Читать интересную книгу Супермены в белых халатах, или Лучшие медицинские байки - Михаил Дайнека

Надо сказать, действительно стоял жаркий летний день. В воздухе висело марево, было душно, и где-то на горизонте собирались тучки – предвестницы скорого ливня.

– А ты сможешь? Потоп – это не просто на Марс сгонять. Тут особый навык нужен.

– Ха! Запросто! Мне за мои способности Сатана в тридцать три года голову оторвал. А потом назад пришил.

– Зачем отрывал-то? С целью диагностической декапитации[83]?

– Нет, это все потому, что я Иисус Христос. А Господь заставил его все как было сделать. Только вот припадки с тех пор, мать их…

– Э-э-э… а это ничего, что я при вас сижу?

– Да ладно, расслабьтесь, доктор. В миру я простой слесарь. Так что насчет потопа? – Он нетерпеливо потер руки.

– Какой, на фиг, потоп? – возмутился Владислав Юрьевич. – Ковчег не построен, твари не построены… тьфу, не собраны по паре.

В этот момент в кабинет вошли фельдшер и два полицейских.

– О. Уже собираются, – оживился пациент.

– Ладно, – решился доктор. – Едем присматривать остальных. Потоп – дело ответственное.

– Да ладно вам так напрягаться, я могу и дома его устроить, – заверил мужик.

– Верю. Охотно верю, – согласился доктор. – Но соседи будут против.

– Да я геенну огненную на них! Дождь из серы!

– И оно того стоит – растрачивать таланты по пустякам? Нет, уж решили замутить – так надо делать все основательно. Соседей огнем и серой – это каждый дурак сможет. А вот качественный потоп в мировом масштабе – это да, это по-нашему. Поехали ковчеги смотреть, тварей выбирать.

– Да ну вас. Сами выбирайте. А я поеду отсюда только к Господу, мне у Него надо сил набраться, – безапелляционно заявил пациент.

– Не вопрос. Прямо сейчас и поедем. Дежурный Господь у нас сегодня… – Владислав Юрьевич напряг память. – А! Александр Ефимович. Отлично, поехали.

В приемном покое Александр Ефимович как раз только что закончил принимать очень нудного экстренного больного. Этот факт, вкупе с дозволенными накануне излишествами, сильно омрачал его экзистенцию и здорово мешал обретению душевного равновесия. Поэтому на вновь прибывшего пациента в сопровождении Владислава Юрьевича и милиционеров он глянул хмуро, без энтузиазма.

– А-а, Иисус Христос… С чем на этот раз пожаловал?

– Потоп хочу замутить, Александр Ефимович.

– Дело нужное. Ну проходи, садись. А это кто – твои апостолы? – кивнул он на полицейских.

– Да нет, это так, твари. Собираем вот потихоньку.

– Ты это… полежи тут пока, а тварей доверь Владиславу Юрьевичу. Он соберет, у него опыт большой, – резюмировал дежурный Господь.

Супротив резолюции Господней не попрешь, и пациент послушно дал себя переодеть и увести в отделение. Владислав Юрьевич в сопровождении пары… э-э-э… полицейских вернулся на завод. Набирать экипаж ковчега, надо полагать. Если что – вакантные места еще есть.

Лампадное топливо

Гори, гори, мое паникадило,Не то они склюют меня совсем!

Борис Гребенщиков

На что ловятся рьяные последователи замысловатых оккультных течений, сектанты и прочая фанатическая братия? На бонусы, конечно же. В самом деле, трудно ожидать, что некий условный сферический прихожанин в духовном вакууме будет настойчиво посещать службы, исполнять обряды и усердно молиться только для того, чтобы потом вот так вот взять и умереть. Или, паче чаяния, угодить в инфернальные сферы в качестве кулинарного полуфабриката. Нет, если уж расшибать лоб и умерщвлять плоть – то чтобы потом всенепременно гурии (опционально – джинны и ифриты) и либо билет на ковчег, либо сертификат о сверхспособностях и звание адепта восьмидесятого уровня. И распирающее ощущение собственной эксклюзивности. Вот это другое дело, вот за это можно и душой пострадать, и червячка плоти заморить.

Евдокия Петровна (назовем ее так) в церковь зачастила последние лет пять. Раньше все как-то было не до того: семья, работа, дача. Но, выйдя на пенсию, она неожиданно для себя обнаружила, что образовавшийся избыток времени нечем заполнить, кроме постоянных размышлений о смысле жизни и тщете всего сущего. И если у Иммануила Канта подобные рассуждения вылились в несколько томов геморроя для будущих студентов философских факультетов, то у Евдокии Петровны перо и бумага никогда не ассоциировались с клапаном для стравливания ментального давления. Максимум – расписаться за получение пенсии или оставить инструкции мужу, что купить. Засада, словом.

Потом кто-то подсказал, что спасение и утешение надо искать в Боге. В итоге духовный вакуум оказался заполнен, свободное время – тоже, а в глазах Евдокии Петровны зажегся огонек рвения новообращенного. Единственное, о чем ей постоянно переживалось, – это о бесцельно и греховно прожитых годах. Вон, бабульки в церкви уже десятилетия клерикального стажа имеют, их-то небось в рай с ветерком доставят. Да и благостностью от них веет такой, что тошно не только чертям, но и случайно подвернувшейся бесстыжей молодежи.

В итоге было решено наверстать упущенные годы за счет интенсивных молитв. Дело пошло веселее. Немного расстраивал муж, нехристь окаянный: от церкви шарахался, как черт от ладана, посты категорически херил на корню, заявляя, что святым духом питаться будет, когда окочурится, и только в такой последовательности. Пасху, правда, отмечал очень старательно. Отказ в доступе к телу пережил хоть и с матерными комментариями, но сравнительно безболезненно.

Гениальность третьего закона Ньютона в том, что действует он в любой сфере и на любом уровне, и если слишком долго и упорно долбить и домогаться в потустороннем направлении, то оттуда могут дать сдачи. Правда, некоторые считают это озарением и ниспосланием. Так и Евдокия Петровна: нет чтобы подвергнуть кристаллизовавшуюся в мозгу мысль конструктивной критике – она приняла ее как откровение свыше. А откровения критике не подлежат. Даже если это откровенная бредятина.

Ты – светоч, было сказано в откровении. Отдельно, для лиц, не имеющих высшего образования, потусторонние силы пояснили – то есть как лампада. Пока лампада горит, тьма бессильна. Пояснение для лиц с конкретно-наглядным складом мышления: тьма – это не только отсутствие света, но и, по совместительству, дьявол. Что, никаких ассоциаций? Ну там – aliis inserviendo consumor[84], не? Горящее сердце Данко? Ну хотя бы «вместо сердца пламенный мотор»? Девочка, ты где, вообще, училась? Ох и тяжко с вами! Ладно, забудь. Короче: пока лампада горит (то есть ты веришь), дьявол (то есть тьма и зло) тебе не страшен. Что непонятно? Все, вперед, к исполнению.

Как и следовало ожидать, Евдокия Петровна все интерпретировала по-своему. Раз она лампада, то ей нужно что? Нет, помимо фитиля. Правильно, лампадное масло. Началась планомерная скупка церковных запасов этого продукта. И употребление – лампаду-то надо заправлять! Эмпирическим путем была установлена оптимальная доза – двести миллилитров в сутки. Поначалу процесс шел туго: масло не лезло, просилось обратно; будучи все же проглоченным, старалось сбежать через заднее крыльцо, да и сама Евдокия Петровна на фоне этих страданий была раздражена не меньше своего толстого кишечника. Зато перемены к лучшему не заставили себя долго ждать.

В теле появилась необычайная легкость, а в душе – необычайный подъем. Ставший уже хроническим понос никоим образом не омрачал радужного настроения. Еще бы: дьявол и все демоны ада устрашились такой артиллерийской подготовки и с позором отступили. Плюс, судя по внутренним ощущениям, произошел апгрейд и левел-ап. Стали прорезаться сверхспособности: мало того что сон стал уже не нужен, так и в теле потекла особая, чистая энергия света. Теперь можно было переходить от оборонительных действий к карательным рейдам в инфернальные регионы.

Планы были нарушены мужем. Его совершенно не устраивало, что супруга передвигается строго по треугольнику «постель-холодильник-туалет» и потеряла в весе уже больше пятнадцати кило. Попытка уточнить, не является ли профузный понос новым тайным оружием церкви, привела к открытию, что летающие сковородки тоже бывают. Прибывшему экипажу барбухайки был продемонстрирован холодильник, полностью забитый освященным церковным продуктом. С большим трудом Евдокию Петровну удалось убедить, что, если она вся изойдет на лампадное масло, то это будет не столько холивар, сколько замысловатый суицид, что само по себе грех. А в отделении так сытно кормят…

Лекция для пацифиста

На протяжении всей жизни человек ставит перед собой немало вопросов. Я не имею в виду имбецилов и фанатиков, но они скорее исключение, чем правило. Вопросы у каждого разные, сообразно уровню интеллекта, одухотворенности и кругу интересов. Кто-то хотел бы знать, есть ли жизнь после смерти и стоит ли заморачиваться с моральными комплексами, чтобы обеспечить себе бонус на следующем круге бытия. Кого-то мучит когнитивный экономико-топографический диссонанс: он никак не может понять, что делают деньги не в его кармане и каким «цып-цып-цып» они приманиваются. Кто-то имеет список вопросов непосредственно к Творцу, что вполне объясняет упорное нежелание последнего показываться на людях. Только вот готов ли вопрошающий услышать ответ? И если да, то в какой форме?