Читать интересную книгу Замкнутый круг обмана - Лариса Соболева

Дудин был собран как никогда. Его насторожило появление странных людей, одетых слишком скромно для банкета, для которых принесли дополнительные столики. Расположение тех столов тоже насторожило – в разных концах палубы, особняком, даже у эстрады поставили, хотя места много. Стараясь не выдавать волнения, он обошел палубу гуляющей походкой, поднялся в рубку. Там пили. Но и пару лишних человек заметил, которых выдавало поведение, – они были не в своей тарелке на судне. Это всегда заметно, когда чужаки внедряются к профессионалам. Хотя, возможно, Хачатур Каренович нанял дополнительную охрану. Дудин осмотрел сверху открытое пространство судна, отсюда оно как на ладони. Нет, что-то не то, что-то готовится. Дудин нервно закурил…

Радж сегодня выбрался на улицу раньше обычного, когда в окнах домов еще горел свет. Ни прохожих не увидел, ни голосов не услышал. Радж смело побежал по знакомому маршруту, бежал неторопливо, не останавливаясь. Достигнув заветного дома, приостановился, отдышался. Здесь было совсем тихо и безлюдно, но и более темно, так как дома располагались внутри дворов, обсаженных деревьями, сквозь них доходило мало электрического света. Радж проглотил слюну, добрел до связки бревен и легко запрыгнул наверх. Вывалив большой язык, дышал часто, но бесшумно и смотрел на флигель не шевелясь. Он чуял там человека. Человек когда-нибудь выйдет, обязательно выйдет. Радж знал это и ждал его, каждую ночь ждал. Иногда человек появлялся на пороге, курил, а дог оставался на бревнах, не сводя с него глаз. В доме рядом с флигелем всегда горел свет, значит, там был второй. Человек, имя которого Радж успел запомнить, – Самвел, так его часто называл второй, – мог быстро скрыться за дверью, мог позвать на помощь. Два человека – двойная опасность. Самвел должен отойти от флигеля, и окна в доме должны быть темными. Второй опасен, пожалуй, больше первого, от него шел страшный поток жестокой силы, но не он цель Раджа. Сегодня дом темен и пуст. Пустоту дог ощутил нутром, понял, что второго человека там нет. Вдруг мышцы Раджа напряглись, он перестал дышать…

На юге красноречие с бокалом в руке – не только хорошо укоренившаяся традиция, это еще способ произвести впечатление. Поэтому тосты были один длиннее другого, пожелания благ хозяину перемежались притчами, в общем, шло привычное застолье. Тосты сопровождались звяканьем вилок и ножей о тарелки, разговорами и смехом. Поскольку длинные речи касались лишь Хачатура, окружающим было неинтересно, хотя многие слушали из вежливости и громко аплодировали. Хачик же все выслушивал внимательно, одобрительно кивал и благодарил. Украдкой поглядывал на часы. Стрелки подползали к половине одиннадцатого. Дамы приглашали его потанцевать – отказывался. Сидя на стуле, сжимал ногами кейс, ничего не ел и почти не пил. Да какой, к черту, тут аппетит, когда нутро дребезжало на все лады!

Артему позвонили на мобильник. Переговорив, он взглянул на Руслана и сделал легкий утвердительный кивок, затем улыбнулся. Руслан понял, что операция завершена, поднял рюмку и с удовольствием выпил. В это время Петя Шкалик взял микрофон:

– Прошу тишины! Граждане, угомонитесь! (С трудом воцарилась тишина.) Тебе, Хачатур Каренович, сегодня пожелали много всего, будем надеяться, что все сбудется. А я дарю… Раз, два, три!

По трапу с визгом, размахивая алыми юбками в блестках, влетела дюжина ярких девиц, которые выстроились в линию у эстрады. Аплодисменты и залихватский свист встретили канкан. Девушки в черных чулках с подвязками плясали лихо. Завели и гостей, те подпрыгивали на местах, а одна смелая дама ринулась в гущу худеньких девушек. Вдруг они разбежались по палубе, увлекая всех в пляс, вытаскивая на площадку перед эстрадой даже тех, кто никогда не танцевал ни на одном банкете, считая эту забаву несолидной. Танцевали все, кроме ментов. Эти повскакали с мест, переговаривались через аппараты и протискивались сквозь толпу, ближе к Хачатуру Кареновичу.

Внезапно палубу встряхнуло! На носу прогремел взрыв. С криками толпа повалилась, увлекая тех, кто еще держался на ногах. Свалился со стула и Хачатур Каренович. Взвыла сирена, предупреждая о ЧП. Ничего еще не понимая, люди поднимались, чуя носом дым, а вскоре заметили и пожар на носу, куда спешно бежали матросы с огнетушителями. Началась паника. От взрыва упал трап. То ли он был плохо закреплен, то ли какой диверсант сбросил его, но отступать было некуда. А пирс буквально в двух шагах, и на него не встать – высоко.

Хачатур Каренович поднимался на ноги, вдруг на него упала танцовщица, накрыв его юбкой. Он запутался в тонкой ткани, а когда высвободился, оглядел пол… кейса не было! Хачатур закричал, как от стрелы, попавшей в него, но крик потонул в таком шуме. Хачик ползал по полу, отталкивая гостей, которые поднимались. К нему подскочили Руслан и Артем, помогли встать, он был явно не в себе.

– Что с вами? – спросил Артем.

– Кэйс… – пролепетал Хачатур. – Кэйс пропаль! Всэх задержите! Всэх! Он где-то здэсь… вор здэсь!

– Что в кейсе? – поинтересовался Руслан.

– Миллион! – Хачатур схватился за голову. – Миллион долларов.

– Успокойтесь, найдем, – вдалбливал ему Руслан, так как Хачик стал серым и, казалось, не соображал. – Трап упал, еще ни один человек не сошел на берег.

– Господа! – раздался голос капитана в динамике. – Просим сохранять спокойствие. Ситуация контролируется, пожар локализован, трап поднимают. Просьба всем отойти от борта, куда подается трап. Повторяю…

Матросы теснили народ, в панике рвущийся к выходу. Помогали сдерживать гостей милиционеры в штатском, народу-то много, человек двести. Никого не подпускали к борту, к которому особенно рьяно рвались женщины. Артем и Руслан отдавали распоряжения своим людям, бегая от одного к другому. Милиционеры, осмотрев всех гостей, доложили, что ни у кого нет в руках кейса. Следовало проверить каждого при спуске. Наконец на трап пустили перепуганных гостей.

И все же один человек покинул судно раньше всех – Дудин. В момент общей суматохи к нему подбежала девушка из балета, вытащила из-под юбки кейс и отдала. Когда ее подружка намеренно упала на Хачика, накрыв того юбкой, девушка схватила кейс, спрятала его в широких оборках и помчалась в условленное место, где ждал Дудин, оплативший услугу накануне. Он спустился по веревке, подготовленной заранее, за борт и нервно оглядел воду. Лодки не было. Раздумывать некогда. Дудин прыгнул в воду, доплыл до пирса, обогнув катер, благополучно выбрался и спокойно пошел к выходу из порта. Навстречу спешили охранники и дежурные пожарные. Их не удивил мокрый человек, при таких взрывоопасных ситуациях каждый спасается как умеет.

– Господи! Дудин! – встрепенулась Лия в машине у въезда в порт.

– Твой муж? – очнулся от дремы Каракуль и вытянул шею, присматриваясь к человеку, торопливо открывающему автомобиль.

– Я не знаю этого человека, – сказала Лия, сжавшись, словно хотела спрятаться, хотя заметить ее Дудин не мог.

– Ты же сказала: «Дудин», – удивился Каракуль.

– Потом, сейчас это не важно. Смотри, вон Сева.

Действительно, с территории порта бежал к ним Сева. Машина с Дудиным резко сорвалась с места и умчалась в город.

Самвел открыл дверь, сначала изучил двор и верхушку забора. Уши Самвела ловили ночные шорохи, однако, кроме шуршания виноградника над головой, других шумов не поймали, а глаза не заметили чужаков. Он переступил порог, постоял с минуту, затем вынес ведро. Нужда придавила, а ведро, куда сливал помои и использовал как туалет, оказалось полное. До выхода на дело осталось полчаса, а терпеть не стало мочи. Самвел торопливо понес ведро к уборной во дворе, держа его как можно дальше от себя, чтобы не испачкаться. Заодно справив нужду, он схватил пустое ведро и бегом достиг флигеля…

Внезапно на его пути встал огромный, черный, сливающийся с ночными тенями зверь. У Самвела зашумело в голове от притока крови и скачущего в панике сердца. Зверь предупреждающе зарычал, он был страшен, особенно глаза на большой морде с огромной пастью, из которой торчали ослепительной белизны клыки. Промелькнуло в голове, что, возможно, стоять перед убийцей со стволом в руке было бы куда менее опасно, нежели перед ужасным псом, неизвестно откуда взявшимся. Человеку можно заговорить зубы, можно вымолить у него пощаду, у пса никогда. Самвел узнал Раджа, понял, что пес пришел к нему. Дог рассматривал его с хладнокровным спокойствием, слегка наклоняя голову то на один бок, то на другой. Дог примеривался.

Самвел вспомнил кладбище, погоню, клыки на ноге и спине, адскую боль и вовсе потерялся. Неужели собака способна к переживаниям до такой степени, что нашла убийцу своего хозяина? Неужели у зверя есть память? Это казалось невозможным, невероятным. Но дог стоял в метре от него, всего лишь в метре. Рука Самвела медленно потянулась к карману брюк, где лежал пистолет. Губы, вялые губы прошептали: