Читать интересную книгу Дипломатия Франклина Рузвельта - Анатолий Уткин

Рузвельт, несмотря на сложность общего положения, постарался помочь китайскому союзнику, в котором видел одну из главных опор своего послевоенного мира. Он возвратил отобранные у Стилуэла авиационные части, обратился к англичанам с просьбой защитить от японцев бирманскую дорогу. В своих беседах по радио Рузвельт неустанно превозносил китайскую армию, хотя славословие ее успехов требовало воображения. Важнейшим был следующий пассаж: "В будущем непобедимый Китай будет играть достойную его роль в поддержании мира и процветания не только в Восточной Азии, но и во всем мире".

Рузвельт гарантировал Чан Кайши место в Тихоокеанском военном совете. (Удовлетворение Чан Кайши было бы меньшим, если бы он знал, что Рузвельт писал об этом предложении своему послу в Лондоне Вайнанту: "Тихоокеанский военный совет создан преимущественно для распространения информации по поводу прогресса операций на Тихом океане - и, во-вторых, дает мне шанс осчастливливать всех возможностью заниматься болтовней".)

Настойчивость Чан Кайши, желавшего отнять у Стилуэла прерогативу распоряжаться поставками по ленд-лизу в Китае, еще больше обострила отношения между генералиссимусом и американским генералом. Рузвельт категорически отказался подчинить Стилуэла Чан Кайши. Он утвердил программу ограниченной помощи чунцинскому режиму, но война входила в такую стадию, когда он не мог дать большего своему азиатскому союзнику. В этот момент перед Рузвельтом лежал доклад Объединенного комитета начальников штабов, в котором (конец августа 1942 года) указывалось, что "моральное состояние Китая является очень низким. Китайцы находятся под грузом пяти лет военных действий, они чувствуют разочарование в отношении того, что война на Тихом океане не принесла им поддержки". Доклад Объединенного комитета не исключал возможности крушения Китая.

Нужно отметить, что первые глубокие размышления Рузвельта о мире будущего, о послевоенной системе международных отношений относятся именно к середине 1942 года. Тогда им было принято как аксиома то положение, что будущий мир нельзя будет сохранить без союза с СССР и Англией. Проблемы границ СССР

и имперских притязаний Лондона не кажутся в этот момент Рузвельту непреодолимыми. Когда летом Ганди и Чан Кайши обратились к нему с просьбой о предоставлении независимости Индии, он призвал их отложить дело ради "общей борьбы против общего врага".

Начиная с этого времени изобретенный в начале мировой войны американскими планировщиками термин "большая территория" стал условным названием для той части мира, где американское индустриальное могущество не встречало бы внешних препятствий. Этот район мира должен был быть, по оценке известного теоретика международных отношений Н. Чомского, "открыт для капиталовложений, для репатриации прибылей, иными словами, открыт для господства Соединенных Штатов. Для того, чтобы американская экономика могла развиваться без внутренних перемен, - а именно это требование было ключевым вопросом во всех дебатах того времени - без какого-то бы ни было перераспределения доходов или власти, без изменения структуры, минимальная территория, определенная программой исследований войны и мира как стратегически необходимая для контроля над миром, включала все западное полушарие, бывшую Британскую империю, которую англичане начали ликвидировать, и Дальний Восток. Таков был минимум, а максимумом была вся вселенная".

Вообще говоря, ответ на вопрос, каковы географические параметры "большой территории", постоянно изменялся по мере того, как текли сороковые годы.

Первые определения "большой территории" относятся к периоду лета 1940 - лета 1941 года. Они включали в себя два элемента: один традиционный, другой абсолютно новый в определении "жизненно важных" интересов США. Первый элемент - Западное полушарие, второй - Британская империя. Нетрудно представить себе, что провозглашать особое отношение и особые права на компоненты обширной Британской империи в этот период было не так уж трудно. Англия противостояла державам "оси" в одиночестве. Ее коммуникации были уязвимы. Речь шла уже не только о сохранении Британской империи, но и собственно о существовании Англии как независимого государства. Понятно, что Англия была восприимчива к давлению извне, тем более со стороны потенциального союзника - США. Ведь именно на вовлечение в войну Америки уповал У. Черчилль, он был готов уплатить немалую цену за американскую поддержку. В такой обстановке американские стратеги включили Британскую империю второй составной частью "большой территории".

В момент, когда США вступили в войну, две страны ощущали соприкосновение - отнюдь не всегда дружественное - интересов в глобальном масштабе. Ареной номер один может быть назван Китай, где Англия к 1942 году была доминирующей державой, а позиции и интересы США были значительно слабее. Арена номер два - Средиземноморье, где англичане доминировали, а интересы США были совершенно незначительными. Ареной номер три служил юг тихоокеанского бассейна, где еще недавно Австралия и Новая Зеландия были покорны Британии, а в 1942 году задумались над переменой ориентации (что и произошло через несколько месяцев).

Впервые в своей истории Соединенные Штаты получили необычайные - и довольно легко достижимые - внешнеполитические возможности, без преувеличения, глобального масштаба.

Если в 1939 году Ф. Рузвельт "возлагал" на Англию задачу "спасения цивилизации", то в 1942 году он и его помощники, видя ценность союза с Англией, уже предусматривали главенство в дуэте Соединенных Штатов. "Чемберлен, - пишет английский историк Д. Рейнольдс, - предвидел такой ход событий, и его внешняя политика была частично направлена на избежание подобной ситуации: будучи однажды разбуженным, спящий гигант неизбежно превратит своего английского союзника в карлика".

И хотя, находясь под прицелом гитлеровцев, англичане приветствовали принятие Америкой роли мировой державы, они уже предчувствовали неизбежное: рост могущества США за счет, в частности, западноевропейских союзников.

Разумеется, в тот критический период никто из находящихся у кормила власти в США не прибегал к циничным выражениям о дележе английского наследства. Но смысл американских планов в отношении Британской империи от этого не менялся. С развертыванием в 1941 году масштабов мировой войны внешнеполитическое планирование США пошло по линии расширения "большой территории". Постепенно в нее начали входить помимо фрагментов Британской империи части других обанкротившихся европейских метрополий. В "территорию" была включена голландская Ист-Индия (Индонезия) на азиатском направлении и бывшая датская территория Исландии на подступах к европейскому побережью. Особый этап планирования наступил с "отчуждением" вишийского режима. Лишившись иллюзий относительно коллаборационизма Виши, приняв решение сделать Северную Африку плацдармом наступления в Европе, американское руководство к 1942 году пришло к важному заключению. Франции предстояло занять после мировой войны скромное положение средней европейской державы, а наиболее стратегически важные из ее колоний были включены в "большую территорию". Три региона этой империи вызывали особый интерес Рузвельта Северная Африка; Западная Африка - ближайшая к южноамериканскому континенту часть африканских владений Франции (район Дакара); французский Индокитай.

В Атлантике к 1942 году стратегия "большой территории" предполагала определенную степень контроля над Исландией, Азорскими островами, островами Зеленого мыса и Дакаром. В Исландии уже находилась бригада морской пехоты США. Эти четыре тысячи морских пехотинцев - первый контингент вооруженных сил США в Европе, где американское военное присутствие стало с тех пор постоянным.

В этот критически важный для США период перехода от изоляции к вовлеченности глобального масштаба своеобразным мостиком для американской дипломатии послужило формирование особых отношений с Великобританией, имперским лидером полутора предшествующих столетий. Необычная форма отношений - на которую Лондон пошел вследствие смертельной угрозы самой национальной независимости - явилась трамплином для американской экспансии. Процесс освоения глобальной роли Америки не прошел бы столь гладко, если бы слабеющий британский лев не передал ей доли своего опыта, не поделился своими знаниями, не оказал поддержки.

Помощь Англии Америке была широкой и существенной. Прежде всего, Соединенные Штаты начали создавать под руководством английских учителей "глаза и уши" империи, разветвленную разведывательную сеть. "Интеллидженс сервис" стоял у колыбели как внутренней контрразведки, так и глобальной сети шпионажа. Федеральное бюро расследований под руководством командированного английскими органами безопасности У. Стивенсона стало приобретать, помимо прежних функций тайной полиции, функции контрразведки, причем деятельность ФБР была расширена на заграницу, и уже вскоре глава ФБР Э. Гувер ставил себе в заслугу предотвращение пронацистских переворотов в Боливии и Панаме. Английские "учителя" убедили американцев в необходимости создания специализированных служб заграничной разведки. Эмбрионом Центрального разведывательного управления (окрепшего во второй половине 40-х годов) стала Организация стратегических служб (ОСС).