Новоиспеченные любовники покидают Квартал Свиданий, отправляются домой или в гостиницу и стараются извлечь из случайной встречи как можно больше удовольствия. А утром они расстаются навсегда. Это – обязательное условие.
Насколько я понял, никто не станет следить за соблюдением последнего пункта негласного договора и наказывать отступников. Тем не менее правило почитается священным. Мое предположение, что случайная встреча в Квартале Свиданий может повлечь за собой увлекательное продолжение, было выслушано с гримасой панического отвращения. Словно бы я принялся толковать о прелестях некрозоофилии и дружески предложил сэру Мелифаро сопровождать меня к ближайшему кладбищу домашних животных. «Никогда больше так не шути, – серьезно посоветовал он. – Особенно при посторонних. Да и при своих не стоит».
Я так и не понял, с какой стати мой приятель стал корчить оскорбленную невинность. Махнул рукой на его предрассудки и наскоро состряпал собственное, лирическое объяснение. Дескать, обоюдное согласие любовников с тем, что разлука неизбежна, не самый худший способ окружить ореолом романтикиинтимную связь со случайным партнером– именно так называется это приятное событие на косноязычном канцелярском жаргоне.
В очередной раз обработав вышеизложенную информацию, я с огорчением констатировал, что мне пока рано отправляться в Квартал Свиданий. Коленки будут дрожать, язык – заплетаться, подмышки как пить дать вспотеют… Да и потом, в постели, я вряд ли покажу себя с лучшей стороны: слишком уж необычный способ знакомиться. А вдруг моей «судьбой» окажется престарелая, беззубая великанша со слоновьими ногами? И как тогда, спрашивается, дожить до утра? Нет уж, лучше положусь пока на более консервативные способы ухаживать за девушками, благо и они местными традициями не возбраняются.
Приняв решение, я огляделся по сторонам в поисках подходящего способа убить время. Единственный возможный собеседник, наш буривух Куруш, дремал, спрятав голову под крыло. Так что я взялся за книгу, забытую в кресле сэром Джуффином Халли. Это была «Философия времени», автор – некий сэр Соброх Хесом. Грешные Магистры, чем только не интересуются люди!
В общем, у меня была нелегкая ночь: безделье, бесплодные размышления о Квартале Свиданий и философская литература могут довести до цугундера куда скорее, чем колдовские штучки нашей несравненной Мастера Преследования.
Утро, впрочем, принесло добрые перемены. Сэр Кофа Йох развлек меня парочкой пикантных анекдотов. Джуффин вдруг решил остаться дома до обеда, но прислал мне зов, чтобы пожелать хорошего утра. Заодно попросил дождаться Мелифаро, чтобы Тайный Сыск хотя бы формально не оставался без начальника. Я не возражал, поскольку все равно не собирался уходить, пока не увижу Меламори. Она наверняка чувствует себя виноватой, и дурак я буду, если не воспользуюсь столь благоприятным стечением обстоятельств!
Наконец леди появилась. Слонялась по Залу Общей Работы, не решаясь зайти ко мне. Дверь кабинета была приоткрыта, посему я имел возможность выслушать целую серию горьких вздохов, слишком громких, чтобы быть натуральными. Насладившись концертом, я послал зов в «Обжору Бунбу» и потребовал камры на двоих и много печенья. Заказ принесли через несколько минут. Когда курьер отворил дверь, Меламори юркнула в дальний уголок зала, не решаясь оставаться в зоне моей видимости. Слушала звяканье посуды, затаив дыхание.
Когда курьер с пустым подносом удалился, я громко спросил у распахнутой двери:
– Если ко мне в кабинет несут поднос с двумя кувшинами камры и двумя кружками, вы делаете вывод, что у меня просто началось раздвоение личности? Мне требуется помощь, незабвенная!
– А это для меня, сэр Макс? – раздался жалобный писк.
– Это – для моей покойной прабабушки, но поскольку она не соблаговолила явиться… В общем, я не сержусь, а камра остывает.
Меламори появилась в дверях. На ее очаровательной мордашке боролись два выражения: виноватое и довольное.
– Джуффин вам наябедничал? Мог бы и помолчать – если уж я так опозорилась, – буркнула она, усаживаясь.
– Никто не опозорился, Меламори. Просто я немного иначе устроен. Не берите в голову. Моя мудрая мама говорила, что если я буду есть много конского навоза по утрам, то вырасту здоровым и красивым и никто не сможет встать на мой след. Как видите, она была права!
Я был великодушен по велению сердца, но и на некую заветную награду, что греха таить, надеялся. В конце концов, ее восхищение, пусть даже опасливое, – не самое худшее чувство. Уж, по крайней мере, лучше, чем вежливое равнодушие. О равнодушии невежливом, с которым мне, увы, тоже не раз приходилось сталкиваться, я и думать не желал.
В результате тщательно спланированной операции я, кажется, окончательно очаровал первую леди Тайного Сыска. Допивая камру, она веселилась от души. Наши руки несколько раз встретились в вазе с печеньем, и лапка Меламори не выказала желания поспешно увернуться от моих пальцев. Окончательно обнаглев, я предложил ей как-нибудь прогуляться по вечернему Ехо. Леди честно призналась, что трусит, но тут же пообещала стать очень храброй – не сегодня, не завтра, но очень скоро. Буквально на днях. Оставалось лишь определиться с датой свершения подвига. Это была серьезная победа. Я и не рассчитывал…
Домой я ушел счастливым. Часа два ворочался, не в силах унять радостное возбуждение, и наконец задремал под мурлыканье Армстронга и Эллы, свернувшихся клубками у меня в ногах. Но спать мне пришлось недолго.
В полдень меня разбудил страшный шум. Спросонок я решил, что у меня под окнами происходит то ли публичная казнь (что в Ехо вроде бы не принято), то ли выступление бродячего цирка (что здесь действительно порой бывает). Поскольку спать в таком бедламе невозможно, я пошел посмотреть, что случилось. Распахнув дверь, я понял, что сошел с ума. Или еще не проснулся.
На мостовой перед моим домом выстроился оркестр из дюжины музыкантов, старательно извлекающих из своих инструментов какую-то заунывную мелодию. Впереди стоял великолепный Лонли-Локли и хорошо поставленным голосом пел печальную песню о маленьком домике в степи. «Этого не может быть, потому что этого быть не может!» – ошеломленно подумал я. Едва дождавшись конца серенады, я набросился на коллегу с расспросами.
– Что случилось, Шурф? Почему вы не на службе? Грешные Магистры, что здесь происходит?!
Сэр Лонли-Локли невозмутимо откашлялся.
– Что-то не так, Макс? Я выбрал плохую песню?
– Песня просто замечательная, но… Пойдемте в гостиную, Шурф. Нам принесут камры из «Сытого скелета», и вы мне все объясните. Ладно? – От смущения и растерянности я был готов заплакать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});