Ой, мамочка, роди меня обратно! — мысленно пискнула я, включая заднюю скорость. Очень сильно захотелось поглубже спрятаться в кусты и провести там если не всю оставшуюся опозоренную жизнь, то хотя бы дни до возвращения в поместье Глафиры.
Как я могу выйти на люди, если, погрузившись в свои переживания, не удосужилась переодеться, умыться, причесаться, чтобы сейчас выглядеть достойно. Помятая пижама, перекосившийся халат, в волосах листья, мелкие ветки и ещё какой-то мусор. Осталось только завернуться в плед, чтобы полноценно выглядеть как пережившая катастрофу героиня американского фильма.
И сейчас не за себя стыдно. Обидно за бабушку, что не смогла за эти пять лет привить непутёвой мне аристократизм. Утопиться с горя, что ли? — мечтательно смотрю в сторону моря, с головой укутываюсь в плед и обречённо, словно на казнь, выхожу из кустов.
— Счастлива приветствовать вас в «Горной лаванде», Ваше Великолепнейшее Высочество, — приседаю я в реверансе.
Эх, мне бы такое воспитание и выдержку, как у людей из свиты хана. Никто не заржал, видя такое зрелище. Ну малость лица покраснели от сдерживаемого смеха, усы и брови дёргаются, князь ладонью глаза прикрыл, Таир облака на чистом небе рассматривает. А у Кирима вообще ни одна мышца на лице не дрогнула. Завидую.
Мало того, ступил на газон и протянул мне руку, чтобы опереться смогла.
— Добро пожаловать в дом, гости дорогие, — радушно улыбаясь, делаю жест в сторону виллы. — Ульяна, не в службу, а в дружбу, предупреди Надию, чтобы стол накрыла.
— Прежде я хотел бы осмотреть место, где вы, княжна, принца Таира нашли, — попросил хан.
— Следуйте за мной, — предлагаю гостям и величественно, придерживая рукой край пледа, чтобы не путался под ногами, иду в сторону пляжа. Ещё один угол покрывала шлейфом тянулся по дорожке следом за мной.
Согласна, выгляжу как чучело, но вы, господа, сами виноваты. О визитах заранее предупреждать надо, а не открывать порталы в чужие поместья, когда задняя левая нога захотела. Держу спину, дабы мысли ни у кого не мелькнуло, что смутили меня. Держу покер фейс, обязательный в случае, когда сдали никчёмные карты. Держу плед, чтобы не распахнулся, демонстрируя гостям моё неглиже.
— Вот здесь я и нашла принца, Ваше Высочество. Позвала слуг, мы отнесли пострадавшего в дом и организовали первую помощь, — безэмоционально доложила хану и спросила у Таира: — Как вы себя чувствуете? Предписания выполняете?
Принц, вспомнив вкус полоскания для горла, поморщился, но промолчал. Замолчала и я. А что ещё говорить? Гости как-то незаметно разбрелись по пляжу. Хан остановился у кромки воды и смотрел в узкий проход между скалами, огораживающими бухту. Таир пинал камушки на том самом месте, где валялся три дня назад, гвардейцы растянулись в шеренгу, прикрывая наши спины.
А ко мне шёл посол Великорусской Империи, действительный статский советник коллегии иностранных дел граф Николай Иванович Горонцов. Мой потенциальный дед. Интересно, выпорет или на горох коленями поставит?
— Роксаночка-детка, ты как погорелец бездомный… Совсем без бабушки одичала. Беги в дом, приведи себя в вид достойный, а я тут с ханом погуляю пока, — нет даже оттенка недовольства или раздражения в голосе и мимике.
Это Глафирина безусловная любовь ко мне и на посла перекинулась, или он по сути своей человек добрый?
— Спасибо, деда Коля, — вырвалось вдруг у меня.
Поняв, что ляпнула совершенно неуместное, испугалась слов своих, подхватила обеими руками плед и рванула в дом.
Глава 17
Ульяна, осознав всю важность момента, бросилась помогать. Она тщательно, но аккуратно расчесала мне волосы, заплела в косы и венком уложила вокруг головы, закрепив шпильками.
— Не выбирай белое — слишком претенциозно и не по возрасту. Видела у тебя нежно-розовое платье, вот его и надень. И не морщи носик. Тебе надо срочно менять мнение гостей о себе. Сразу это сделать невозможно. Вылезла из кустов такая замарашка, а через полчаса снежинка хрустящая? Розовый цвет подчеркнёт твою наивность и непосредственность, и молю Триединого, чтобы хан забыл, как ты его встретила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Для завершение образа художница скрутила из атласных ленточек в тон платья несколько розочек и украсила ими мою причёску. Поставила меня перед зеркалом, чтобы я смогла оценить результат её работы.
— Ульяна, мне очень нравится, — в отражении зеркала я поймала взгляд девушки. — Даже не думала, что цветом одежды можно менять впечатление. Спасибо, дорогая!
Художница понимающе улыбнулась, ещё раз поправила атласную розочку и пообещала:
— Если хочешь, я потом расскажу, как цвета и их сочетания влияют на чувства и эмоции людей. Со временем сама сможешь это делать с лёгкостью. А сейчас пойдём — гости, наверное, уже заждались.
Мы с Ульяной чинно спускались по лестнице, когда гвардейцы распахнули двери, пропуская в гостиную хана. Очень удачно получилось, обрадовалась я, не придётся извиняться за задержку.
И тут с лёгким хлопком в центре комнаты неожиданно открылся портал.
Такого я ещё не видела. Проходы, создаваемые артефактами, раздвигают пространство постепенно. Обязательное условие безопасности перехода — необходимо дождаться, когда края отверстия станут молочно-белого цвета, что означает стабильность соединения. Этот внезапный переход раскрылся мгновенно, без предварительного мерцания и лишней иллюминации.
Гвардейцы слаженно окружили хана и его в свиту охранным кольцом, ощетинившись кто холодным оружием, кто готовыми к бою фаерболами. Защищали, но не нападали.
А из портала, ни на кого не обращая внимания, согнувшись пополам, медленно пятясь задом, выполз мужик в форме. Он кряхтел от тяжести груза и беспрестанно приговаривал:
— Пихай, бля! — дергая при этом ременную петлю багажа.
В ответ ему кто-то невидимый с неменьшей экспрессией отвечал:
— Тяни, бля!
И через эти вопли пробивался встревоженный голос Глафиры:
— Господа, осторожнее! Господа, аккуратнее!
Все, кто был в помещении, замерли. Разумеется, кроме грузчиков. Они с громким и слаженным «эх, бля!» наконец-то втолкнули в гостиную близкого родственника нашего монструозного сундука — такого же большого и неподъёмного. Убедившись, что багаж пересёк черту перехода, мужик скомандовал:
— Мадамы, вперёд! — дождался, когда Глафира и Прасковья войдут в комнату, и шмыгнул назад. Эхом только долетело: — Прощевайте!
Действие заняло меньше минуты. Всё это время люди, с изумлением наблюдавшие за происходящим, только глазами хлопали. Но стоило порталу схлопнуться, все словно отмерли. Выдохнули облегчённо гвардейцы — никто не пострадал, отступили от хана сановники — не надо больше господина телами прикрывать. И я сорвалась с места.
Эх, жаль, что уже выросла и не могу, повиснув на шее бабушки, визжать от счастья. Но могу, забыв о том, что бегать по лестнице не безопасно, перепрыгивая через ступени, вмиг оказаться рядом, прижаться всем телом и выдохнуть:
— Приехала! — потом протянуть руку к Прасковье, приобнять её, и сказать чуть громче: — Как же я по вам скучала!
Век бы так стояла, не разнимая рук, но кто же даст. Всё изменило тактичное покашливание неслышно подошедшего Николая Ивановича и его напоминание:
— Дамы, у вас гости.
Бабушка сориентировалась мгновенно. Оторвалась от меня, осмотрелась, увидела хана и едва слышно скомандовала:
— Девочки, реверанс!
У нас получилось так, словно мы не один день репетировали синхронный поклон. К нашей троице присоединилась Ульяна и тоже не подвела. Была бы идеальная картинка, если бы не ящик, совершенно не вписывающийся в интерьер гостиной, но как есть.
— Ваше Благороднейшее Высочество, рада приветствовать вас в поместье. Увы, не знала о вашем визите, иначе непременно вернулась бы раньше, — голос Глафиры спокоен, словно ей привычно по возвращению домой сталкиваться с неожиданными гостями.