«Тай хорошо продает себя, но чрезмерно оптимистичен, – решил Илс. – Он – не трезво мыслящий специалист по гонкам. Нам нужен директор-профессионал. Тай не годится на эту роль». Перед тем как сообщить о своем мнении, Илс, сидя за чашкой чая, посоветовался с Гордоном Маккаллумом. Старший управляющий Брэнсона в ответ сказал Илсу: «Вы должны делать то, что хорошо для бизнеса».
В результате короткого эмоционального заседания Тая уволили и на его место поставили Джона Бута. «А теперь надо найти инвестора с глубокими карманами», – сказал Илс.
Во время испытательных заездов, предшествовавших первой гонке сезона, управляющие Ferrari наблюдали за соперниками своей команды. И единодушно пришли к выводу: «Машины Virgin кое-как доберутся до старта да там и останутся».
Уязвленный этой критикой, Брэнсон огрызнулся: «Ferrari в тоске. Думаю, что в конечном счете новые команды заставят их побегать за деньгами». И добавил: «Я не хотел выписывать чек на очень большую сумму старой команде. Команда Virgin – последняя в «Формуле-1» полностью, на все 100 % британская команда». Маккаллум смотрел на вещи более реалистично. «Мы не должны рисковать нашим брендом, если знаем точно, что команда сможет завершить сезон», – сказал Маккаллум Таю, спросив одного из членов команды: «Можете гарантировать, что ни одна машина Virgin не остановится посередине гонки?» Вопрос повис в воздухе: ответа на него не дали.
В начале марта 2010 года команда Virgin прибыла в Бахрейн на первую гонку сезона. Тут-то и обнаружилось, что Брэнсон впал в немилость у Экклстоуна. По мнению того, медленно двигавшиеся машины Брэнсона только создавали беспорядок на трассе. Миллиардера признали полным неудачником. Брэнсон понял сигнал, поданный Экклстоуном, когда его привели в «стойло», отведенное команде Virgin. Каждой команде под штаб-квартиру и прием посетителей выделяли участок длиной минимум 15 м. Команды Red Bull получили участки размером 35 м. По приказу Экклстоуна, длину участка, выделенного Virgin, сократили до 5 м, причем располагался он в самом конце ряда. Брэнсона отправили в изгнание.
Когда Карл Уормолд и Даррил Илс посмотрели на бахрейнскую трассу, ожидавшую первую гонку сезона, до них дошло, что в Virgin царит полное расстройство. Неожиданно из «стойла» с ревом выехали две машины Virgin. «Черт бы меня побрал. Я и не знал, что у нас целых две машины», – вскликнул Уормолд.
Наследник бахрейнского престола пригласил владельцев команд на обед по случаю открытия сезона. Брэнсону отвели место в самом конце длинного стола. После резкого окончания бессмысленного обеда избранных гостей принца пригласили на гламурную вечеринку во дворце, стоявшем на берегу моря. Брэнсон выглядел потерянным и забытым. На следующий день, после шутливого разговора с механиками в мастерской команды, Брэнсон взял пару наушников и, стоя за ограждением, посмотрел начало двухчасовой гонки. Экклстоун, как обычно, смотрел ее по телевизору, находясь в своем шатре для приёмов. Через 40 минут он увидел, что машины Virgin сошли с дистанции. «Ну, понятное дело: экономия», – презрительно бросил Экклстоун.
«Последствия строгого бюджета», – сказал Вирт.
«Жри дерьмо или убирайся», – сказал Экклстоун Брэнсону, когда они вошли в «стойло». Хозяин гонок не любил людей, которым не хватало убежденности. Брэнсон прятался в углах тесного загона и размышлял о своем будущем в автогонках. В «Формуле-1» было все, что он любил: скорость, риск, гламур, красивые женщины, вечеринки. Это был необыкновенный бизнес, обогативший многих. Он тоже хотел кусок пирога. Как же он ненавидел грубую, необузданную конкуренцию. Неудачнику, пытающемуся сражаться не в своем весе, в «Формуле-1» места не было. «Надеюсь, настанет день, когда Virgin победит Red Bull», – с тупой уверенностью сказал Брэнсон. И добавил: «Формула-1» сможет процветать только в том случае, если бюджеты команд принудительно ограничат суммой в 40 млн долларов.
Через две недели, на гонках в Мельбурне, смятение Брэнсона усилилось. Во время пробных заездов члены команды Virgin узнали, что в результате компьютерного построения Вирта у машины оказались слишком маленькие баки для горючего, а потому она не может заканчивать дистанцию на полной скорости. Пока заглохший болид убирали с трассы, Брэнсон восклицал: «Черт, черт, черт», представляя последствия для имиджа Virgin. Уход из «Формулы-1» не был выходом из положения. Однако Брэнсон был виртуозом своего дела и умел произносить вдохновляющие проповеди, даже идя на дно. «Мы по-прежнему надеемся стать лучшей из новых команд. Мы знаем, что у нас есть быстрая машина», – стоя на треке, сказал Брэнсон скептически настроенным журналистам.
Местом следующего унижения стало Монако, годом ранее бывшее местом триумфа Брауна. У одной из машин Virgin просто отлетели колеса – в самом буквальном смысле отлетели и остались лежать на площадке. Механик недостаточно сильно затянул болты колес. Один из руководителей Virgin сказал Вирту: «Мы даже не можем закончить эту чертову гонку». Экклстоун смотрел на Брэнсона как на ничтожество.
Члены команды мечтали о том, что намеченная на сентябрь гонка в Сингапуре станет высшей точкой достижений Virgin. Как обычно, на остров прибыли богатейшие политические воротилы Азии для того, чтобы провести выходные, улаживая деловые и партийные вопросы. В течение десяти лет Брэнсон пытался построить авиакомпанию и телефонный бизнес среди этих загадочных миллиардеров, но особых успехов не добился. Если бы болид Virgin успешно прошел гонку, статус Брэнсона повысился бы. Вместо этого Брэнсон увязал в проблемах. Наблюдая за пробными заездами, он сказал: «Мы повеселились в этом сезоне. Мы знали, что снова слабы, знали, на что идем, но строительство команды с нуля – это удовольствие». В то самое время компьютерный сбой расстраивал полеты Virgin Blue в Австралии, и тысячи пассажиров стояли в очередях в ожидании рейсов. Брэнсон всегда радовался бедам своих конкурентов, но не мог понять, когда другие проявляли те же чувства по отношению к нему. Перед отлетом его спросили, действительно ли он обязывается вывести Virgin Racing в следующий сезон. «Да, разумеется», – ответил Брэнсон.
Появившийся в «загоне» перед последней гонкой сезона в Абу-Даби Брэнсон производил впечатление одинокого человека. Журналисты и операторы телевизионных камер не обращали на него внимания, и у него не было никаких оправданий того, что машины Virgin стояли на последнем месте в рейтинге. Долги команды достигли 60 млн фунтов стерлингов, из них 44 млн фунтов команда была должна LDC. Илс решил продать принадлежавшую Lloyds долю в команде Андрею Чеглакову, русскому миллионеру-электронщику, хотевшему, чтобы его компания «Маруся» в 2014 году приняла участие в соревнованиях в Сочи, где должны были пройти первые гонки «Формулы-1». Брэнсон согласился с тем, что новая команда будет называться Virgin Marussia; естественно, Virgin освобождалась от всякой платы. Брэнсон рассчитывал на то, что через Чеглакова Virgin сможет наконец появиться в России. «Это укрепляет наши позиции в сетке «Формулы-1», – сказал Брэнсон перед отъездом на встречу с королем Испании Хуаном Карлосом и Ники Лаудой, которого Брэнсон убедил купить билет на полет Virgin Galactic.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});