Я с трудом сглотнула комок, подступивший к горлу. Горькие слезы потекли по щекам. В груди сдавило. Вера погладила меня по голове, успокаивая:
- Так надо, девочка, так надо. Мы с тобой обе это знаем: и ты, и я.
Я в голос разревелась от боли, от одиночества, от потери, от всего того, что еще ждало меня в ближайший год. Мое сердце разрывалось на части, но я ничего не могла поделать. Я знала, что она права. Мне впервые за долгое время было жаль себя.
Вера поцеловала меня в макушку, погладила по щеке, заглянула в глаза и подбадривающе подмигнула:
- Все будет хорошо. Поверь.
Она медленно повернулась и ушла в другую комнату. Что-то, какой-то неясный звук или ощущение, заставило меня вскочить и кинуться за ней. Я отдернула портьеру. В комнате было пусто...
* * *
Капли дождя частыми струйками сплывали по витринному стеклу, барабанили по крышам и желобам, стекали ручьями вдоль бордюров мостовой. Зонтики, осенние сапожки и ботинки полировали мокрый тротуар. Плащи плотно запахнуты, шарфики на шеях, головные уборы. Грозовые тучи клубились низко, устрашающе. Гром порыкивал изредка, но молний не было.
Третью неделю такая погода, льет как из ведра. Из теплого летнего блаженства природа погрузилась в глубокую осень, слякоть, холод.
Я смотрела на улицу из окна маленького ресторанчика, на который недавно набрела, знакомясь с городом. Тихая музыка, уютная атмосфера, вкусная еда сделали за меня выбор. Теперь я была здесь частым гостем и всегда занимала один и тот же столик у окна, а если он был занят, то я уходила и возвращалась снова на следующий день в то же самое время. Официанты быстро раскусили маленькую хитрость и скоро в обычное для моего появления время столик был свободен. Я не жалела денег на чаевые, когда обслуживание мне нравилось, и не давала ни гроша, когда что-то было не так. Официанты это тоже быстро поняли и старались во всю.
В этот вечер я задержалась за столиком, залюбовавшись дождем и отблесками фонарей на мокром асфальте. Музыка навевала грусть и я ей с удовольствием поддалась.
Минувший месяц пролетел незаметно. В библиотеку я ходила, как на работу: к открытию была первой, сдавала книги последней. Возвращалась домой пешком и падала спать. В выходные бродила по городу, предварительно изучив карту незнакомого района, каждый раз нового. Мегаполис с каждым разом открывал все больше своих тайн, не видимых обычным глазом. Я, конечно же, пользовалась своими скромными возможностями, оттачивая их, изучая себя, тренируясь и проникая вглубь тайн, скрытых за толщей камня, земли, стекла и бетона.
Старые строения, все до единого, принадлежали структурам власти, кланам не-людей, Древним и совсем чуть-чуть старинным кланам людей, во главе которых были бессмертные, которые были их настоящими правителями. Обычные люди ничего не подозревали и жили своей жизнью, отрабатывая и оброк и барщину для них, и даже об этом не подозревали.
Были и маги. Настоящие, матерые, знающие свое дело и начинающие, совсем зеленые, но с подвешенными языками для одурачивания легковерного народа. Большинство из них промышляло мелким бизнесом на кусок хлеба с маслом и необходимую в практической магии атрибутику, и масса свободного времени для экспериментов. Их не волновало ничто, кроме них самих, элексира бессмертия и власти. Они охотно помогали всем, не гнушаясь никакой работой, лишь заплатили побольше.
Из людей мало кто был человеком в полном смысле этого слова, чаще людские тела использовали для своих нужд существа, сущности, духи, демоны, все кому не лень Тело человека, не расчитанное природой для существования в нем двух и больше хозяев, сопротивляется такому насилию, не выдерживает поединка с узурпатором, истощает свои силы и начинает болеть, а настоящий хозяин ни сном, ни духом не ведает что с ним происходит, бегает по врачам, горстями глотает таблетки и надеется на чудо.
А чудесами занимаются те, кто что-то там чувствует, не зная что, видит, не представляя как, слышит голоса и советует то, что эти голоса ему подсказывают, постепенно становясь рабами все тех же узурпаторов.
Количество больных и подверженных действиям магии оказалось настолько огромным, что, после первого шока я начала искренне радоваться, когда во время прогулок вдруг встречала нормального обычного человека, полностью здорового и свободного. Но их было мало. Слишком мало. Неожиданно для себя я поняла, что человечество - это всего лишь маленькая беззащитная группка, растворенная в населении планеты, которую используют все.
Создавалось такое впечатление, что человеческое тело создано для того, чтобы служить для пришельцев 'перевалочной базой', кормом, тренировочным объектом или местом отбывания наказания за провинности, а может даже и нарушения законов тех Миров, откуда эти 'пассажиры' родом. Когда тел не хватало, в одно помещались сразу два или несколько 'пассажиров', помимо законного его владельца.
И это помимо 'свободных стрелков', типа сущностей и существ, ищущих пристанища или борющихся за собственное существование; духов, застрявших между Мирами; магических заказных ритуалов, и огромной массы других изощренных методов захвата и уничтожения настоящей человеческой расы.
А может это был мой бред от напряженной работы ума. Мои выводы были такими дикими, что я стала сомневаться в собственном рассудке. Поверить в них означало бы крушение всего, что было для меня важно, дорого, значимо. А не поверить я уже не могла. Слишком много несуразностей и закономерностей я открывала в доступной всем литературе, которые подтверждали мои бредни.
Во время прогулок я замечала патрули не-людей, прогуливающихся по своим участкам для поддержания порядка, машины с контролерами патрулей, машины с контролерами контролеров, машины с их хозяевами.
Стражи-оборотни тоже появлялись, играли в 'тайную полицию', но не приближались. Я делала вид, что их не замечаю и ждала, когда любопытство пересилит. Дождалась.
Я почувствовала их приближение за секунду до того, как они возникли у стола. Так быстро и неслышно появляться умеют только оборотни и вампиры. Правда, у вторых это получатся еще лучше. Я посмотрела на сияющие улыбки дамы и ее кавалера, коих они изображали, и жестом пригласила присесть. Отказывать не было смысла. Вышколенный официант тут же положил перед ними меню и исчез.
Девушка оказалась просто очаровательной. Аккуратно уложенные золотые волосы, мягкий вечерний макияж, облегающее стройную фигурку платье песочного цвета, с длинным разрезом по боку, художественный маникюр, изящные дорогие украшения. Совсем чуть-чуть, но со вкусом подобранные. Светло-карие лаза девушки смотрели с любопытством и удивлением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});