— Обязательно. Но поздно. Мужикам помощь нужна. Шаман все еще опасен.
— Давай, — вяло ворочая языком и с трудом махнув рукой, ответил он, — извини. Без меня. Сил никаких.
Я присоединился к дроу. Получил удар в живот и отлетел от колдуна. Ничего себе! Мне бы такую прыть в старости. Если бы не пластины, то висели бы мои кишки сейчас на посохе. Орудуя щитом и подобранной у мертвого степняка саблей, я пытался его задеть, хотя бы концом. Все время мешал гудящий ветер. Такое чувство, что попал в центр смерча. Постоянно ощущались на теле холодные упругие щупальца воздушных духов проникавшие по всюду, даже под латы, и мешавшие нормально дышать.
Промучившись, я решил сменить тактику. Отбросил щит, вытащил из кобуры офицерский самострел. Пусть попробует отбить болт, пущенный в упор усиленной пружиной. Ствол вильнул. Мимо. Еще раз. Есть! Заряд царапнул ему бок. Халат намок от хлынувшей крови. Выстрел. Попал в плечо, а дед продолжает упорно цепляться за жизнь, отражая натиск с трех сторон. Несколько повторений. Вот и Джастхшу удалось мечом задеть спину.
— Будь вы прокляты, — заорал шаман, чувствуя свою смерть, и захлебнулся словами, словив горлом мой болт.
Ветер тут же стих. Духи, освобожденные от службы с гибелью чародея, удалились в свои места постоянного обитания.
— Фух-х-х, ночка тяжелая вышла, — сказал я, стянул с головы шлем и вытер пот на лбу.
— Подождите, — насторожился Схшесх и нырнул в палатку, где до этого хозяйничали кочевники.
Иду следом и тут меня чуть не стошнило. До этого момента я считал себя пусть и не опытным ветераном, но солдатом, повидавшим немало грязи, смертей и трупов. Но это зрелище вышибло меня из душевного равновесия. Воины, спавшие в палатке, были изуродованы и расчленены на куски, а весь земляной пол был залит кровью. Голая пятка в прожженном ботинке чувствовала неприятную сырость, усугублявшейся пониманием того что это такое.
Жертвоприношение, — резким выдохом бросил страшное слово находящийся за моей спиной командир лучников, — это что же чародей хотел у кого-то из потусторонних сил получить, прирезав целый полк?
В углу были слышны крики и возня. Из палатки дроу вытащил ученика мага, не скупясь на пинки.
— Дяденьки не убивайте, — заголосил испуганно парень, — я не в чем не виноват. Это все учитель.
— Как он усыпил весь лагерь? Отвечай!
Это все истертый и высушенный корень каримиса, — затараторил он, — У него два бочонка было. Духи ветра поднялись над лагерем и рассыпали.
— Умный сволочь. Магическая сигнализация не забила тревогу. Что может быть естественнее фона эфирных созданий. А почему решил напасть кто ему приказал? — встряхнул его за шиворот темный эльф, — хан?
— Нет. Вождь даже не знал. Учитель знался с шаманом Муфини и хотел заслужить благодарность и должность второго мага в Орде. Он и подговорил некоторых батыров, соблазнив посулами.
— Честолюбец. Когда наши проснуться? И не ври, а то отрежу башку.
К обеду примерно. Это средство сильное. Не раньше. Честно говорю, — произнес ученик, втянув голову и испуганно косясь на лезвие у горла.
Паренька дроу повалили на землю и, не церемонясь, связали вместе руки и ноги. Подтащили к телеге, пропустили между локтями веревку и примотали концы к колесу. Тот, молча стерпел грубое отношение, опасаясь что люди которые перебили превосходящую по численности группу поддерживаемую шаманом без угрызений совести лишат его жизни продемонстрируй он не подчинение.
Я нашел чью-то фляжку с водой, подошел к Гоблину, откупорил и протянул ему. Он благодарно кивнул головой и вцепился в емкость как в ценнейшую реликвию. Задергался кадык и освежающая жидкость хлынула в горло. Ефрейтор махом высосал все до капли.
— Хорошо!
— Давай вставай, а то застудишься на земле.
— Не хочу, — капризно ответил он и вцепился пальцами в траву, — м-м-м… холодненькая. В такие мгновения понимаешь, что есть истинное блаженство.
— Надо, — не слушая возражений, я подхватил его под руку и потащил, не обращая внимания на слабые попытки освободиться.
— Изверг!
Опускаю его на мешки с фуражом для лошадей. Удивительно, но кони этой ночью не заснули и тревожно ржали, слушая звуки боя. Ищу лопату и иду откапывать Мгеша из земляной ловушки. Он дрыгается, пытаясь освободиться и радостно мигает индикаторами, приветствуя меня. Двадцать минут работы и монстр опираясь на три отрытые конечности, выдергивает четвертую уже без моей помощи. Подпрыгивает на упорах и замирает рядом в ожидании приказа.
— Перейти в режим несения караула. Охранять лагерь. Сообщать обстановку каждые десять минут.
Повторное нападение маловероятно, но на войне зачастую выживают параноики. Подопечный уходит выполнять распоряжение. Появляется Схшесх.
— Три отделения успели вырезать. Сорок пять человек, плюс двое часовых. Я насчитал по отрубленным головам.
— Твари, — со злостью сплевываю ставшую горькой во рту слюну, — Муфини за это заплатит.
— Не принимай близко к сердцу, — успокаивает меня стрелок, — мы солдаты. Наш долг перед Империей убивать и умирать.
— Какое тебе дело до моей страны? Ты же чужеземец.
— Что значит какое? — возмущенно ответил дроу, — в наших пещерах помнят как ваш Старый Император во главе войска пришел к нам на помощь, когда эльфы вероломно напали на наши поселения во время отсутствии мужчин. Если не люди и их поступок, то эти светлокожие ублюдки могли вырезать всех детей и женщин. А тогда у народа Ллос не было бы будущего! Мы помним оказанное добро и каждого, чья кровь обагрила камни наших подземных городов. Не в наших обычаях забывать такое!
— Извини. Я не хотел тебя обидеть, — опускаю виновато глаза и горько вздыхаю, — просто эти смерти напрасные… умереть прирезанным в постели… Если бы хотя бы на поле сражения.
На восходе заалел краешек неба. Солнце нехотя выползало на ежедневную работу, прощупывая дорогу первыми робкими лучиками. Побледневшая луна уступала ночную вахту старшему товарищу, обернувшись тонкой полоской облачка и приблизившись к краю горизонта. Мы молчали, любуясь на картину просыпающегося нового дня. Наши лица, такие разные его полностью черное с красными глазами и мое бледное без тени загара, слезшего за долгую зиму в Шатине, омывали холодные потоки воздуха не забывая теребить волосы.
Появившегося хана, мы прогнали с границы лагеря, ничего, не объясняя и сказав, что к нему придут в после полудня. Он покричал, повозмущался и попытался подкупить нас для получения сведении. Было видно, что он обеспокоен пропажей шамана с учеником, части воинов и непонятными звуками от соседей ночью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});