Сёстры вопросительно посмотрели на меня.
— Сто саженей, шесть отметок, — тихо произнёс я, разминая пальцы. — Не гейсты. Скорее всего — големы. Эйла, на сколько можешь ударить Вьюгой?
— Шестьдесят саженей, может быть — семьдесят.
Значит, шестьдесят… Нормально…
— Выдвигаемся вперёд, я вызываю дождевое облако, Эйла бьёт льдом, а затем Эльмира посылает вперёд Птицу. Всё понятно? Тогда — действуем.
Големы были классическими — из глины. И, скорее всего, армированные банальными ветками и палками — дёшево, сердито, эффективно. Сидит себе такая куча мусора на обочине тропинки, обычными поисковыми заклинаниями почти не определяется, а в нужный момент активируется и атакует. Помню, те же смоленцы в своё время немало такими фокусами попортили крови Пакту…
Я окутал облаком мелких водяных капелек участок, где находились големы. Пока мы продвигались вперёд, всё, включая магических дуболомов, основательно промокло.
По моей команде, Валконен ударила ледяным штормом, замораживая всё впереди, а затем Эльмира послал в бой воздушного элементаля.
Сплетённая из энергии здоровенная птица, напоминающая ворона, метнулась вперёд, разбрасывая искры и разряды, а затем врезалась в дерево. Во все стороны хлестнули ветвистые молнии, и несколько куч мусора разлетелись на куски.
Хорошая штука — големы. Вот только для комплексной магической атаки уж больно уязвимы.
— Это было просто, — усмехнулась Хильда.
— Вообще-то нет, — возразила Эйла. — Големов в спящем состоянии почти невозможно обнаружить.
— Правда, что ли? А вот я их прекрасно видела. Пусть и не так далеко, как Конрад, но…
— Ваш принцип поисковых чар необычен. Обычное сканирование позволяет засечь источники магической активности, а ваше…
— Древняя семейная техника, — усмехнулся я.
В общем-то, даже и не соврал. Это Эйла явно смышлёная, а вот другие пока ещё не поняли, что поисковые чары Винтеров представляют немалую ценность… Ну да, на фоне смертоносных заклинаний они не сильно впечатляют, но какой смысл в мощности, если ты не будешь бить первым?
Дальше тему она, конечно, развивать не стала — о семейных секретах каждому встречному-поперечному рассказывать не принято. Точнее, рассказывать — можно, вдаваться в детали — нет.
Следующие полчаса были скучными — нам попалось лишь немного тварей. Вилли без особых проблем разогнала стайку фрехтенов, Хильда шуганула фухса, не посчитав его достойной добычей, ну а я прикончил крадущегося к нам риппера.
— Слова могут ранить, слова могут убить… — нараспев произнесла Юсупова.
— Первый раз вижу Голос Заклинателей в действии, — уважительно произнесла Валконен. — Если не секрет, то каков предел того, что можно им… уничтожить?
— Это риппер, — произнесла Вилли. — Тварь старшего ранга, опасный в первую очередь своей скоростью. Но ему хватит всего одного слова. А вот на высшего гейста может понадобиться и пять, и десять слов — чудища разные бывают. Исключительную тварь — гейста вне категории — словом не убить вовсе, можно только ра…
Сестра осеклась, увидев, что я хмуро рассматриваю валяющегося на земле риппера.
— Что такое, Конрад? — Хильда тоже заметила, что я напрягся. — Что не так?
Да всё так. Риппер и риппер — сколько мы таких уже перебили-то? Один из самых распространённых гейстов северного полушария, похожий на волка-переростка, вставшего на задние лапы. Так-то он предпочитает бегать на четырёх, но в бою орудует не только усеянной кривыми зубами пастью, но и длинными передними лапами, увенчанными огромными когтями. Когда-то они разрывали одинарную кольчугу, как лист бумаги. Быстрый, шустрый. Имеет отличный слух, неплохое обоняние и острое зрение…
— Что за… — протянула Мина.
У риппера не было глаз.
Лишь гладкая чёрная кожа с багровыми прожилками, что покрывала глазные впадины на черепе.
И если присмотреться, то можно было найти и другие необычные черты. Чуть более короткая морда, чуть более короткие лапы, коренастое туловище, никаких шипов. А ещё — высеребренная спина.
— Понимаете, что это значит? — спросил я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сёстры кивнули. Они всё прекрасно понимали.
— А можно объяснить для несведущих? — попросила Эйла.
— Твари… непостоянны, — объяснила Хильда. — Хотя риппер всегда остаётся риппером, но тот, что зародился в пустынном Ожоге, будет отличать от появившегося в лесу. Немного, но будет. Этот вот, например — пещерный.
— А ещё он старый, — добавила Вилли. — Видишь серебристую спину? И шрамы. Ему лет десять.
— Вот только чего он напасть-то решил? — нахмурилась Хильда. — Старые твари осторожные, Заклинателей завсегда чуют…
— Они чуют меня, — сказал я.
Что-то изменилось во мне, когда… Нет, понятно, что во мне что-то изменилось, когда я вернулся в прошлое. Но есть и ещё что-то. Твари теперь не могут оставить меня в покое, нападая вопреки всем своим инстинктам. Почему? Тьма сказала, что это потому что они до одури меня боятся, но как это понимать? Дэв его знает…
Где-то вдалеке прогремела серия взрывов, от которых содрогнулся эфир — похоже, кто-то пустил в ход мощную боевую магию.
— Идём, — скомандовал я. — Надо побыстрее разобраться со всем этим.
Двинулись дальше.
Простенькое заклинание компаса исправно указывало нам направление, куда идти. Шли мы явно в стороне от основной массы абитуриентов, которые, судя по всему, уже вели самый натуральный бой против гейстов.
Впрочем, нам это было только на руку. Твари со всей округи собирались на шум сражения, а нам попадалась только всякая мелочь…
В сотне саженей впереди показался гейст. Судя по всему — урс.
Ну, прям как сглазил…
Тварь ломилась шумно, пробивая путь сквозь кустарник и молодые деревца. Я подал сигнал, и сёстры разошли в стороны, увлекая с собой Эйлу и Эльмиру.
Гейст был уже в десятке саженей впереди. Увидел меня, заревел и прибавил скорости, мимоходом снеся пару молодых берёз, будто тростинки. Поднялся на задние лапы, увеличил скорость…
Я хладнокровно выждал, не двигаясь с места, а затем коротко бросил:
— С Т О Й.
Урс будто бы с размаху врезался в бетонную стену, рухнув на землю и пропахав глубокую борозду. Я с двух рук ударил «шпирами», всаживая их в уязвимые точки между ключицами и нагрудной пластиной, парализуя гейста. А затем с боков подскочили сёстры — Вилли всадила ещё одно «копьё» в крестец, а Хильда перерубила шею.
Урс — скотина живучая и крепкая, но поражение сразу двух смертельных точек ему ни за что не выдержать…
— Вы очень слаженно действуете, — произнесла Эйла. — Я такого ещё не видела.
— А много видела-то? — поинтересовалась Хильда, пиная башку урса.
— Не особо. Отец уже давно отошёл от дел, а наша дружина маленькая и не самая сильная.
— А чего так? Соседи хорошие?
— Соседи обычные. Только дай повод — сожрут.
— Но? — приподнял я бровь.
— Но мы пока что повода не даём, — пожала плечами Валконен. — Отец решил заняться производством оружия, но пока что дела идут не так уж и хорошо… А больше с нас взять нечего.
— А где именно ваши земли?
— Под Могилёвом. Ничего особенного — речка, лес, болото, пяток деревенек… Что президент кантона выделил в виде пенсиона.
Под Могилёвом, значит… А ведь где-то там должны быть солидные месторождения Праха — Пакт нашёл их при осушении болот. Ничего сверхъестественного, но куш ценный. По нынешним временам — так особенно, пока алеманцы ещё не наладили производства синтетики. Старые месторождения Конфедерации истощаются, хотя об этом ещё мало кто знает, а новых открывают из года в год всё меньше и меньше. С Ожогов много Праха не добыть, а разработка даже верхних уровней древних катакомб под городами — крайне опасна. До сих пор не очень-то известно, что именно таится под землёй, но зато прекрасно известно — лучше не копать особо глубоко. Судьба Китежа и Цвайштадта это прекрасно демонстрирует.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Рассказать Эйле о том, что, возможно, её семья сидит на чём-то, что куда дороже золота? Точнее, попробовать выйти через неё на самого барона Валконена… Не сейчас, разумеется, а когда я заслужу доверие…