Читать интересную книгу Пусть умрут наши враги - Александр Шакилов

Князь опять разозлился, услышав от Даля, что следопыт не вышел на связь.

Это случилось уже не в первый, не во второй и даже не в пятый раз, и все же Даль отказывался делать столь категоричные выводы:

– Хозяин, если б Сыч погиб, я наткнулся бы на остатки его сущности, ведь никто и ничто не исчезает бесследно. Но остатков нет, ничего нет. Он просто… его как бы вообще никогда не было в нашем мире. Я не знаю, как это возможно!..

Мор враз смягчился, будто именно такого ответа и ждал:

– Не знает он… Сыч – лучший следопыт Разведанных Территорий. Он служил еще нашему деду. Он – из тех следопытов, кто умеет не только чужой след взять-прочесть, но и свой спрятать так, что никто не отыщет. Вот только зачем ему это надо? Что он задумал?.. А ты, Даль, извини, что мы с тобой так резко… Разнервничались мы что-то, это все из-за жары. Мы ж тебя ценим и уважаем, как родного брата.

Зной еще вчера опустошил последние бурдюки и фляги-тыквы воинов. К тому же, угнетала близость Долины Смерти – отсюда, с возвышения над равниной, были хорошо видны бурые провалы кратеров, над которыми парили черные силуэты скальных драконов. Пограничная застава полукровок тоже отлично просматривалась.

Уважаем… как брата… Ложь, все ложь! Говорец Даль сунул руку в карман куртки, пальцами нащупал ржавый болт, немного подержал – шершавый, тяжелый, горячий, рожденный мертвым. Такой вот у альбиноса талисман, напоминание о последнем унижении, на которое Даль никак не ответил, а заодно и напоминание о том, что он обязательно отомстит. Скоро. Потому что нет князю прощения!..

Дальше переть напролом нельзя было – войско угодило бы под огонь полукровок. Но не только поэтому… Паровые повозки, от самого Моса тащившие за собой тяжелое вооружение, стравив через дымоходы клубы копоти, остановились. Встали и повозки, запряженные зогами и полные снарядов для метательных орудий. Зоги недовольно замотали головами, ведь их морды были связаны веревками, чтобы они не могли никого укусить на марше, а волчарки дружно залаяли, когда их начали наряжать в деревянные доспехи. Полчища насекомых, проявив долготерпение, сопроводили войско аж до самой границы и теперь гудели и вовсю вились над головами как матерых легионеров, так и простых работяг, призванных в народную дружину. Слепни, комары и прочая мошка настойчиво норовили укусить и испить чистой крови истинных людей и животных.

Скрестив руки на груди, сквозь солнцеочки князь смотрел на свою элиту, на своих великолепных стрелков.

Древнее оружие, – автоматы и винтовки – по случаю войны извлеченное из княжеских закромов и врученное воинам, которые его никогда раньше не держали, покрылось пылью и явно нуждалось в основательной чистке, иначе в грядущем сражении – очень скоро грядущем – от него толку будет не больше, чем от дубин. Чуть лучше обстояло дело с основными силами, облаченными в железное дерево и вооруженными привычным живым оружием. Хотя, конечно, все войско чистокровных выглядело неважно после продолжительного похода.

Одни только менталы, весь путь проделавшие налегке, смотрелись свежо и браво. На зависть прочим они ковыряли грязь из-под ногтей кончиками ножей – единственным своим оружием помимо врожденных даров. Так что на фоне остальных менталы выглядели совсем уж щеголями.

Подразделения Кия и Тарны, добравшиеся до точки сбора, валились с ног от усталости, боеспособности в них было меньше, чем в реснице Даля. Всех менталов Кия и Тарны вместе взятых не насобиралось и на один легион. Зато стрелковое оружие у них вообще отсутствовало, из-за чего воины выглядели вполне грозно – в отличие от несчастных придурков, то есть элитных стрелков Мора.

Тут и там раздавались недовольные выкрики насчет того, что пора бы пожрать жареного мясца с икоркой да запить все это лучшим винишком из княжеских подвалов. Этим крикам, само собой, вторил злой смех. Всем было известно, что телеги, в начале похода полные провианта, отстали. Но никто по этому поводу и не расстроился, потому как третьего дня закончилась на них последняя солонина да мешки с мукой опустели. А картофель вообще прокис на второй день марша – видать, уже подпорченный загрузили. От свиней и овец, которых гнали в хвосте колонны, давно уже остались рожки да ножки. Так что никому не хотелось облизываться на пустые казаны – пусть себе обозники подольше не попадаются воинам на глаза.

Нужно было срочно что-то предпринять, иначе войско могло взбунтоваться.

Это понял не только Даль, но и князь.

Князь сделал знак, означающий, что он собирается говорить. Командиры подразделений тут же велели своим подчиненным заткнуться и слушать.

– Воины! Лучшие чистокровные за все время существования планеты! К вам обращаемся мы, ваш князь Мор, владыка Моса!

Те, кто стоял, прислушались. Те, кто уже уронил седалище на землю, поднялись.

– Поход стал серьезным испытанием для нас всех. Но, несмотря на то, что у нас закончились вода и провиант, мы достигли границы наших земель! Мы сделали это! Мы уже герои! – Князь исключительно по рассеянности забыл упомянуть, что на его-то платформе вода в канистрах и мясо на леднике не перевелись, и повар шесть раз в день готовит роскошные блюда для княжеской свиты, о чем, конечно, «лучшие чистокровные» прекрасно осведомлены и о чем помалкивают, но уже морщатся, слушая призывы еще немного потерпеть и затянуть пояса, ведь вскоре их всех ожидают победа, много еды, питья и трофеев. – Мы герои, да. Но… Но этого не достаточно! Ведь там, – князь указал на пограничную заставу полукровок, – прячется враг. Враг коварный и безжалостный. У него есть пища и вода, которые по праву принадлежат вам. Надо лишь пойти и взять свое!

Сказанное Мором растекалось ручейками слов, переданных из уст в уста к самым отдаленным подразделениям, воины которых не могли ни видеть, ни слышать своего военачальника.

Прищурившись, Даль взглянул на заставу – большое здание, сложенное из каменных блоков с бетонными перекрытиями и высоким бетонным забором вокруг. Вдоль забора тут и там торчали деревянные вышки, в которых сидели вооруженные арбалетами полукровки. Все подходы к заставе по фронту на многие и многие сотни мер были заминированы, о чем сообщали многочисленные таблички, вкопанные в бесплодную твердую землю. Но закрыть проход одними только минами полукровкам показалось мало, поэтому они еще и натянули по всей линии разграничения сухую колючую лозу, уколы которой смертельны. И даже если истинные люди прорвутся через заграждения, их встретят не только оперенные стрелы, но и эскадрильи пиросов, вооруженных шипометами.

Атаковать заставу в лоб да еще днем – не слишком хорошая идея, но именно она, похоже, завладела князем целиком, без остатка.

– Первыми в бой пойдет наша доблестная дружина! Этот отряд! – Мор указал на батальон разномастных и разновозрастных мужчин, насчитывающий около четырех сотен гражданских, которые выдохлись в первый же день пути. От их серой покорной массы отделился коренастый широкоплечий мужчина, обширная лысина которого блестела от пота, а насквозь промокшая борода вилась колечками. – Вперед, бесстрашные дружинники, в бой! Ну, чего стоим?! Вперед!

Неуверенно глядя то на своего командира, то на князя, дружинники топтались на месте.

Коренастый подошел к платформе так близко, как позволили ратники, с ухмылками наставившие на него бритвенно заточенные алебарды.

Глядя снизу вверх на владыку Моса, командир батальона возразил:

– Князь, там же все заминировано хлопками, и колючка еще. Люди же подорвутся, погибнут.

– И что?! – взревел Мор и, подхватив с пола платформы подушку, швырнул ее в коренастого. – Как ты смеешь нам перечить?!

Командир не пригнулся, не отвернулся – подушка угодила ему в лицо, которое только стало тверже, да и голос его не дрогнул:

– Мой князь, я хоть человек не военный – я же плел лапти до этой войны, отменные, признаться, лапти делал, чего уж скрывать – но даже я, человек совсем не военный, понимаю, что послать нас так просто вперед – все равно, что угробить всех бессмысленно. Мы не отказываемся воевать! Но, может, лучше сначала пустить зогов? Ящеры – они ж сильные какие, шкура у них толстая! – расчистят проход в минном поле. Ну, поляжет парочка, зато народ сохраним!

Мор молча смотрел на коренастого – так злой ребенок рассматривает перевернутого им на спину жучару, прежде чем раздавить его пяткой.

– Или хотя бы волчарок. Князь, пошли хотя бы волчарок! А уж потом я и мои люди…

Неслыханное сопротивление княжьей воле привело Мора в ярость. Но пока что он сдерживался. Надолго ли его хватит?..

– Нет. Мы будем беречь ящеров и волчарок.

Пораженный откровенностью Мора коренастый открыл рот, не в силах что-либо сказать. Зверье для Мора представляло большую ценность, чем четыре сотни его верных подданных. И все же совладав с собой, бывший лапотник, а нынешний командир батальона дружинников дал князю непрошенный, но верный совет: