В классе никого не было. От горького разочарования из груди Колли вырвался вздох. Она усиленно размышляла, где поискать еще, но в этот момент услышала с восточной стороны приближающиеся шаги. В воздухе поплыл запах бергамота и корицы. Пряные и такие обольстительные духи мисс Грейнджер. С отчаянно колотящимся в груди сердцем Колли скользнула в старый шкаф в глубине класса и закрыла за собой дверь.
Пряный запах ощущался все сильнее, смешиваясь с плесневым воздухом подсобки, битком набитой старыми тряпками для стирания с доски мела, белая пыль от которого мучительно щекотала ноздри. Услышав проходящие мимо шаги, Колли затаила дыхание и выглянула в замочную скважину. Ей было страшно, но она понимала, что мисс Грейнджер обязательно надо вывести на чистую воду.
Учительница подошла к доске и стала писать, поскрипывая мелом. Символы подрагивали, как сотканные из света червячки. Колли подумалось, что это может быть код. Не исключено, что с помощью доски она связывалась со школой, в пользу которой шпионила. И в этот самый момент наверняка хвасталась своей победой после утренней истории с кашей, от которой все буквально сошли с ума… В жилах у Колли вскипела кровь. Ее охватила жуткая злость, в груди зачастило дыхание…
Мисс Грейнджер вдруг замерла и повела носом, как крыса или кролик. Потом сделала глубокий вдох, вытянула руку в сторону подсобки, согнула палец, поманила и сказала:
– Кто это у нас там? А ну выходи.
Колли почувствовала, что ноги сами пошли вперед, не дожидаясь ее разрешения. Попыталась было ухватиться за полки, но мисс Грейнджер словно тащила ее на веревочке, все ближе и ближе к себе. Дверь в подсобку распахнулась, и девочка предстала перед ней во всей красе, щурясь от яркого света.
– Стало быть, ты, – сказала учительница, – надо было сразу догадаться.
– Я все расскажу директрисе, – произнесла Колли, – уже слишком поздно, вам меня не остановить. Я видела ваше истинное обличье. Вы украли, а потом и вовсе пошли на отравление. Шпионите на другую школу, да?..
– Ничего-то ты не поняла, – с улыбкой сказала мисс Грейнджер, сняла шляпу, и вместо обалденной короткой стрижки Колли увидела на ее голове рассыпавшуюся по спине гриву того же медного цвета, что у нее самой. – Неужели ты даже не догадывалась, что на самом деле я ведьма, твоя родная мать?
– Нет, – прошептала девочка, – вы не можете быть моей матерью. Она умерла.
– Да я сама внушила всем эту мысль. А мисс Грейнджер я сожрала много лет назад, потому что как подруга она совершенно себя изжила.
– А меня… меня вы тоже собираетесь сожрать?
Колли хоть и старалась храбриться, но у нее все равно предательски дрожал голос.
Мисс Грейнджер задумчиво посмотрела на нее, склонив набок голову. Ее глаза горели двумя золотыми монетами. Как Колли вообще могла считать ее человеком?
– Ну уж нет, – произнесла мисс Грейнджер, будто с усилием вытягивая из себя слова. – Не думаю, что мне придется тебя сожрать. Иметь дочь… Это может оказаться забавно. Да, так оно и будет. К тому же дочери – могущественная магия, которой вполне можно воспользоваться… Да! – резко кивнула она. – Я беру тебя с собой. Не нужна тебе эта школа. Теперь мы обе на пару станем ведьмами, будем летать над сверкающим морем и танцевать в свете луны.
Колли глубоко вздохнула и сказала:
– Я не могу бросить Джек, особенно в таком трудном положении. И уж тем более когда она считает меня воровкой. К тому же ее назначили старостой. А справиться с четвертым классом Изящных в одиночку она не сможет. Там всегда прикалываются над старостами, а Джек очень ранима.
– Стало быть, ты мне отказываешь, – произнесла мисс Грейнджер, облизав золотистым языком губы.
– А ну отойдите от нее, – донесся чей-то голос.
В двери класса, бледная и вся дрожа, стояла Джек. У Колли в груди гулко ударилось о ребра сердце – она пришла! И вдруг до нее дошло, что над ними обеими нависла страшная опасность.
– Здравствуй, – обратилась к Джек мисс Грейнджер, чуть помолчала и задумчиво добавила: – Дай-ка я тебя обнюхаю… Да, ты могла бы стать моей дочерью. Ладно, тогда отправишься со мной вместо нее. А тебя, – сказала она Колли, – в качестве особой милости, потому как ты все же моя семья, я оставлю в живых.
– Не хочу я быть вашей дочерью, – возразила Джек, – убирайтесь из нашей школы и больше никогда сюда не возвращайтесь.
– Ну хорошо, – ответила мисс Грейнджер, вперив в нее взгляд, – в тебе есть все, что нужно. И за глазами явно проглядывает позолота.
Затем послышался резкий звук, похожий на хруст сломанной кости, и мисс Грейнджер исчезла. На ее месте теперь стояла огромная золотая собака. В следующее мгновение она бросилась на Джек, совершив поистине выдающийся прыжок, вспыхнул свет, и ни Джек, ни собаки больше не стало. Колли стояла совершенно одна в залитой солнечным светом комнате. У нее ничего не получилось, и теперь Джек пропала навсегда.
Роб, когда-то давно
– Ты ведь не из Калифорнии, – уверенно произносит Эйжа, выщипывая пинцетом мои брови.
– Верно, – соглашаюсь я, польщенная, что меня выделили среди остальных. – Моя родина – Небраска. Меня там когда-то удочерили.
Впервые я произношу эти слова вслух, чувствуя, что когда-нибудь этот факт сможет стать самой обыденной частью моей жизни. Может, я когда-нибудь туда съезжу и почувствую себя там дома. Не исключено даже, что найду там светлячков.
На самом деле мою соседку зовут Анна, но, поступив в колледж, она решила взять себе новое имя. Мне это нравится, потому как ненавязчиво предполагает, что таким незамысловатым образом можно стать другим человеком.
– А зачем тогда вообще поступать в колледж? – сказала она, когда я ее об этом спросила. – В школе был полный отстой, а раз так, то какого тогда черта держаться за старое?
С каждым нарядом она носит черный вельветовый чокер, от бровей остались две едва заметные линии.
– Вот так, пожалуй… нормально, – без особой уверенности в голосе произносит она.
Я смотрю в зеркало. Мои белокурые бровки исчезли, словно их всосала в себя кожа, придав мне сходство с ребенком-переростком.
– Ничего, Берта, еще отрастут… – говорит Эйжа, опасаясь моего гнева, но я обнимаю ее, чтобы успокоить. Когда я представилась, она решила, что Роб – это сокращение от Роберты, а разубеждать ее в этом мне не захотелось. Мне тоже требовалось новое имя.
Время от времени мы тусуемся с ее лучшими подругами Бетти и Ариэль, хотя на самом деле их тоже зовут иначе. Их невероятно изумляет полнейшее незнание мной поп-культуры, поэтому они с жаром