Ваше сиятельство? — настороженно поинтересовался Тихомир.
— Отвлечь ее от вас, — коротко произнес Воронцов, делая еще два шага в сторону. Беляш двигался вместе с ним, не выходя из-за щита, он еще был в боевой ипостаси, но от нее в лучшем случае осталась половина, хотя, скорее всего, гораздо меньше. — Если кром ударит по вам, конец. Но тварь послали за мной, вы ее не интересуете. Не понимаю только, почему она не атакует.
Именно в этот момент тварь решила, что пора, хвост выстрелил в Константина так стремительно, что боярин даже не успел дернуться. Тот удлинился, и как копье ударил в центр щита, но щит выдержал, полыхнув, он окутался божественным огнем, который перекинулся на кончик хвоста твари.
Возмущенный рев твари волной накатил на людей, и играючи смел стихийные щиты гвардейцев, опрокинул, швырнул на барьер. И только Орислав и Константин устояли. Беляш тоже улетел, но все же поднялся на ноги, и тут же ударил своими новыми копьями поглощения, восемь штук выстрелили из-под земли, попав в брюхо крома. Они не смогли пробить шкуру, но, повинуясь приказу прислужника, оплели лапы твари. Высший недовольно рыкнул и дернулся, но, как ни странно, копья его удержали, подарив так нужные Воронцову секунды.
— Громкая зверушка, — выкрикнул Константин, ощущая опьяняющий боевой задор, после чего материализовал в левой руке темное копье, которое у него еще не было шансов опробовать.
Замах, бросок, дистанция позволяла. Серая молния угодила в широкую грудь чуть ниже головы и отскочила, а через долю секунды просто развеялась.
Ответная ментальная атака крома смела Беляша и едва не доконала Воронцова. Константин покачнулся, но устоял. Оберег Сварога жег грудь, словно пытался сделать там сквозную дыру, вшитый в воротник амулет Лады сиял серебром, и сдаваться не собирался. С отключкой прислужника копья, сдерживающие крома, развеялись, подарив твари свободу, и та просто растаяла в воздухе. Орислав опоздал всего на долю секунды, луч света, вылетевший из его посоха, прошел сквозь то место, где еще недавно стоял враг. Зато он угодил в переход, разорвав на мгновение пленку из тьмы. Судорога прошла по арке, Константин успел заметить черного ведуна, который стоял с другой стороны, окутанный тьмой, воздев над собой посох, и к атаке он не был готов, копье света угодило ему в грудь, отшвырнув в черноту, и тут же арка поплыла и начала распадаться на клочья тьмы.
Что ж, одной проблемой меньше, больше к ним никто не пожалует. Но самым плохим было то, что веда «Милость Рода», которую волхв повесил в самом начале, когда появилась тьма, мигнула и погасла.
У Константина не было времени смотреть, что там с Ориславом, сейчас нужно полностью сосредоточится на бое, и он следом за кромом ушел в тень…
Глава восемнадцатая
Хорошо знакомая серость. Тварь, несущаяся на него, была всего в трех шагах. Высший снова выстрелил хвостом-копьем, но Константин активировал теневой переход, который он опробовал всего пару раз. Скакнув за спину разогнавшемуся крому за мгновение до того, как его пробило хвостом. Тварь на секунду озадачилась исчезновением противника, затормозить не успела и впечаталась в барьер. Что ж, теперь ясно ее умение исчезать и возникать неожиданно для жертвы, как и Константин тварь умела ходить в тенях.
Не воспользоваться шансом было нельзя, и пока высший приходил в себя после столкновения, Воронцов резким взмахом отправил нож славов в полет, держа взглядом то, что можно было считать шеей, хотя как таковой ее не было. Умение «нож в цель» второго уровня не подвело, клинок вошел точно куда, он и хотел, сантиметров на десять ниже распахнутой пасти, там была какая-то выемка, в нее-то Константин и целил. Вот только тот прошел крома насквозь, словно это был фантом, и вместо этого он вонзился в барьер, который в тени был так же материален, как и в яви.
— Хреново, мать его ети, — прокомментировал Воронцов свой бросок, и послал в вскочившую на ноги тварь «огонь Сварога».
Пробный огнешар ударил в бочину высшего, багровые чешуйки, покрывающие место попадания, словно оплавились, превратившись в спекшуюся нашлепку.
— Неплохо, — подвел итог атаки Воронцов.
Тварь вздрогнула и, похоже, серьезно обиделась, снова ударила ментально. Но Константин уже понял, что у сильной атаки крома есть минус — угол не превышал десяти градусов в самой широкой точке, и когда почувствовал, что пора сваливать, ушел в перекат, не забыв садануть по твари площадной техникой, в отличие от обычных стихийников божественную силу можно было измять, словно пластилин. Огненная земля вспыхнула прямо под кромом, тварь скачком ушла на другую сторону «арены», но удар не прошел без последствий, пламя лизнуло лапы и опалило брюхо, чешуя выдержала, но все же тварь получила повреждения — приземлился высший, вздрогнув всем телом и издав нечто, напоминающее скулеж.
Константин не стал призывать нож славов обратно, понятно, что тот сейчас бесполезен, а вот сила, дарованная Сварогом, работала, хоть и не абсолютное оружие, но все же он смог потрепать то, что раньше считалось не убиваемым. Что там Орислав говорил про свет? Он действует на тварь, но плохо, сейчас проверим. «Луч света» унесся в тварь, но та не стала ожидать, когда в нее влетит снова что-то опасное, и навстречу веде Константина рванулся полог тьмы. Это было ожидаемо, луч завяз в плотной черной завесе, и та поглотила его. Тварь не умела мгновенно перемещаться в тени, как Воронцов, но была быстра. Один прыжок, второй, все по ломаной траектории, удар хвостом, на пути которого снова появился «щит Сварога». Но за мгновение до того, как хвост угодил в защиту, с его кончика сорвался заряд тьмы, который едва не обнулил щит, и хвост-копье он выдержать уже не смог, кончик хвоста нашел брешь и ударил точно в центр груди, опрокидывая Константина на спину. При падении его приложило затылком о барьер, звезды в глазах вспыхнули невиданным фейерверком, они исчезли буквально за пару секунд, и что удивительно, несмотря на то, что физическая защита тени, которую он наложил перед поединком, снялась, он был еще жив. Кое-как Воронцов поднялся на ноги, боль в груди была адской, ребра не давали нормально двигаться, все вокруг кружилось, прошло еще секунд десять, а он все еще был жив. Яркая вспышка света откуда-то слева. С трудом повернув голову, Воронцов увидел Орислава. Древний волхв тоже умел входить в тень, и сейчас он связал тварь коконом света, который в разы превосходил то,