— И еще! Мы можем называть их Неблагим двором, или Темным, но сами фэйри предпочитают называться Добрыми Соседями.
— Я все равно не говорю по-вашему, — отмахнулась Анка.
— Иногда и на русском стоит промолчать, — бросила загадочную фразу Мария.
— Куда мы едем? — С крыши кареты Младшая разглядывала сотни торговых палаток. Ей до невозможности хотелось выйти и побродить здесь, тем более что Хранительница традиций уже продала очередной пучок травы Ахир-Люсс за целый мешок серебряных монет. Среди травников мгновенно разнеслась весть, что на ярмарке появилась редчайшая трава, растущая лишь в Пограничье, в суровом и опасном краю, где выходят на охоту демоны. Карете несколько раз заступали путь настойчивые личности с предложением об оптовой продаже, но тетя Берта всякий раз отказывала. Младшей тоже отсыпали местных денег, в которых она ничего не понимала, однако одну в ряды не отпустили.
— Сначала закончим дела, — строго постановила Хранительница. — Нас примет глубокочтимый Фибо, один из четверых герцогов Подвала и держатель печати. Он не слишком горел желанием нас увидеть, но без этого человека нам не... гм... не оформить документы на проезд.
— Герцогов чего? — вытаращила глаза Анка.
— Я не могу перевести иначе, — смущенно потер нос Бернар. — Четыре герцога Подвала, у них тут это величайшие сановники. Они допущены к главным цайтмессерам Логриса и поочередно контролируют время.
За рыночной площадью улицы разом опустели, и кучер погнал коней рысью. Карета прогрохотала по очередному аркадному мосту и вкатилась во двор внутренней крепости. Крепость отделяла от городских кварталов широкая полоса терновника и весело раскрашенная стена из белого кирпича. Посередине двора находилось самое высокое здание, которое Младшая встретила в Изнанке. Она снова не могла понять, как ухитрялась эта грандиозная башня в форме водокачки прятаться от глаз еще минуту назад. В четыре яруса поднимались могучие колонны, сквозь пролеты свисали тросы, раскачивались маятники и крутились ветряки. На вынесенных в стороны бревнах сверкали оперением флюгеры. На самом верху малюсенькие фигурки в зеленых балахонах вращали линзы, направляя сфокусированный солнечный свет сквозь пустое нутро в подвалы башни. По десяткам лесенок скользили бородатые личности с приборами и толстыми книгами в руках. В сердцевине башни вращался колоссальной толщины вал, вытесанный из цельного ствола дерева. Повинуясь вращению вала, наверху медленно кружила платформа с солнечными часами, линзами и подзорными трубами. Чуть пониже вращающейся платформы располагались насесты гигантских сов, очевидно, тоже подчиненных службе контроля за временем. Вал приводился в действие колесами водяной мельницы, гремевшими где-то далеко внизу. За пределами крепости реку перегораживала плотика, вода рушилась вниз десятиметровым водопадом, заставляя вращаться колеса и шестерни, а вместе с ними приводилась в движение сквозная, скрепленная обручами башня. Вся эта махина скрипела, тарахтела и звенела, не останавливаясь, видимо, никогда.
— Обалдеть, — только и произнес дядя Саня. И никто не стал ему возражать.
Стражники снова запустили в каюты собак, затем всех вежливо пригласили выйти и следовать пешком за старичком в зеленой рясе. На животе у провожатого висело на цепи невероятное сооружение, с трубочками, колбочками и блестящими кнопочками, назначение которого Младшая так и не поняла. Напомаженный вальяжный чиновник имел сложное звание, непереводимое на русский язык. Что-то вроде дневного смотрителя за соблюдением Ритуалов перевода и чистки часов, Старичок пригласил всех за собой и первый нырнул в узкую стрельчатую дверь в основании башни.
К огромному удивлению Младшей, внутри оказалось гораздо тише, чем снаружи. Стараясь не шлепнуться, она спускалась за Бернаром по узким лесенкам, вначале деревянным, а затем — сложенным из ракушечника. Шли гуськом, шествие замыкали вооруженные фэйри в кольчугах. Впервые за все утро в городе Младшей встретились столь мрачные, насупленные рожи. Становилось все прохладнее и тише, на поворотах гудело пламя в лампах, издалека долетал шум водопада. Наконец, процессия достигла сводчатого зала с очередной кованой дверью, где дорогу молча преградили совсем другие стражники. В серых бесформенных балахонах, высокие, худые, они напомнили Анке плакальщиц баньши. Их было много, тринадцать угрюмых фигур шагнули из ниш, перекрывая путь к двери. Смотритель склонился к уху первого из караульных, очевидно, произнес нужный пароль, и серые фигуры расступились, образовав живой коридор.
Мария охнула, когда без видимой причины из ее заплечной кобуры выскользнул пистолет. Второй пистолет сам выскочил из кармана дяди Сани и, тихо лязгнув, пополз по полу в угол. У Бернара на поясе ожил нож, а Его ученость расстался с посохом, кинжалами, арбалетом и неприятной штуковиной, похожей на скатанную в рулон колючую проволоку, с гирькой на конце. Только у барона Ке карманы оказались пустыми, или он нарочно выложил оружие в карете. Тетя Берта зашептала молитвы, но фомор на нее шикнул. Младшая почувствовала, что ничего не может с собой поделать, ее безудержно трясло.
— Барон этих тоже назвал охранными гоблинами. — Бернар, успокаивая, схватил ее за руку. — Никогда не слышал об этой породе, они родом с Серых пустошей и подчиняются только жрецам Змеиного храма. Они не подчиняются даже герцогам Подвала, хотя сами служат здесь охраной.
— Надежнее некуда, — проворчал дядя Саня, ощупывая свой высокий ботинок, из которого только что выпорхнула спрятанная финка и сама прыгнула в общую кучу реквизированного оружия. — Они, наверняка, выдрессированы, как псы, и понятия не имеют, что берегут. Очень удобно, и практически исключена измена.
Проходя мимо бессловесной шеренги, Младшая попыталась невзначай заглянуть караульным в лицо, но не увидела ничего. Ровным счетом ничего, как будто это были не люди, а ходячие плащи из грубой шерсти. Они не пахли и не болтали между собой, не слышалось дыхания и шарканья ног. С лязгом отворились высокие двери, изнутри пахнуло теплом и ударил поток яркого света. Сопровождающие фэйри остались ждать наружи. Серые балахоны с шелестом шагнули в свои ниши.
Делегация Верхнего мира перешагнула порог главного подвала королевства.
Главный подвал королевства
Полы в круглом зале устилали пушистые ковры, а мягкие портьеры укрывали стены. У задней стены располагался овальный стол, размером с большой стол для бильярда, сплошь заваленный пожелтевшими картами и книгами из грубой бумаги. Поверх бумаг стояли цэйтмессеры, лежали древние навигационные инструменты, а в подсвечниках горело две дюжины белых свечей. Пахло вкусно, ягодным чаем, вишневым табаком и немного вином. Сюда не доносились звуки снаружи, главный подвал королевства находился много ниже уровня протекающей через город реки. Навстречу делегации вышли четверо пожилых фэйри, трое мужчин и одна женщина, за ними встали еще четверо мужчин помоложе. По выражению лиц первой четверки сразу стало ясно, что это не простые горожане, а начальники, обремененные серьезной властью. Их седые гривы спускались на накрахмаленные воротники камзолов, на перевязях переливались россыпи изумрудов, на пальцах блестели роскошные перстни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});