Читать интересную книгу StarCraft: сборник рассказов - Майкл Когг

В центре этой мешанины висел эластичный амниотический мешок. Жидкость внутри перепончатой оболочки то выпирала, то с хлюпаньем опадала обратно, из-за чего мешок постоянно пульсировал. Подрагивающие органические шнуры, словно корни дерева, мертвой хваткой опутывали в находящееся в коконе человеческое тело, заканчивая извилистый путь во рту и ноздрях объекта.

Голос Мыслящего вторгся в разум Королевы: "Приготовления закончены".

Королева немигающим взглядом смотрела на человеческое существо внутри кокона.

"Начинайте", — телепатировала она.

Объект рванулся, затем обмяк, когда гиперэволюционный вирус начал проникать в него.

Королева посмотрела на группу висящих экранов, располагающихся слева от нее. Мониторы показывали обстановку в различных камерах хранения и человеческую живность, содержащуюся в них.

Ее взгляд остановился на одном из мониторов (крайнем левом), где молодая, светловолосая женщина сидела в углу ячейки. Ее поведение отличалось от поведения других. Казалось, у нее есть цель, — как будто есть что-то, что дает ей надежду.

"Пустая трата сил", — подумала Королева. Однако что-то такое было в ней. Королева помнила то время, когда ее саму держали в ячейке. Кажется, вечность прошла с тех пор, когда она была столь уязвима, наивна, столь… человечна.

— Утри свои сопли! — кричал лейтенант Рам, наклоняясь все ближе. — Жалость и слабость, это синонимы! Раскаяние запрещено! Угрызения совести запрещены! Ты поняла?

Юная Сара Керриган потерла щеку и бросила на Рама взгляд спокойного пренебрежения. Она сидела за стерильным металлическим столом. Ее руки, лежащие на столе, были расслаблены. Татуировка черного цвета на предплечье, идентифицируя девочку как "объект номер 24", резко выделялась на бледной коже.

— Это моя работа, сломать тебя, дитя мое. И именно это я и намерен сделать. — Лейтенант начал прохаживаться.

Сара показала высокие результаты на всех этапах пси-тестов, несмотря на то, что ей всего восемь лет. Тогда она была просто куколкой, с признаками красавицы, какой она впоследствии станет. Скромная, немного застенчивая, она являлась воплощением гармонии, что со временем, и при соответствующих условиях, сможет претендовать на идеальный образец человека.

В этом и состояла работа лейтенанта Рама, снять шелуху с внутренней сущности девочки, слой за слоем, пока он не доберется до того, что лежит ниже… И он знает, что там: невероятная врожденная сила, доступная лишь немногим избранным, и практически никогда не проявляющаяся в таком юном возрасте. Девчушка проявила эту силу всего лишь раз, но одного случая оказалось достаточно, чтобы отправить ее отца по нисходящей спирали безумия и обеспечить несчастной матери место в морге Тарсониса.

Эту грубую и жуткую способность образно можно сравнить с ребенком: совершенно неосвоенный источник потенциала, дара, который необходимо постоянно развивать и укреплять. Этот дар достался Конфедерации, и Рам должен развить способности девочки, чтобы удовлетворить потребности государства. И лейтенант прекрасно знал, что для достижения цели, первый камень преткновения, который требуется преодолеть — это восприятие девочки, способность различать то, что по ее уверениям правильно, а что неправильно.

Иначе говоря, — котенок. Милый зверек, с которым девочке разрешили играть и оставить у себя в течение трех недель. Этот "милый" комочек меха страдал от злокачественной опухоли, имплантированной департаментом по работе с животными. Лейтенант Рам указал на котенка. Зверек лежал пластом, хрипя и корчась от удушья.

— Ты же видишь, зверек умирает. Медленной, и я уверен, мучительной смертью. Ты одна можешь прекратить его страдания. Ты знаешь это, так же как и я. Эти игры тебе не помогут. Попытки скрывать свои способности, бессмысленны и бесполезны. Теперь сделай то, о чем я тебя прошу.

Лишь только длинный и жалобный крик прокатился эхом по коридорам за пределами комнаты. Звук замер на высокой ноте, а затем резко оборвался. Наступила тишина.

— Я не буду, — ответила девочка.

— Это не просьба. Это приказ. И нежелание выполнить приказ, влечет за собой тяжелые последствия. Сделай это, дитя. Я уже устал, так что сделай это немедленно. — Еле сдерживаемый гнев лейтенанта стал просачиваться наружу. Он остановился.

— Нет.

Левая бровь лейтенанта дернулась. Он глубоко вздохнул.

— Один, последний раз…

— Нет! Не буду, не буду, не буду!!!

Обойдя кругом стол, лейтенант вытащил табельный пистолет, передернул затвор… и приставил дуло к голове котенка.

С ледяным спокойствием он произнес:

— Окончи жизнь животного, или я сделаю это за тебя.

Новая слезинка покатилась по правой щеке девочки. Лейтенант почувствовал, как пистолет в руке шевельнулся. Или это сыграло его воображение?

— Я сказала, нет. Если вы не знаете, каково это, можете смело стрелять.

Лейтенант улыбнулся. Все это становилось очень забавным.

— Боюсь, что так не пойдет, малышка. Я этого не буду делать вообще. Не буду упрощать тебе задачу, дитя.

Лейтенант опустил оружие.

— На сегодня, пожалуй, хватит.

За спиной ребенка бесшумно открылась дверь. Удаляясь, девочка бросила быстрый взгляд на котенка и вытерла слезы прежде, чем выйти из комнаты.

Лейтенант Рам стоял неподвижно, заложив руки за спину. В комнату вошел суетливый человек в белом халате. Глаза лейтенанта скользнули по технику.

— Будем рекомендовать применение нейро-регулятора? — поинтересовался вошедший.

— Пока нет. — Лейтенант до последнего не хотел прибегать к крайним мерам. Он понимал, что внедрение регулятора в мозг девочки, может убить подопытную. По крайней мере, ученые не гарантировали нужный результат… и их методы вызывают сомнения, если не сказать больше.

— Может быть они не правы насчет ее, — сказал техник.

— Я сомневаюсь, что это так, — ответил лейтенант. Тем не менее, он не был уверен. Но доказательство было, о чем он узнал только вечером. Вечером, когда Рам, следуя привычному распорядку для, почистил сапоги, выгладил униформу, и приступил к чистке оружия… он обнаружил, что пусковой механизм табельного пистолета расплавлен!

Скрючившись в позе эмбриона, Аманда лежала на полу в углу камеры. Она прекратила попытки сконцентрироваться на замке три дня назад. Но не потому, что сдалась. Она просто пришла к выводу, что если ей удастся сохранить силы, накопить побольше энергии, то возможно, — возможно, — она будет готова к одной маленькой, последней попытке освободиться. Нужно только правильно рассчитать время.

Ночью она услышала звук. Ее испугало то, что он прозвучал практически рядом. Треск, жужжание электромоторов медленно открывающейся двери соседней камеры. Она услышала приглушенные крики, мольбы и краткую борьбу. "О Боже мой! Хендерсон! Они забирают Хендерсона!" — подумала она. Уже прошло несколько часов, как в камере померк свет. И вот теперь снова, в который раз, он зловеще мигнул.

"Ты следующая", — сказал внутренний голос. Она велела ему заткнуться. Это был голос слабости, и она не хотела его слушать. Не в этот раз. Пока она еще дышит. Она напомнила себе о трудных временах хаоса и скорби, вспоминая все самое плохое, чтобы не думать о жестокой реальности. Она найдет выход из положения, или умрет при попытке сделать это.

Аманда обняла руками плечи и лежала в темноте камеры, ожидая чего-то.

Королева была разочарована.

Слюнявое, безумное чудовище перед нею оказалось бесполезным куском мяса. Сколько на это уйдет времени? Объекты для экспериментов заканчиваются и, хотя раздобыть новые — вопрос не сложный, отсутствие прогресса, отсутствие активности, раздражало королеву. Уж лучше бы она проводила время в страшных сражениях на чужой земле, чем трудиться в качестве няньки для лабораторных крыс на этой заброшенной платформе.

Она напомнила себе о возможностях, о потенциале, которые заложены в экспериментах.

В последнем эксперименте метаморфоз занял всего два дня. Это значительно меньший срок, чем занял период созревания самой Королевы. Но до сих пор, они не способны повторить результат ее трансмутации. Случай с Королевой был уникальным. Переродившееся существо сохранило свои умственные и псионические способности, свойственные определенным людям, и в тоже время приобрело свойства Зергов к регенерации и практическую неуязвимость. Одним словом, — совершенное создание.

Королева знала, что невозможно сотворить еще один такой великолепный образец, как она. Но если бы они могли получить нечто подобное… Зерги уже давно были очарованы человеческим пси-потенциалом, и жаждали его. Вожделели так, как рожденный ползать организм может любоваться крылатым существом и стремится полететь.

Пока все попытки закончились неудачей. Человеческие существа после трансмутации пробуждались инвалидами с мертвым мозгом — ужасные уродливые мутанты, какой сейчас стоит перед ней. И каждый раз она поправляла формулу, и каждый раз чувствовала, что цель становится все ближе.