Все бы ничего, но через пару месяцев из горздрава пришел запрос – бодро ли стучат, много ли докторов разоблачили? А ну-ка, анонимки к осмотру, проверке и работе над ошибками! Больные писать бумажки дружно отказались под разными предлогами. Пришлось медперсоналу долгими зимними вечерами, имитируя разный почерк, строчить, как все офигительно и бесплатно. Заведующему, естественно, пришлось писать больше всех – он начальник, у него голова большая, мыслей светлых много, пусть оттачивает таланты будущего фантаста. Так и повелось – в положенный срок рапортовали, тихо матерясь и разминая затекшие от лишней писанины пальцы.
Вот и подошел очередной положенный срок. Виктор Александрович отправился, как обычно, проверять ящик, чтобы по привычке вытряхнуть из него несколько фантиков, пару матерных комментов и пару-тройку десятикопеечных монет… Эх, зря он расслабился! Только истинная интеллигентность и природная застенчивость не дали всей глубине его обескураженности оформиться надлежащим синтаксическим образом. Почуяв недоброе, прибежала старшая медсестра. От всей глубины явленного им цинизма у обоих наверняка возникло непреодолимое желание вручную эпилировать заветные места на теле.
На ящике, аккуратно наклеенная скотчем поверх предыдущей, красовалась надпись: «Сбор пожертвований». К сожалению, пока Денис Анатольевич бегал за фотоаппаратом, надпись была заведующим уничтожена (не исключено, что даже съедена со старшей на брудершафт), но самое интересное – ящик оказался ПОЛОН ДЕНЕГ! Мелочи, десяток – почти доверху. Вместе с единственной запиской: «Да пошли вы нах со своей богадельней», – не записка даже, а артефакт! Доктора переглянулись и предложили заведующему сделать из полученной суммы надбавку к КТУ [87] . А еще возникла некоторая надежда, что если правительство будет кормить докторов только обещаниями и люлями, то народ все же не даст им помереть с голоду.
...
Зато мы наконец в отпуске! Точнее, будем догуливать его вторую половину. Это один из немногих бонусов в психиатрии – отпуск два месяца. Правда, и его вскоре грозятся убрать, так что спешим насладиться.
Внутривенный антикор
Вновь будни спецбригады были боевыми и эмоционально насыщенными. Отжигали наркоманы. Точнее, та их часть, что западает по всему экзотично-неклассическому. Вообще фарминдустрия совсем мышей не ловит: такая масса безбашенных экспериментаторов над собой, а они все не могут решить, гуманно ли проводить тесты на животных! Не в подопытных козлах счастье, господа!
Первый вызов (звонила мама, умоляла забрать великовозрастное чадо, пока он всех не порешил) заставил экипаж барбухайки пожалеть об отсутствии повально-тотального насморка: квартира благоухала всеми оттенками органики. Потеки на косяках и в углах наводили на мысль о собаке, но отсутствие оной в помещении вкупе с уровнем отметин внесло коррективы, которые озвучил один из санитаров:
– Вот ведь собака два нога…
Из туалета доносился оживленный спор. Точнее, аргументы, приводимые одной из сторон и убеждавшие молчаливого оппонента, что как собеседник тот – дерьмо. Как оказалось, дерьмом собеседник был не только по мнению пациента, восседавшего на унитазе, но и де-факто. И угрожать ножом тому, что сжимаешь в кулаке, было совсем необязательно – оно и не собиралось сопротивляться. Нож отобрали, помыться заставили, в приемный покой привезли.
Второй пациент разжился средством с автомойки – то ли для удаления ржавчины, то ли для профилактики ее возникновения. Как объяснили ему более опытные торчки, состав этой адской штуки очень близок к «скорости» (так на их сленге называется амфетамин и все ему подобное), только для должного эффекта вводить жидкость надо внутривенно. Сложно сказать, как отнеслись к антикоррозийной обработке сосуды, но здравый смысл обиделся и хлопнул дверью. Зато пришли гости. Много-много маленьких жучков и вшей, которые заявили, что отныне будут жить под кожей. Такого произвола пациент не ожидал и попытался их выдавить, но тщетно: они ползали, светились и нагло хихикали. Терпеть подобное отношение от оборзевших насекомых он вовсе не собирался, посему незамедлительно перешел к боевым действиям, за коими его и застала спецбригада. Вооружившись вилкой, адепт внутривенного антикора пристально разглядывал руки и ноги, периодически восклицая «Ага!» и делая прокол одним зубцом. Рядом стояла баночка, в которую складывались видимые одному ему трофеи. Так, с баночкой, и госпитализировали.
Потом была семейная пара, которой кто-то поведал, будто от порошка (какого именно, доподлинно выяснить не удалось) у мужчин возникает острый приступ приапизма и мощный прилив мужской силы, а у женщин – соответственно, многократный взрывоподобный оргазм. На деле же, не чем иным, как острым приступом слабоумия, повлекшим острый приступ наркотического делирия, их приобретение назвать нельзя. В итоге прибывшему гвардейскому экипажу пришлось разделиться: один отправился отлавливать малютку-привидение, барражировавшее в пространстве лестничной клетки в простыне и с трусами на голове, а остальные вынуждены были в спешном порядке выяснять, за каким нефритовым жезлом мужик полез в окно на двенадцатом этаже.
Ну, и чтобы добить эту тему до конца, бригаде ночью пришлось съездить еще на один вызов. Употребив что-то, как ему самому казалось, безобидное, товарищ уже собрался отдохнуть за просмотром добротной немецкой порнухи, как вдруг на кухне раздался шум и ворчание. Все в детстве читали Чуковского – про «вдруг из маминой из спальни, кривоногий и хромой…»? Вот уж не знаю, каков был ассоциативный ряд у нашего страдальца, а только явился его взору очень сердитый холодильник, который надвигался с неотвратимостью краха капитализма, при этом очень сильно матерился и алчно хлопал дверцей. Спасло только то, что дверной проем у балконной двери не позволил бытовой технике продолжить преследование. Помог и вовремя прихваченный сотовый телефон. Дежурный полицейский имел несколько счастливых минут общения, только периодически то ли кашлял, то ли икал в трубку, после чего пообещал, что помощь обязательно прибудет. Обнадеженный, хоть и замерзший, пациент осмелел и к моменту прибытия спецбригады холодильник узнал о себе много нового и обидного. К известию о том, что забирать будут его, а не распоясавшийся агрегат, молодой человек отнесся довольно спокойно, даже вздохнул с облегчением – мол, слава богу, это все же глюки! Но, покидая квартиру, старался, чтобы между ним и холодильником оставался как минимум один санитар.
...
Ребятня на улице взрывает петарды – верный признак приближающегося Нового года. Устанавливаем в квартире елку, попутно сочиняя праздничное меню. Младшая дочь перешла на почасовой обратный отсчет.
Новый год в дурдоме
Как справляют Новый год в психиатрическом диспансере? О, это событие не имеет себе равных по масштабу. Конечно, когда-то потом будет апрельский субботник, и коллектив, убоявшись административных немилостей, соберется для метелочно-грабельного дефиле под окнами главврача, чтобы в конце торжественно похоронить очень одинокий окурок (специально берегли для такого случая), и будет шашлык, и будет застолье… Но с новогодним застольем сравнения никакого. Не тот размах, не та атмосфера. Заявляю со всей ответственностью, как бывший и. о. Деда Мороза по дурдому.
Подготовка. Здесь, как нигде более, проявляется единодушие администрации и коллектива – гулять так гулять. Друг на друга не надеются, в итоге спиртное и закуска заготавливаются из расчета три летальные дозы на единицу персонала. Это не считая сэкономленного за год спирта (святая обязанность заведующей аптеки и старших медсестер каждого отделения).
Довольно щекотливый вопрос – выборы Деда Мороза и Снегурочки. Дело в том, что можно, конечно, пригласить актеров, но есть некоторые нюансы. Актеры в нашей атмосфере либо теряются и стараются не ляпнуть чего лишнего (доказывай потом, что это сценический образ, а не бредовая продукция), либо их с перепуга несет почище, чем Остапа, и тут уже психиатрам приходится сдерживаться и убеждать себя, что с госпитализацией, мол, всегда успеем. Так что самый надежный вариант – свои же сотрудники.
Не знаю, как насчет социалистического соревнования или некогда чуждой нам капиталистической конкуренции, но негласный конкурс накрытых столов между отделениями всегда был, есть и будет. Бутерброды, салаты, домашние заготовки – все красивое и умопомрачительно вкусное. Если бы на огонек заскочил кто из министерства – все, на слабом призраке вероятности повышения зарплаты в отдаленном светлом будущем можно было бы ставить крест. Ну не могут люди с такой маленькой зарплатой накрывать такие шикарные столы. Ша! Могут. Наши – могут. Они лучше потом себе в чем-нибудь откажут, но стол должен быть такой, чтобы перед людьми стыдно не было!