— Если у него есть хоть капля мозгов, — назидательно заявила девушка,
— то он должен бы понимать, что хоть однажды ему и удалось одержать верх над тобой, то это ещё ни о чем не говорит. В следующий раз все может обернуться иначе. Даже для Джона Крисмаса.
— Послушай, Бобби, давай не будем больше обсуждать меня и Крисмаса, — снова взмолился Пенстивен. — Лучше расскажи мне о своем новом приятеле. Само собой разумеется, он неотразим.
— Ага. Он просто замечательный, — сказала она. — Тебе бы он тоже понравился. Он очень милый, хоть и беден.
— Беден? — переспросил Пенстивен.
— Ну, так получилось, — отмахнулась она. — У него нет ни гроша за душой. Он просто такой большой, загорелый, красивый, обходительный и очень приятный мужчина. И ещё он всегда улыбается. Но за этой улыбкой чувствуется железный характер. Тебе бы он тоже понравился.
— Твое описание очень подошло бы к… — начал было Пенстивен, но затем осекся и покачал головой.
— И как давно вы знакомы? — поинтересовался он. — Это кто-то из твоих прежних приятелей?
— Нет, мы познакомились лишь два дня назад.
— Всего два дня! — воскликнул Пенстивен.
— Я же говорила тебе, что все именно так и произойдет, — сказала девушка. — Я лишь взгляну на своего мужчину и тут же пойму, что это судьба.
— Веришь в любовь с первого взгляда, а? — спросил он.
— А ты нет? — ответила она вопросом на вопрос.
— И я верю. На себе испытал, — мрачно проговорил он. — Ладно, Бобби, продолжай.
— А дело было так: я бродила по лесу, вон там, не очень далеко от дома. Все думала о тебе. Точнее сказать, о том, действительно ли ты что-то значишь для меня, или мне это только кажется. Ничего, что я сейчас вот так говорю об этом?
— Очень грустно, конечно, — признался Пенстивен. — Ну да ладно, Бобби, продолжай. Итак, ты все размышляла обо мне, а потом набрела на него и тут же увидела разницу.
— Знаешь, — сказала она, — это было все равно, что выбежать из темноты на свет. Я глядела на него и не могла наглядеться. Он был таким высоким, загорелым, внимательным, обаятельным и жутко красивым.
И тут же поспешно добавила:
— И сравнения тут не при чем, Джон.
Он грустно усмехнулся.
— Нет, все в порядке, продолжай, — сказал он. — Какая у меня физиономия, я и сам знаю. Уж приза за красоту мне точно не дадут. Так что рассказывай дальше. Кстати, а что из себя представляет этот твой писаный красавец? Чем он занимается?
— Об этом я у него не спрашивала, — ответила девушка.
— А что он делал, когда ты увидела его?
— Удил рыбу, — сказала она. — Ловил рыбу на сухих мух. Ниже по ручью, вон там.
— Наверное, он управляющий какого-нибудь банка в отпуске, — предположил Пенстивен. — Когда новички выбираются на природу, то последствия для самой природы бывают обычно самыми плачевными. Ну да ладно, Бобби, продолжай. Так сколько ему лет?
— Лет тридцать пять. Может быть, сорок.
— Такой старый? — воскликнул Пенстивен.
Она нахмурилась.
— Вообще-то, уже не мальчик, если тебя интересует именно это, — обиделась девушка. — Нет, он взрослый мужчина. По нему сразу видно, что за плечами у него имеется кое-какой жизненный опыт; к тому же у него на лице совсем нет морщин. Они появляются, когда он хмурится, но даже это его совсем не портит.
— Итак, о нем тебе известно лишь то, что он умеет неплохо удить рыбу?
— подытожил Пенстивен.
— Да, он умеет ловить на муху. Но он очень милый, непосредственный и вообще замечательный. И ещё сильный, как медведь.
— Послушай, Бобби, а ты уверена, что он сходит по тебе с ума также сильно, как ты по нему?
— Нет, конечно, — с готовностью призналась она. — Ведь такой парень, как он, наверняка избалован женским вниманием. Но я ему нравлюсь. Я вижу, как он глядит на меня. Он ко мне точно неравнодушен. Наверное, потому что я не такая как все.
— Он сам сказал тебе об этом?
— Вообще-то, он очень немногословен, — ответила Барбара.
— Слушай, Бобби, — сказал Пенстивен, — но он хотя бы сказал тебе, где живет — на западе или на востоке?
— Нет.
— Час от часу не легче! Тогда скажи мне вот что…
— Похоже, мне толком и рассказать-то тебе почти нечего, — криво усмехнувшись, призналась она. — Но только меня совершенно не волнует, ни где он живет, ни чем занимается. Нисколечки.
— А он, случайно, не говорил тебе, женат он или нет?
— Нет, не говорил. А я не спрашивала.
Челюсть Пенстивена начала медленно выдвигаться вперед.
— Как его зовут? — отрывисто спросил он.
— Мак.
— А полностью?
— Макмюррей.
— А имя у него есть?
— Джон.
Пенстивен вскочил на ноги.
— Я хочу встретиться с этим Джоном Макмюрреем, — объявил он. — Мне почему-то кажется, что это обыкновенный проходимец.
— Может быть, — с подкупающей искренностью согласилась девушка. — Он может быть кем угодно, но для меня он всегда будет лучше всех. А все остальное не важно.
— Я должен встретиться с ним, — свирепо проговорил Пенстивен.
— А бить его не будешь?
— Надеюсь, что нет, — сказал Пенстивен. — По-твоему, я так похож на взбалмошного идиота, да, Бобби?
— Нет, конечно же, нет. Мне тоже хочется, чтобы вы познакомились. Я уверена, что тебе он тоже очень-очень понравится. Он настоящий мужчина. И ещё он…
— Да плевать мне на него, — огрызнулся Пенстивен. — Я самолично выясню, что он за птица и что из себя представляет. Вызнаю всю его подноготную, потому что, на мой взгляд, тебе это знать тоже было бы далеко не лишне.
— Тогда можешь пойти со мной завтра утром, — сказала девушка. — Мы встречаемся с ним на рассвете, вон там, на склоне горы. Я обещала показать ему место, где лучше всего охотиться на оленей.
— Пойду непременно, — пообещал Пенстивен.
Глава 40
И решения своего не изменил. Встал лишь только начало светать; да это было не трудно, потому что за ночь он так и не сомкнул глаз. Но спустившись вниз, обнаружил, что девушка уже дожидается его, нервно расхаживая из угла в угол.
Она тут же бросилась ему навстречу, и вид у неё был довольно обеспокоенный.
— Джон, — сказала она, — я все обдумала. Тебе лучше не ходить со мной.
— Это ещё почему? — поинтересовался он.
— Ну…, — неопределенно протянула она, — ты же начнешь задавать разные вопросы, и что-то подсказывает мне, что ему это может не понравиться; и ещё у меня такое ощущение, что из себя его лучше не выводить. Он, конечно, очень милый, но вот характер, кажется, у него довольно скверный. И хоть при мен он, слава Богу, его не проявлял, но нарываться лишний раз тоже не хотелось бы.
— И все-таки тебе лучше взять меня с собой, — настаивал Пенстивен. — Я умею вести себя прилично и вовсе не собираюсь нарываться на неприятности.