Отношение англичан к его любимой игрушке и нежелание поддержать его притязания на Мальту невероятно возмутили русского императора. А тут еще англичане возьми и завоюй этот несчастный остров!
Это произошло 1 марта 1800 года и сыграло поистине роковую роль в дальнейших событиях.
Отношение к Уитворту переменилось кардинально. Ему отказали в разрешении на выезд для курьера, которого он хотел отправить в Лондон, и на вопрос о причине такого необычайного поступка он услышал в ответ, что царь не обязан давать отчет в своих действиях. Так как он настаивал, вице-канцлер Никита Петрович Панин объявил, что император недоволен поведением министра[44] и просил о его удалении. И в самом деле, Семен Воронцов, представитель России в Англии, получил от государя рескрипт следующего содержания: «Имея давно причины быть недовольным образом действия канцлера Уитворта и желая избегнуть неприятных последствий, которые могут произойти от пребывания при Дворе моем лживых министров, я требую, чтобы кавалер Уитворт был отозван отсюда и на его место был назначен другой посол».
Другой посол, как бы не так! Следующим своим указом Павел фактически ликвидировал английское представительство в Петербурге.
Всем английским купцам, находящимся в России, было приказано предъявить «имения своего балансы». На корабли Британии наложили эмбарго, их груз конфисковали, экипажи арестовали и сослали во внутренние губернии (правительство как бы забыло о том, что в Англии в это время находились беззащитные против репрессий восемнадцать тысяч русских солдат и пятнадцать военных кораблей — остатки сил, действовавших против Франции в 1799 году).
Война России с Англией стала делом практически решенным! Бонапарт торжествовал победу — тем более что Павел прислал на утверждение во Францию план будущих военных действий с Британией.
Но, как сказал кто-то из государственных деятелей этой страны, Англия во все времена, во всех войнах проигрывает все сражения, кроме последнего…
Уитворт уже давно понимал всю опасность для своей страны новых взглядов Павла и решил во что бы то ни стало предотвратить грядущую беду. Он был убежден, что Англия обязательно должна сохранить союз с Россией — однако нет никакой необходимости при этом нянчиться с коронованным безумцем…
Кстати, о коронованных безумцах. Самое смешное, что тот человек, которому в конечном счете были адресованы все донесения посланника Уитворта, то есть король Англии Георг III, тоже был не в себе! Впервые признаки душевной болезни у Георга III обнаружились еще в 1788 году. Больного короля поместили в Вифлеемскую психиатрическую больницу, известную как Бедлам, где он достаточно быстро поправился, но болезнь возвращалась к нему. Так что государи России и Англии вполне стоили друг друга!
Но вернемся из Бедлама в Петербург.
Очень может быть, что идея свержения Павла исходила первоначально именно от Уитворта, поддерживаемого Ольгой Александровной, потому что она по-прежнему пылко любила Уитворта, и всякий, кто становился поперек дороги обожаемому человеку, превращался в заклятого врага этой темпераментной особы.
В круг заговорщиков были вовлечены и ее братья, и их друзья — вплоть до Панина, вплоть до фон дер Палена, вплоть до самого цесаревича Александра.
Ольга Александровна ринулась в комплот, как в модный вальс, который был, увы, запрещен Павлом, поскольку император счел этот танец неприличным. К счастью, фаворитка Павла, Анна Лопухина-Гагарина, очень любила танцевать и упросила отменить запрет. И вот красавица Ольга с равным наслаждением кружилась в вихре вальса на балах, а ночью либо делила ложе с Уитвортом, либо, переодевшись нищенкой или бородатым мужиком, отправлялась в дом фон дер Палена, проникала туда через потайную дверь и подробно рассказывала военному губернатору о настроениях в обществе. Заговорщики должны были быть вполне убеждены, что мнение света будет на стороне Александра Павловича, даже если за ним и будет влачиться тень не просто цареубийцы, но и отцеубийцы. Об этих настроениях Ольга разузнавала на балах, ни единого из коих не пропускала, а также на ужинах, которые беспрестанно устраивала в своем особняке, приглашая на них огромное количество народу. Кроме того, на ней же лежала такая деликатная задача, как подкуп английским золотом некоторых близких к Павлу лиц. Скажем, только на то, чтобы сделать Кутайсова снисходительным к Зубову и просить у него протекции для бывшего фаворита, было истрачено двести тысяч золотых червонцев!
Иных сторонников вербовать приходилось более деликатными методами. Так, Осип де Рибас[45], адмирал и строитель порта и города Одессы, был вовлечен в число участников комплота исключительно женскими чарами Ольги Александровны. Она откровенно соблазнила Осипа Михайловича, и этот великий соблазнитель поверил ее обещаниям развестись с мужем и выйти за него замуж в случае удачи предприятия! Впрочем, смерть освободила де Рибаса от государственного преступления (говорили, ему было подано по ошибке не то лекарство!), а Ольгу Александровну избавила от обещания, сдерживать которое она, впрочем, и не намеревалась.
Очень может быть, что смерть де Рибаса отнюдь не была следствием врачебного недосмотра. Адмирал вновь был обласкан императором, но он к этому времени слишком много знал о готовящемся заговоре и стал опасен… Не удивительно ли также, что «не то лекарство» было подано де Рибасу именно после того, как он воротился с одного из знаменитых ужинов в особняке на Английской набережной?..
Но кто осмелился бы заподозрить или обвинить в чем-то Ольгу Александровну? Эта тридцатипятилетняя красавица в чем-то (там, где речь не шла о ее всепоглощающей страсти к Уитворту) еще оставалась маленькой беззаботной девочкой, уверенной, что жизнь — не более чем веселая игра, а умереть — все равно что выйти из одной комнаты в другую.
Ольга Александровна обожала всяческие маскарады, и хотя ее явление в особняк Палена в образе нищенки (тем паче — бородатого мужика в нагольном тулупе и валенках!), напротив, привлекало к ней внимание тайной полиции, она не прекращала рядиться. Тем паче что все доносы на нее опять-таки стекались к Палену!
Тем временем росло озлобление императора против Англии и ее непосредственного представителя — лорда Уитворта.
Возможно, посол английского двора стал бы не только вдохновителем, но и непосредственным участником заговора, однако последовавший вскоре приказ о его высылке не оставил свободы для маневра.
Покинуть Россию ему было предписано незамедлительно!