Вопросы, вопросы, вопросы, и так до самого рассвета.
Ставров перевернулся ногами к изголовью кровати и смотрел, как начинающийся рассвет окрашивает в розовые тона причудливый сказочный лес, что создал Клим из металла. И вдруг остановил взгляд на птичке, сидящей на ветке, и сразу вспомнил, как рассматривала в первый раз изголовье Полинка. Как она водила пальчиками по листочкам, веточкам, жучкам, бабочкам и птичкам и сказала тогда:
– Как же это красиво, ты создал чудо, только сделал одну ошибку, – грустно заметила она.
– Какую? – очень заинтересовался Клим.
– Ну, подразумевается, что эта огромная кровать станет семейной, ведь так?
– Так, – подтвердил он.
– Ну вот. А у тебя здесь две разные птички на разных веточках сидят, и обе одинокие, а это неправильно. В семейной спальне предметы должны быть парными, и уж тем более птички, это вообще символ семейного счастья и верности. Они обязательно должны быть парами: самец и самочка. Как жаль, что у тебя не так.
Клим поднялся с кровати. Оделся, собрался и отправился в цеха – делать птичек для изголовья семейной кровати. Должны быть парами.
– Привет, Антоныч! – поздоровался он со сторожем, местным жителем, мужичком под шестьдесят, который трудился у него на производстве, с большим удовольствием сбегая от своей шумной жены.
– О, Клим Иваныч, а что в рань-то такую? – порадовался ему как родному Антоныч и заторопился открывать.
– Да надо одно дело закончить, – ответил туманно Ставров.
– Неугомонный ты талант, Клим Иванович, – покрутил головой в восхищении сторож и живо так спросил: – Ну, с женой-то разобрались или как?
– С какой женой? – не понял вопроса Ставров.
– Ну, как с какой? – удивился, в свою очередь, вопросу Антоныч. – С Надеждой твоей. Или у тебя теперь другая жена какая есть?
– Пока нет, но скоро будет, – рассеянно оповестил Клим и с нажимом переспросил: – А ты что про Надю-то вспомнил, Антоныч?
– Ну, как чего, – снова подивился тот. – Приезжала же давеча. Вчера на такой шикарной машине подкатила, а я как раз с луга шел навстречу, поздоровался. Я ж ее помню, еще с тех времен, когда она сюда приезжала и ты ее с нами знакомил. Но она меня нынче в полный игнор, не поздоровалась, мимо прошла, как и нет меня, пустое место, и в ворота звонить. Вот я и подумал, что мир наводить приехала. Так что, не помирились?
– Подожди, Антоныч, – остановил его Клим, – ты уверен, что это была Надя?
– Абсолютно! – уверил сторож и жестом подтвердил свою уверенность. – Точно она, я ее хорошо помню.
– Так, – констатировал непонятно что Клим и повторил: – Так.
– Ну что, работать будешь?
– Буду, – рассеянно кивнул Ставров и направился в цех.
И пока шел, уже приблизительно представил, что произошло во время его отсутствия. Он сказал Надежде, когда и с какой целью прилетает, и просил встретить. Но она не только не встретила, ее не оказалось ни дома, ни на работе, а там ему сообщили, что у госпожи Ставровой срочное дело и она будет отсутствовать до конца недели. Что за дело и где Надежда сейчас, объяснять отказались, несмотря на то, что Клим ее муж. Телефон этой госпожи наглухо находился вне доступа.
Понятно. Приблизительно Клим представлял, что она могла наговорить Полинке, чтобы та рванула с высокого старта, напуганная до бессознательного состояния.
Клим достал смартфон и набрал номер госпожи Ставровой. На сей раз он был включен и долго повторял длинные гудки. Клим уже подумал, что придется перезванивать, но жена все-таки ответила сонным голосом.
– Ты с ума сошел? Сейчас половина шестого утра, – проворчала она.
– Что ты ей сказала? – холодным, жестким тоном спросил Клим.
– Кому? Ты обалдел, Ставров? – возмутилась Надежда.
– Что ты сказала Полине?
– Вот этой твоей девочке? – уже более бодрым тоном переспросила она. – Почему я должна ей что-то говорить?..
– Наверное, потому, что ты специально для этого прилетела в Москву, – рубил тяжелые фразы Ставров.
– Тогда спроси у нее, раз ты в этом уверен, – усмехнувшись, посоветовала Надя.
– Я спрашиваю у тебя, – повторил он с нажимом, не обещавшим ничего хорошего.
– Ага, значит, девочка от тебя сбежала! – порадовалась мадам.
– Все, Надя! – очень холодно и твердо произнес Ставров и стал вбивать слова четким, холодным тоном: – Ты. Достала. Наплевать и не нужны мне больше никакие подписи и согласия на развод. По фиг! Развели бы нас за месяц, а так разведут за три, автоматически, на третий раз после твоего непоявления в суде. Но своим юристам я сейчас же дам указание начинать судебный процесс в Германии по возврату всех моих средств и вложений, переведенных на покупку недвижимости и машины. Все!
– Подожди, Клим! – запаниковала Надежда. – Зачем ты так? Ну, я приревновала и разозлилась, сгоряча, может, и наговорила твоей этой Полине чего-то лишнего…
– Нет, – перебил ее тем же страшным, холодным тоном Ставров. – Ничего ты сгоряча не делала и не из ревности, а из холодного расчета. Ты поступила продуманно, зная, что меня не будет и я лечу к тебе, прилетела в Россию, приехала в поселок и пришла к Полине. Ты могла мстить мне, разбираться со мной и предъявлять претензии мне. Но специально, расчетливо захотела унизить и оскорбить Полину и вывалила на нее помои лжи и грязи. Меня ты могла трогать сколько угодно. Но ты переступила черту.
– Клим! Подожди! Ну прости меня, пожалуйста! Я это от обиды сделала!! – взмолилась Надя и принялась уговаривать: – Я еще в Москве, сейчас приеду и подпишу все документы, все подпишу!
– Я не хочу тебя ни видеть, ни общаться с тобой. И мне уже не нужны никакие твои подписи. Все. Мои адвокаты сами проведут все судебные процедуры. Думаю, в ближайшее время всю недвижимость арестуют на время судебных разбирательств, советую тебе найти съемное жилье.
– Нет! Нет, ты не можешь так поступить со мной! – кричала она и снова принялась уговаривать: – Ну хочешь, я извинюсь перед твоей Полиной, все объясню и признаюсь во всем. Ну мы же договаривались!
– Я с тобой договаривался только об одном, – тем же страшным тоном говорил Клим, – как только мне понадобится развод, ты его тут же дашь. Ты просила не разводиться, я тебе помог. Ты попросила помочь купить приличное жилье, я помог. Ты попросила престижную машину, я помог. Ты попросила помощи для строительства загородного коттеджа, я снова помог. Я потребовал сдержать слово и дать мне развод, а ты сотворила мерзкую гнусность, оскорбив и облив грязью мою любимую женщину. Кажется, тебе пришло время понять, что за свои поступки придется отвечать.
– Клим!! Ну прости, прости меня!! – умоляла и плакала она. – Ну сглупила, но я все исправлю, обещаю! Я подпишу все-все и отказ от материальных претензий к тебе!