведение начало напоминать поведение Берта.— Никаких. За исключением того, что сегодня еще трое моих ребят перешли... в «гвардию». И еще того, что меня и близко не подпускают к новому оружию.— И? Я командую так, как необходимо. А ты дал клятву верности.— Вы еще не выполнили свою часть сделки. Кто знает, выполните ли?— Поэтому ты так трясешься за то, чтобы люди оставались при тебе? Хочешь иметь возможность сбежать, основав свою банду?Долан поморщился.— Не основать. Мы уже были независимым отрядом, когда Хорнет победил нас и принял к себе. Он забрал всех бойцов ближнего боя под своё личное командование, но взамен их дал стрелков, тем самым сделав нас... неполноценными на поле боя. Зависящими от него. Я смирился, но вы, господин, поступаете еще хуже, просто уничтожаете остатки моего отряда! — С каждым словом его голос становился всё жестче.— Твои слова весьма дерзкие. — Заметил я, поправив ножны с мечом.— Другому бы я соврал. Но вы, как и Хорнет, не казните за правду тех, кого можете использовать. Так что я не боюсь. Пока что.Я покачал головой. Твою ж мать, везет же мне на отбитых. Похоже командование Баронета сделало его бойцов слишком непочтительными, даже в тех случаях, когда реально стоило бы заткнуться. Впрочем, выход был.— Вступай в гвардию.— Что? — Опешил командир арбалетчиков.— Вступай ко мне. Я продвигаю людей за реальные умения, ты не задержишься в рядовых надолго. И кто знает, сколькими людьми ты будешь командовать через год...— Зачем мне это? Сейчас я всё еще сотник, завтра же я могу поднять своих людей и просто уйти, и у тебя не хватит силы, чтобы остановить нас. — Долан закинул свой арбалет на плечо и повернулся, собравшись уходить.— Пустая угроза. Если бы мог — то уже давно бы ушел.— Я знаю, что без боя вы не отпустите тех, кто знает про ядро. Не желаю видеть, как боевые братья будут проливать кровь друг-друга. Это единственная причина... Но и смотреть, как уничтожается мой отряд, я больше не могу.Черт. Если его отпустить, то междоусобной резни точно не избежать. С новым оружием гвардия справится, но терять людей из-за такой ерунды...— Стой. Ты гордишься своим оружием, верно?— Верно. — Слегка недоуменно сказал он и продолжил чуть угрожающим тонном. — Аристократа не отличить от простолюдина, если вогнать ему болт в глаз. Хороший выстрел уравнивает всех.Он покачал своим блочным арбалетом, намекая, что именно он может сделать этот выстрел. В меня.— Тогда следуй за мной. Я покажу тебе то, что по настоящему уровняет всех. Ты своими глазами увидишь, почему тебе стоит принять моё предложение, а не цепляться за свой жалкий отряд.Спустя 10 минут мы стояли на пустыре, в двадцати метрах от которого, на деревянных крестах висели два комплекта пехотных кирас.Три с половиной миллиметра стали, округлые формы — это максимум, что может позволить себе неодаренная тяжелая пехота. Такая толщина надежно защищает от почти любого стрелкового оружия и от практически любых ударов таких же пехотинцев. Надежная, дорогая защита, пусть и не чета рыцарской.— Вот, господин, я принесла. Тяжеленькое! — Запыхавшаяся Мира передала мне мушкет и получила заслуженный поцелуй.— Мняя... Вот еще пули и порох. — Она улыбалась до ушей и вновь потянулась ко мне, но я лишь погладил её по макушке. Хорошенького понемногу, еще вечером поласкаемся.Провожу рукой и смертоносному орудию. Моя первая попытка вооружить солдат чем-то по-настоящему убойным и я однозначно перестарался. Огромный калибр в 30 миллиметров, грубое деревянное ложе из кое-как обработанной березы, длиннющий ствол с креплением под штык и масса под двадцать килограмм. Тогда я делал максимально мощные пушки, используя себя как эталон того, какую отдачу может выдержать человек. Таких я успел собрать лишь две, потом до меня дошло пара простых вещей.Первая — обычные солдаты имеют не такое крепкое тело и просто поломают себе кости такими волынами.Вторая — они просто не попадут пулей куда надо без тренировок, а раз лишнего пороха на тренировки нет — то лучше дать им картечницы-мушкетоны.Пули тут тоже были особые, свинцовые, колпачковой формы, со стальным сердечником внутри. Такие пули будут слегка расширяться при выстреле, надежно сцепляясь со стенками гладкого ствола, что делает мушкет более-менее точным. По крайней мере метров на 100 с попаданием в ростовую мишень проблем быть не должно.Я погладил своего монстра и махнул рукой Долану.— Покажи, что можешь.— Без магии?— Без.— Хорошо, любуйтесь.Он поставил свой Пронзатель на землю и принялся крутить краникен, пока тетива из гоблинских сухожилий не затрещала от натуги.Одним движение он завел руку за спину и безошибочно достал болт. Узкий и граненый — бронебойный.Отточенное годами единое движение, сухой щелчок тетивы и вот болт уже летит в цель. Долан даже не целился! Он просто закинул болт в ложе, одновременно с этим поднял арбалет и выстрелил!Звон!Болт пробил переднюю пластину кирасы и на половину своей длинны застрял в ней. Я впечатлено поцокал языком. 3,5 мм, не самая дерьмовая сталь. Кираса обязана была выдержать, но результат перед глазами. Броня не спасла.— Он труп. Но, замечу, в реальном бою я стрелял бы в голову, а не грудь.— Неплохо. — Признал я. — Теперь смотри.Приклад упирается в землю, надкусывается бумажный патрон с уже отмеренным зарядом пороха. Черные гранулы с шелестом сыплются в ствол, следом проскальзывает пуля. Пыжи хороши, если есть время подготовиться, но если враг уже совсем близко — зарядка упрощается в ущерб точности. Удар шомполом, чуть подпрессовать и убедиться, что пуля точно достигла каморы. Остаток пороха — на зарядную полку. Курок взведен. Я готов к выстрелу и на это ушло даже меньше времени, чем у Долана.Совместить мушку с целиком, плотно прижать приклад к телу — отдача будет жесткой.Всё как в сотнях раз до этого, на реконструкциях. Среди друзей.Палец мягко нажимает на спусковой крючок и порох воспламеняется, как и моя внезапная ненависть к Самаилу. Проклятый ублюдок, что лишил меня всего!Оглушительный грохот и не менее оглушительный звон! Доспехи сорвало с деревянных креплений и покатило по земле, но я уже вижу результат. Гигантская входная дыра спереди, а сзади — кирасу просто разорвало на части. Это