Читать интересную книгу Один из немногих - Олег Петров

— Освободи меня, — потребовала Альбина, выдернув длинное и тонкое лезвие из ножен его боевого костюма и взвесив в ладони. Непривычные пропорции, но что-то в этом есть. Поймет парень намек, или нет? — Освободи, и твой клан уцелеет.

Он, видимо, намека не понял, и ошейник начал медленно затягиваться. Почувствовав это, Альбина резко приставила лезвие к горлу предводителя, не отводя взгляд.

— Я успею тебя убить, — пообещала она, но делать ей ничего не пришлось. Ошейник вдруг сам по себе сильно нагрелся, ослабил хватку, звякнул и слетел на снег.

— Слишком долго думал, — совершенно равнодушно сказала Лина, будто всего лишь крошки со стола смахнула.

Шоршех попытался встать, но с отбитыми внутренностями это сделать непросто, а Барсова коленом посильнее прижала его к утоптанному снегу, но не стала добивать сразу. Ей хотелось, чтобы он понял, что натворил и успел понять, что его теперь ждет.

— Еще кто-то остался? — спросила Альбина, но оглянувшись, и сама все поняла. Рубик и Крот брезгливо подтащили два обезображенных мертвых тела и положили на снег рядом с трупом Даргоса. Значит, больше никого нет.

Вот только эта девушка, Майра… По идее, если следовать плану до конца, ее тоже следует пустить под нож. С другой стороны, как-то даже жалко. Она вся дрожит и не пытается сопротивляться или сбежать. Рядом валяется оружие, но она в ту сторону даже не смотрит. И это хорошо, не нужно нервировать снайпера.

— Зачем, Шоршех, зачем? — бормочет она, а Шоршех только смеется хриплым, булькающим смехом. Он знает, что смотрит сейчас в лицо смерти.

А рука Альбины все еще держит лезвие у горла экс-предводителя, который уже не смеется. Кажется, он еще на что-то надеется?

— Ты обещала, — прохрипел он, теряя силы, но упорно пытаясь подняться.

А все остальные стоят рядом и просто ждут. Чего? Решения, конечно. Все сейчас в руках Альбины Барсовой, только ей самой от этого не легче. Впрочем, стоит лишь вспомнить, сколько трупов на совести этого горе-предводителя, как сомнения отступают, и появляется чистое, рациональное, разумное желание убивать.

— Обещания надо выполнять, — Альбина просто не знала, что еще можно сказать. Вряд ли Шоршех знает латынь и поймет, что такое "vae victis"… Она усмехнулась и снова посмотрела в глаза теперь уже бывшему предводителю Сарги. — Клан Наара будет жить.

Альбина так и не узнала, что это лезвие, которое она держит в руке, бывшему предводителю подарил прежний командир после первого боя. И было это совсем в другой жизни, еще до того, как семья Наара смогла добиться от Совета признания в качестве отдельного клана. А сейчас, глядя на Альбину и увидев, как лезвие порхнуло несколько раз из руки в руку, Шоршех сразу же понял, что сопротивляться не сможет. Он просто не успеет ничего сделать. Ему никогда не приходилось видеть такую технику, что лишний раз доказывает, что перед ним холодный и расчетливый убийца.

— Клан Наара это я! — оскалившись, крикнул он и захрипел кровавым кашлем.

Жалкое зрелище. О чем он думал, на что надеялся? Рассчитывал, что сможет завоевать Альбину не как трофей, а по-настоящему? Тогда не стоило вести себя, как свинья, хоть и это ему бы не помогло. И это точка.

— Ошибаешься, — совершенно ледяным тоном ответила она, снова глядя ему в глаза. — Клан Наара это она!

Альбина лишь на мгновение встретилась взглядом с совершенно потрясенной девушкой и решила, что дальнейшая беседа потеряла смысл. Лезвие порхнуло в ее левую руку, а правой она с неожиданной быстротой и силой схватила низложенного предводителя на волосы, запрокинув его голову, и наискосок всадила ему нож в горло по самую рукоятку.

-------

-------

-------

ЭПИЛОГ

Сентябрь 2060 года

Чтобы лететь, не нужны крылья. Чтобы видеть, куда летишь, не нужны глаза. Поэтому они сейчас закрыты. Достаточно чувствовать, ощущать корабль. Нужно лишь самому стать кораблем.

Благодаря имплантам у Ивана Родина есть такая возможность, а самое главное, желание. Он мог бы управлять кораблем, не вылезая из койки, но это уже дурной тон, поэтому он сейчас здесь, на мостике, в центральном кресле. Защитные створки открыты, и внизу, в трехстах километрах, плывут облака. Или вверху? И плывет там намного больше, чем просто облака, вся Земля плывет! Почти все, что он узнал за свою жизнь, осталось сейчас за этой белой пеленой.

Так зачем он стал кораблем? Потому что давно этого хотел. Потому, что в первый раз оказался так высоко над Землей. И потому, что не хотел при этом быть пассажиром или даже пилотом. Пилотом он уже был, и не раз. Даже "боевой вылет" совершил, выполнив прецизионный прыжок на выручку Альбине. И когда "классовые бои" между кланами инопланетников и бывшими наблюдателями закончились, он принял решение и оставил этот корабль себе.

Собственно, он был в своем праве, и президент Орлов только подтвердил прежние договоренности. Кто-то должен проложить дорогу в дальний космос и наладить контакт с кланами Рьялхи и Сарги.

Ивану предлагали взять с собой ученых, механиков и силовую группу, но он отказался, и даже объяснил, почему так поступил. Можно понять желание Верховного иметь на борту своих людей, но Иван с Альбиной под это определение тоже попадают, не так ли? Тем более, никаких судьбоносных политических решений в планах экспедиции нет, наша задача установить контакт, не более. Орлов не стал настаивать, потому что сам получил такие "трофеи", что переваривать их придется долго.

А сейчас, идут последние минуты на околоземной орбите. Но сначала, нужно исчезнуть прочь от любопытных глаз. Снаружи корабль черен, как сажа, и увидеть его на фоне неба почти невозможно. Но тепловое излучение выдает его с головой, да и радары на этой высоте спокойно отслеживают столь крупный объект. Поэтому, Иван сейчас задействует резервную энергокапсулу и закроет корабль, а точнее, самого себя, маскировочным коконом. И никто не узнает, куда он направится дальше. Иван не собирается открывать "тоннель" и прыгать куда-то, очертя голову. Он начнет плавный разгон, чтобы лечь на траекторию, видную пока что только ему, и через пять часов пройти мимо Луны. Потом будут еще сутки автономного полета и проверки всех систем, адаптация к невесомости и испытание навигационного комплекса. Это рекомендации строителей корабля, не будем их нарушать.

И только после этого он собирается прыгнуть на окраину Солнечной системы, к одному из небольших ледяных тел пояса Койпера, и это второй пункт критичных испытаний. Обязательно нужно проверить точность прыжка на десятки астрономических единиц, прежде чем помыслить о световых годах. Можно даже отправиться к самому старичку Плутону с его свитой, ведь он достаточно велик, чтобы на него можно было сесть для испытания системы дозаправки. И это третий критичный пункт.

Предки уже проводили все эти испытания, и корабль не подвел, но в своем первозданном виде он Ивана категорически не устраивал. Все камеры и системы отображения информации заменены на современные, как и вычислительный комплекс из четырех "ящиков" и вся бортовая информационная сеть. Без настоящих авиастроителей о проведении таких работ нечего и думать, но Верховный не подвел и нажал на несколько кнопок, после чего к процессу подключились иркутские кудесники. Стандартные решения, проверенные годами эксплуатации, это всегда хорошо, оставалось лишь не напортачить с матчастью. Лина очень помогла при поиске скрытых дефектов монтажа, потому что Иван был занят интеграцией систем и программированием. Отладка "борта" даже при наличии исходников оригинальных программ не была простым делом, но справились. Когда стало понятно, что машина почти готова к полетам, начали собираться в дорогу.

Ровно в назначенное время Иван подал сигнал, просто пожелал этого, и начался плавный разгон. Никаких перегрузок, спешить некуда, экономить граммы топлива не нужно. Минута идет за минутой, и воображаемая красная траектория перед его мысленным взглядом разворачивается из эллипса в гиперболу, вытягивается вдаль, и наконец, точно совпадает с вычисленной, зеленой линией. Теперь, можно открыть глаза и попытаться почувствовать движение.

А оно заметно ускорилось, облака бегут намного быстрее! Луны сейчас не видно, она еще скрыта горизонтом Земли, но через пять часов она станет огромным коричневым шаром во все небо. Как давно хотелось это увидеть!

— Извини, что опоздала, — тихо сказала Альбина, грациозно вплывая в правое кресло и фиксируя себя верхними поверхностями стоп, словно всю жизнь в космосе провела. — Ребенок опять страдает. Это вам с имплантами все нипочем, а Майра вся измучилась.

В этом вся Барсова с ее умением абстрагироваться. Прирезала своей рукой последнего "родича" девушки и без всякой задней мысли взяла ее под крыло.

— Это не стыдно, — усмехнулся Иван и открыл глаза. — Фрэнка Бормана тошнило всю дорогу до Луны, а у нас, как я понимаю, даже до пакетов дело не дошло. Меня больше всего радует то, что тебя невесомость не берет вообще, даже цвет лица не изменился! Ты прирожденный космоплаватель.