Свитч выжил. Он отказался взять деньги, причитавшиеся его коллеге, но двадцать пять тысяч принял.
За две недели до отъезда из Марион-Бич я как-то вечером поехал в Портленд. На пассажирском сиденье расположился Кайл. Я нашел его в Астории — он вырубленный лежал на диване у одного из оставшихся приятелей. В предыдущие недели он не прекращал попыток встретиться с Беки, приставал к ней на улицах, с каждым днем становился все агрессивнее. Он не оставлял Беки в покое, словно уверовал, что, если сможет подчинить ее своей воле, все в мире станет как прежде.
И я заключил с ним сделку. Я сказал, что он поедет со мной в Портленд. Там я решу его проблемы; если понадобится, потрачу еще денег, после чего отвезу в аэропорт и куплю билет в любой город Соединенных Штатов. А он, сучий потрох, навсегда забудет о дочери Теда.
Он сидел, нахохлившись, на диване, шмыгал носом, но все-таки согласился. Видимо, чувствовал, что сделка, которую я предлагаю, — это наилучший выход.
Когда мы приехали в Портленд, я оставил его в баре попивать «Бакарди», а сам прошел два квартала до места, где мы договорились встретиться с представителями банды, у которой он изначально приобрел товар. Их телефон дал мне Свитч. Меня ждали трое. Я сказал, что прошу больше не трогать Теда, его бизнес и его дочь, и расписал в общих чертах, что предлагаю.
Они отошли в сторону обсудить мое предложение, а потом самый хлипкий из них — они всегда почему-то такие — вернулся ко мне.
— О'кей, — сказал он.
— И на этом все кончено?
— Я же говорю — о'кей. Не дави.
Я улыбнулся. Он впился в меня взглядом, но потом моргнул и отвернулся, словно уловил слабый, но запоминающийся запах, который появился в воздухе или которым пахнуло от человека, стоявшего перед ним.
Сладковатый запах.
— Да, — добавил он спокойнее. — Мы ребята надежные.
И тогда я сказал ему, в каком баре сидит Кайл, а сам вернулся в машину и поехал домой.
Билл тоже выжил (хотя какое-то время балансировал между жизнью и смертью), и теперь он здоров как бык, чем всегда и отличался. Блэк-Ридж в последнее время явно испытал экономический подъем — за несколько месяцев открылось три новых производства. Билл заглянул ко мне несколько месяцев назад — летел куда-то через Нью-Йорк, — и мы за счет его клиента напились до бесчувствия. Он привез известие, что снова разговаривал с Дженни и ей вроде бы стало лучше. Он даже ссудил ей денег, чтобы она открыла собственный ювелирный бизнес в Колорадо.
Способность некоторых людей к доброте не перестает меня удивлять, хотя, надеюсь, когда-нибудь это все же случится — перестанет.
Несколько месяцев спустя меня посетил другой гость.
Предполагалось, что мы ограничимся обедом. Она больше не могла оставаться в родном городе и уже взяла билет в Европу. Закончилось тем, что она сдала билет и теперь хозяйничает в баре в «Адриатике». После того как она там обосновалась, драки между клиентами прекратились, и владелец считает, что она — его лучшее приобретение за все время. Вероятно, он прав.
Иногда ночами я лежу рядом с ней и жду, когда придет сон, пытаясь подобрать отсутствующие части головоломки. Прежде всего я хочу понять, подговорила ли Брук Эллен связаться со мной, пообещав взамен предотвратить ее рок и похоронить прошлое, а потом нарушила слово. Кое-что из сказанного Эллен в последний раз, когда я видел ее живой (замечание о том, что она совершала нехорошие поступки), наводит меня на подозрения, что так оно и есть. Если да, я не осуждаю ее. Мы готовы на все, лишь бы защитить тех, кого любим, включая самих себя.
Также я пытаюсь понять, в какой момент Брук решила принести в жертву еще одно семейство на берегу злополучного озера. Промежуток времени между смертью Скотта и тем, что случилось пять месяцев назад, вселяет в меня надежду, что хотя бы гибель сына была случайностью и Брук недавно замыслила завершить то, что началось с его смерти, чтобы снова зарядить город энергией, внедренной в него жертвоприношением семейства Келли более ста лет назад.
Кристина говорит, что ей это неизвестно, а мне — не стоит брать в голову. Мы каждый день немножко умираем, это одна из форм жертвоприношения, хотя зачастую требуется большее. Отчасти это объясняет, почему я поступил так с Кайлом, но истина в том, что время течет только в одном направлении. Вы не вернетесь в прошлое, чтобы отменить какой-то шаг или забрать назад собственные слова. Лучшее, что вы можете сделать, — это попытаться в будущем противиться тому, чтобы пагуба подвигала вас на предосудительные поступки.
А если не получится, просто идти дальше.
Вот какое последнее воспоминание осталось у меня о Скотте. Ему было года три, и он пытался забраться на кухонный стол, хотя ему говорили, что нельзя. Стол был высокий, и упади Скотт на кафельный пол, это могло плохо кончиться. Мы с Кэрол к тому же иногда оставляли ножи в раковине, а добраться до них со стола не составляло труда.
Поэтому кухонный стол был запретной территорией, но Скотт находился в том возрасте, когда запретов не существует, в особенности если бесстрашных и отважных ожидает вазочка с печеньем. Я был чем-то занят, скорее всего, готовил кофе, и хотя смутно осознавал, что Скотт уже забрался на стул, проделав полпути к цели, я еще не успел сосредоточиться и сказать ему, чтобы он прекратил.
Я услышал звук бьющегося стекла, повернулся и увидел на полу стакан, разлетевшийся на множество осколков. Я знал, что стакан стоял на столе, где только что была рука Скотта. Скотт тоже знал это, но сделал то, что делаем все мы.
— Папа, — серьезно сказал он, — это не я.
Неделю назад я вернулся днем после похода по книжным магазинам и столкнулся с Кристиной на тротуаре в нескольких домах от нашего. Она несла пакет и явно шла из магазина, но зацепилась языком с пожилой соседкой. Это случается время от времени на нашей улице — такая положительная сторона местной жизни, если, конечно, у вас уши не вянут от одних и тех же историй.
Но, подойдя ближе, я понял: речь идет не о том, насколько лучше/хуже/так же текла жизнь в прежние времена. Женщина была седая, маленькая, худенькая, и мы, встречаясь на улице, обменивались вежливыми кивками. Она, кажется, приехала из Польши. Многие пожилые обитатели квартала довольно настороженно относились к Кристине, но не эта старушка. Она стояла вплотную к ней и что-то говорила тихим быстрым голосом.
Увидев меня, она резко замолчала.
— Все в порядке, — сказала Кристина. — Он в курсе.
Старушка подозрительно посмотрела на меня, потом снова перевела взгляд на Кристину.
— Я знаю, где оно живет, — прошептала она. — Недалеко. Могу показать.
Кристина вежливо покивала, и женщина в конечном счете ушла. Но я знаю, что после она возвращалась.
Сможет ли Кристина противиться вечно? Сомневаюсь. Вы — тот, кто вы есть, и в конце концов будете делать то, что вам предназначено.
Так обстоят дела.
Примечания
1
«Копы» — документальный сериал, основанный на съемках реальных эпизодов полицейской работы. (Здесь и далее прим. перев.)
2
Фамилия персонажа переводится с английского как «дожди».
3
Американская девочка, участвовавшая в детских конкурсах красоты и зверски убитая в возрасте шести лет в 1996 году. Это преступление до сих пор остается нераскрытым.
4
Алистер Кроули (1875–1947) — один из наиболее известных оккультистов, автор множества оккультных произведений.
5
Перевод В. Топорова.
6
Название аэропорта в Сиэтле.
7
Норман Рокуэлл (1894–1978) — американский художник, в творчестве которого преобладает тема маленьких американских городов и их обитателей.
8
Название компании по продаже кофе и сети кофеен.
9
Марка виски.