Он стоил того: во-первых, характерные зубцы говорили о его «прошлой жизни» – он был элементом штык-ножа; во-вторых, еще более важными были следы течения металла – такое могли вызвать только чудовищно сжатые газы очень близкой детонации мощной взрывчатки. Стало стыдно: всего этого Четырехглазый – специалист по ПИМам 15* – не знал, но именно его интуиция и настырность решили все.
Членов комиссии «с невидимого фронта» нигде не было. Зайдя в Особый отдел, мы передали, что «есть информация». Мы с Четырехглазым еще не вышли из 00, а навстречу, дожевывая что-то, уже бежал главный невидимый фронтовик. Я еще не успел объяснить смысл следов на осколке – а уже забегали, как муравьи, офицера с личными делами. 00 мгновенно стал центром всей жизни вэче. Туда повели земляков и дружбанов часового – «сымать показания». Ранее отпиравшиеся, воины выходили понурые, «во всем признавшиеся». Некоторые плакали.
Совершая послеобеденный моцион на полигоне, пришлось наблюдать обучение покиданию автомашины на малом ходу. Первым спрыгнул обучающий – лейтенант. Он сгруппировался, четко приземлился и Даже не упал. Прыгнувший же за ним боец с глухим звуком шмякнулся прямо па живот. Естественный порыв – оказать помощь – был подавлен действиями лейтенанта: он слегка попинал упавшего ножками и краткими, энергичными выражениями заставил его встать.
Тут окрестности содрогнулись от мощного звука артиллерийского выстрела.
Стреляли гаубицы. Чтобы отличать артиллерийские стволы по «голосу» опыта не хватало, но траектории пролетавших высоко над головой снарядов были навесными, гаубичными – я знал это из прочитанной в детстве отцовской книги «Артиллерия», изданной в 1938 году для младших командиров, в которой с изумительной наглядностью разъяснялись основы стрельбы. Снаряды, удаляясь, еще набирали высоту; вдалеке хлопали их разрывы. Удивил звук полета, совершенно не похожий на свист, который можно услышать в саунд- трека кинофильмов. Это было шипение, становившееся то громче то глуше. Частота изменений интенсивности звука была около десятка герц. Конечно, кино не может рассматриваться как надежный источник информации о физических, а тем более, исторических явлениях и пришлось задумался над результатами наблюдений. Объяснить шипение было легко – это были акустические колебания, порожденные локальными сжатиями и разрежениями воздуха при полете снаряда. А вот модуляция шипения… Очевидно, она происходила из-за прецессирования. Дело в том, что снаряд, благодаря нарезам в канале ствола, приобретает существенную (около 500 оборотов в секунду) скорость вращения вокруг оси. Вращение стабилизирует полет снаряда – он не кувыркается. Но действие внешней силы – сопротивления воздуха – приводит к прецессии: ось, вокруг которой вращается снаряд, гоже начинает вращаться (рис. 5.15). Это-то движение и является причиной периодического смещения зон различной слышимости в пространстве. Наблюдать прецессию можно на детском волчке, раскрутив его, а потом попытавшись нажимом пальца изменить ось его вращения.
Полную впечатлений прогулку прервал непонятно как отыскавший меня посыльный сержант: «Здрражела… Рр- разршитбратитьсь… Увасулросють зайтить у особотдел!» В 00 мне торжественно предъявили полиэтиленовый пакет – заначку несчастного часового. Она была обнаружена даже не в вэче – опасаясь, что будет заложен стукачами, воин хранил ее в укромном месте на ближайшей железнодорожной станции, рассчитывая забрать при посадке в дембельский поезд. Химанализ кусочков вещества не требовался: шипящее пламя при поджигании и характерный цвет флегматизатора безошибочно указывали на состав, которым снаряжаются боевые части ракет. Паренек задумал знатную рыбалку на родине и, во время своих караулов на складе (он сам напрашивался на них – это было установлено), непостижимым образом преодолев сигнализацию, сняв заглушку БЧ, отколупывал кусочки взрывчатки, пополняя заначку при увольнениях. Неосторожное движение штык-ножа вызвало горение взрывчатки (редкий, но встречающийся случай!), в замкнутом объеме быстро перешедшее в детонацию…
14* Барух Спиноза (1632-1677 гг.) – философ, за антирелигиозные убеждения отлученный от иудейской общины
15* ПИМ – предохранительно-исполнительный механизм. Чтобы избежать случайного подрыва боеприпаса, детонатор в нем не находится в контакте с ВВ вплоть до момента, когда снимается последняя ступень предохранения. Именно тогда ПИМ (механическое устройство) приходит в движение и узел инициирования устанавливается на заряд
Рис. 5.15. Прецессирование снаряда в полете, рисунок из книги «Артиллерия», изд. НКО, 1938 г.
17 августа команды испытателей ЦНИИХМ и ВНИИЭФ прибыли на остров Коневец. С доставкой ракет моряки запоздали и было достаточно времени, чтобы побродить по острову. Раньше тут, как и в Сарове, располагался монастырь и по всей территории были разбросаны часовенки и монашеские скиты. Одна из таких часовенок была без «луковки»: та валялась рядом. Местный старожил рассказал: сразу после полета Гагарина, политработники поощряли вандализм солдат- строителей (в основном – азиатов), слали в Ленинград донесения о том, что воины, «убедившись в отсутствии Бога», стали «бороться с поповщиной». Очень интересно было осматривать проросшие вереском развалины финских береговых батарей (до «зимней» войны Коневец принадлежал Финляндии), а однажды попался редкий сувенир (рис. 5.16). Гильза патрона к русской трехлинейке, выпущенная в том самом 1917 году, была явно не русского происхождения! Много позже я встретился в редакции журнала «Мир оружия» со специалистом по стрелковым боеприпасам и тот разъяснил, что патроны для трофейных русских винтовок производились и в Германии. Ими, наверное, и вооружили бойцов финского шюцкора, дравшихся с большевиками.
Рис. 5.16. Донце гильзы от патрона к русской трехлинейке, изготовленного на германском заводе «Deutsche Munitionsfabrik» в Карлсруэ, в 1917 году
Рис. 5.17. На заднем плане – германский тральщик, служивший мишенью при испытаниях ядерного оружия на Новой земле
Хотя вода Ладоги была уже холодной (9-10 градусов), мы с удовольствием купались. Подплывали на шлюпке и к затопленным кораблям, стоявшим недалеко от берега (рис. 5.17). Это были германские тральщики, на них сохранились даже проржавевшие крупнокалиберные пулеметы. Все удивлялись, как корабли попали на Ладогу, и только много лег спустя я узнал, что такие экскурсии были небезопасны: корабли привели сюда по каналам с Новой земли, где они служили мишенями при испытаниях ядерного оружия, а значит, нейтроны ядерного взрыва должны были вызвать в их металле заметную наведенную активность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});