– Я говорила с Зейном, когда ты была в затяжном сне. Он многое мне рассказал, так что при мне можешь не строить из себя милашку.
Милашкой меня ещё никто не называл.
– Не верю, что он сказал, что я натравила его на брата.
Ребекка перекидывает волосы через плечо, словно она на показе мод, а не идёт по улице мимо обычных людей, а не фотографов.
– Не говорил, но я умею читать между строк, – заявляет Ребекка.
– Плохо читаешь.
Доходим до особняка, и Ребекка останавливается на крыльце.
– Не знаю, что ты там с ними сделала, но в данный момент они не ладят из-за тебя. У них и раньше были проблемы, а ты их только ухудшила.
Да плевала я на Ребекку. Не отвечая вхожу в особняк, волк остаётся на улице, как и сестра Закари и Зейна. Выдыхаю с облегчением. Не представляю, что Заку понадобилось, мы виделись буквально пару часов назад. Поднимаюсь на второй этаж, кабинет закрыт. Стучу, но оттуда нет ни единого звука.
Прохожу по второму этажу, тут никого нет.
Спускаясь по лестнице, замечаю Герду, она стоит у выхода. Если бы не огромный живот, то она бы выглядела вполне воинственно. Устремленный на меня взгляд, вздернутый подбородок.
– Где Зак? – спрашиваю я и представляю, что именно так мы будем контактировать в случае, если я решусь на опрометчивый шаг.
– Его тут нет. Это я тебя позвала.
Вот же крысы! И Ребекка, и Герда. Останавливаюсь на последней ступеньке и скидываю спортивную сумку на пол.
– Чего тебе? Могла и не врать, а сказать, что ты ждешь меня.
– Ты бы пошла? – со скепсисом спрашивает Герда.
– Нет конечно! И мы бы избежали этой неловкости.
– Неловко, это не то чувство, что я испытываю, видя тебя.
Нет, я ещё не готова с ней разговаривать, вообще хочется ей волосы повыдёргивать, но она же беременна. Поднимаю сумку и иду к двери.
– Мы поговорим! – взвизгивает Герда.
– Я не хочу. Не сейчас.
Герда кривит губы в сатанинской улыбке и подносит руку к стене справа от двери. Присматриваюсь и вижу там черную кнопку размером с ладонь. Герда нажимает на неё, и моментально окна и двери закрываются. Словно из пола или потолка, я даже понять не успеваю, откуда появились металлические пласты. Света с улицы больше нет, мы словно в коробе, который только что закрыли.
– Какого хрена? – восклицаю я. – Открой!
– Не выйдет. Это экстренная кнопка. Она есть в каждой комнате и здесь.
Подхожу и нажимаю на кнопку.
– Не получится, – говорит Герда. – Двери автоматически откроются только через двадцать четыре часа.
Челюсть летит вниз.
– Сутки?
– Да. Снаружи, даже при наличии ключа Зака, это можно сделать только через сорок восемь часов. Защита этого дома на высоте. Вот как Закари постарался, чтобы защитить свою семью.
Смотрю на брюнетку и не могу поверить в то, что она сделала.
– Ты дура? – на полном серьёзе спрашиваю я. – Да мы убьем друг друга за двадцать четыре часа!
Герда довольна собой. Моё замечание она никак не комментирует.
– О чем вы разговаривали? – спрашивает она. – Там, в его кабинете.
– Удивлена, что ты не подслушала.
Герда направляется вглубь дома, я же иду в другую сторону и попадаю в детскую. Это порядком отрезвляет меня. Кроватка, детские шкафчики, светлый мягкий ковер и куча разнообразных игрушек. Будущая комната дочери Зака.
Я не буду стервой с Гердой, она, блин, беременна. Но всё же я могу либо поговорить с ней, либо игнорировать. Второй вариант моментально летит в урну. Герда не сможет держаться от меня на расстоянии, она докопается, и мы всё же совершим до ужаса странный разговор.
Нахожу девушку в кухне. Она наливает воду в стакан и садится за стол. Опускаюсь на стул напротив неё. Сверлим друг друга взглядом. Если бы глазами убивали, мы бы уже обе валялись на полу.
– Ты должна была сдохнуть, – говорит милая беременная женщина и отпивает несколько глотков воды.
– Это уже было.
– Ты не можешь вот так появляться в его жизни и всё портить. Мы только начали налаживать контакт. Он будет отличным отцом, а я – замечательной мамой. А ты кем будешь для его ребенка? Тетей, которую папа трахает по выходным?
– Давай ближе к делу.
Герда склоняет голову набок и улыбаясь напоминает мне:
– У нас ещё много времени.
– Но мало моего терпения. Говори, что хотела, а потом мы разойдемся в разные углы дома и будем дожидаться открытия дверей.
Герда проваливается в свои мысли, её взгляд меняется, глаза бегают, рассматривая моё лицо.
– Уйди, уезжай куда-нибудь. Я отдам тебе всё, что ты попросишь. Всё это не кончится добром, если ты останешься на базе. Если ты останешься рядом с ним.
Почему меня преследует мысль, что этот разговор унижает и меня, и Герду?
– Мне ничего не нужно, – отвечаю я, и она глубоко вздыхает.
Мне действительно ничего не нужно… кроме него.
Кажется, что разговор Герды имеет обратный эффект, нежели она рассчитывала. Она пытается отвадить меня, а словно наоборот подталкивает к Заку. Мысль о том, чтобы уехать, устрашает. Тогда я больше его не увижу. От этого испытываю противное чувство в районе груди.
– Герда, ты зря стараешься, – признаюсь я.
Плечи оппонентки опускаются, а взгляд становится до боли уязвимым.
– Не мешай нам, я очень прошу тебя.
На глазах девушки выступают слезы. Чувствую себя любовницей, которая уводит мужа из дома. Но раз уж сегодня день серьезных разговоров, то так тому и быть.
– Герда, я не хочу портить тебе жизнь. Не собираюсь конфликтовать с тобой или вставлять тебе палки в колеса, но Зак уже достаточно взрослый, чтобы самому сделать выбор. И он сделал достойный выбор. Он никогда не бросит ни тебя, ни тем более ребенка. Но как женщину, он любит меня. – Он, конечно, не говорил