А по улице к ним тянулись новые лоа.
К счастью, я оказался прав — лоа не поднимались выше и даже не пытались этого делать. Они не становились друг другу на головы, не сливались в одного гигантского лоазорда, и вообще вели себя скорее как юниты в какой-то стратегии вроде старкрафта, когда велишь им идти в одну точку. Они сбиваются в эту одну точку, и только потом, лишенные дальнейших команд, расползаются по доступной площади.
В плоскость крыши нож тоже вонзился так же легко, как в люктусе, без проблем сыграв роль якоря и подняв меня наверх. Оказавшись на крыше, я бросил вниз еще один взгляд — лоа там было уже около двадцати, сложно сказать точнее.
Просто удивительно получается — пока остальные светлячки стараются держаться поближе к центру улицы и не лезть к зданиям, я наоборот прыгаю по их крышам, как какой-то неизвестный науке вид рангона. В то время, как остальные прорываются через толпы лоа, я наоборот использую все возможности, чтобы с ними не встретиться.
С другой стороны, у меня, в отличие от других светлячков, и цели стоят другие. С высоты крыши едва мерцающий где-то под стеной здания хрен разглядишь, особенно, когда его закрывают собой десятки лоа. А даже если и разглядишь - поди еще спустись, чтобы его забрать. Так что, возможно, даже если бы светлячки умели в паркур так же, как я - им бы это просто не пригождалось. Просто было бы незачем. В отличие от меня, им не настолько важно не встречаться с лоа - они просто не встречают их в таких количествах и так быстро.
Что ж, пусть тогда все останется на своих местах.
Визуально крыша была покрыта тем же гравием, что и в люктусах, но на ощупь он оказался совсем другим — словно тот же гравий залили клеем. В свете луны были четко видны грани отдельных камешков, но при этом покрытие не шуршало под ногами, и попытки шаркнуть ботинком ничем не увенчались — я лишь умудрился споткнуться, стоя на одном месте. В любом случае, это все еще оставалась отличная шершавая поверхность для того, чтобы разбегаться по ней и толкаться от нее.
Так я и поступил, смотав нож обратно в рукав. Разбежался и прыгнул.
Световой покров отчетливо вспыхнул, когда я перекатился по следующей крыше, местный аналог гравия неприятно впечатался в спину. Погасив скорость роллом, я встал на ноги, подошел к краю крыши и осмотрелся, пытаясь с высоты обнаружить новую метку светлячков. И обнаружил — в двух домах от себя, прямо на стене.
Отлично. Теперь я знаю, куда идти.
Я передвигался прыжками между крышами, каждый раз останавливаясь на поиски новой метки. Некоторые из них лезли в глаза сразу, некоторые приходилось искать по несколько минут. Больше всего времени занял поиск метки, которую светлячки ради разнообразия поставили не на здание, на фонарный столб, причем поставили так, что мне была видна от силы ее четверть. Это логично — ведь они видят свои метки снизу, и не предполагали, что их будет искать кто-то сверху.
Я пропрыгал уже шесть перекрестков, сопровождаемый по пятам волной лоа. Я уже даже перестал пытаться их считать, но на вид уж было уже несколько сотен. Когда я останавливался на крыше, они замирали под стеной дома тоже, неотрывно следуя вдоль нее за моими перемещениями. Я даже перестал обращать на них внимания — для меня главным оставалось то, что они не способны до меня добраться.
Метки светлячков вели меня глубже в ноктус. Маршрут не был прямым, он периодически менял свое направление, ломаясь на перекрестках и вынуждая пересекать улицы поперек. Я старался на всякий случай держать в голове азимут на люктус и в итоге пришел к выводу, что никаких петель маршрут не делает — он вел только вглубь ноктуса, и ни разу не поворачивал обратно к Городу. Зачем в такой ситуации вообще делать какие-то загогулины, если можно просто проложить две прямые — одна вперед, вторая в сторону, — так и осталось загадкой. Наверное, у светлячков были какие-то причины прокладывать маршрут именно так.
Минут через двадцать после того, как я вошел в ноктус, я столкнулся с первой крупной проблемой, если не считать уже несколько сотен лоа под моими ногами. Маршрут светлячков проходил через широкий перекресток, настолько широкий, что перепрыгнуть его у меня не было возможности. И даже докинуть доупдарт не представлялось возможным — между крышами было метров десять, не меньше. И я ведь даже не мог спуститься, чтобы пересечь улицу пешком — внизу было уже так много лоа, что они буквально занимали всю грань дома, от угла до угла. Перейди я на другую сторону крыши — и они окажутся под ней раньше, чем я успею спуститься. Их собралось уже так много, что всерьез стали одолевать сомнения — а где-то еще они остались вообще? Или они все преследуют меня?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Учитывая, что нынешний поход в ноктус для меня стал самым продолжительным, это не казалось таким уж фантастическим предположением.
Я чуть было не присел на парапет крыши, чтобы подумать, что делать дальше и как перебираться через возникшую на пути все-равно-что-бездну, но вовремя спохватился, что не стоит тратить на это Свет, и остался стоять. Может, на это и нужна будет одна десятая процента моего запаса, но проблема в том, что я не знаю границ этого запаса, и любая десятая доля процента может стать последней десятой долей процента. Так что лучше экономить его по-максимуму, применяя только на то, на что действительно припрет.
Я еще раз скептически осмотрел пропасть между собой и крышей напротив и прикинул расстояние на глаз. Технически, я мог бы выпрыгнуть со своей крыши, и метнуть роуп уже в полете — вроде бы расстояние позволяло достать до противоположной стены таким макаром. От удара о стену я могу защититься Светом, это мы уже проходили. Остается только главный вопрос — не окажусь ли слишком низко после того, как коснусь стены? Так низко, что лоа смогут до меня достать?
Впрочем, всегда можно отдать роупу команду стягиваться точно в тот момент, когда он коснется стены — и раньше, чем ее коснусь я, по сути, притягиваясь к стене уже в момент падения. Но это влечет за собой появление нового вопроса — а что будет со мной, если на меня одновременно будет действовать ускорение от полета навстречу стене и ускорение от подъема? Результирующий вектор будет направлен куда-то под сорок пять градусов вверх, но, чем ближе я буду к точке, в которой засел нож, тем больше во мне накопится энергии, которая вся должна куда-то деться, когда я подтянусь точно к ней. Не оторвет ли мне руку всей этой накопленной энергией? Не вырвет ли нож из стены? Что там еще может произойти?
Внезапно сзади раздался какой-то звук. Что-то похожее на воркование голубя, только огромного, размером с экскаватор. Я не обратил было на него внимания — ну звук, и звук...
А потом окаменел.
Потому что это был первый звук, что я услышал в ноктусе, исключая те, что издавал сам.
Медленно, не делая резких движений, я повернул голову и скосил глаза так, чтобы видеть, что у меня происходит за спиной.
И понял, что надо прыгать прямо сейчас, забыв про всего расчеты и формулы.
Даже если мне действительно оторвет руку...
На соседней крыше - той, с которой я буквально десять минут назад выпрыгнул, стоял рангон.
Глава 6
Рангон выглядел точно так же, как выглядел, когда я видел его в первый раз. Непонятная тварь с огромной уродливой головой и длинными, почти достающими до пальцев ног, руками, вооруженными длинными когтями. Как и в люктусе, здесь, в ноктусе, рангон тоже исходил загадочным черным дымом, будто кусочек черного фигурного сахара растворялся в стакане прозрачного и призрачного лунного света.
Склонив уродливую башку к плечу, рангон внимательно смотрел на меня, будто не мог понять, что такое перед ним и что с этим нужно делать. Не знаю, что творилось в его черепушке и может ли что-то твориться вообще, но проверять это не хотелось.
А вот что хотелось — это как можно быстрее оказаться как можно дальше отсюда. Не было ни малейших сомнений в том, что через время тварь сообразит, что глядя на меня, она ничего не узнает, и подойдет поближе, чтобы познакомиться.