— Ну, это будет проще простого, — улыбаясь, ответил Ангус. — А вот тебе придется неслабо так прыгнуть.
Кертис кивнул с серьезным видом.
— Ладно, — сказал он. — Была не была.
Перебирая ключи один за другим, мальчик подобрал подходящий: длинный серебряный ключ с глухим щелчком открыл дверь клетки. Земля качалась под его ногами: а это что там, на валуне, череп? Он закрыл глаза и сосредоточился на предстоящей задаче. Встав в проеме клетки и ухватившись за косяки, мальчик приготовился к прыжку.
— Давай, — скомандовал он.
Где-то над ним Ангус глубоко вздохнул и с рычанием принялся раскачивать клетку. Постепенно он набрал скорость, и амплитуда возросла. Клетка разбойника тоже начала качаться, так что вскоре обе они образовали длинный маятник, рассекающий пространство куполообразной пещеры. С каждым новым взлетом Кертис прикидывал расстояние до лестницы.
— Еще немного, Ангус! — прокричал он.
— Ага, — ответил Ангус, сгибая мускулистые руки.
Еще несколько размахов, и послышался голос разбойника:
— Похоже, больше уже некуда!
Кертис вновь перевел взгляд на лестницу. Она была дальше, чем он рассчитывал, но это было уже неважно.
— Ладно, Ангус, — крикнул он, — когда я закричу “давай”, ты швырнешь клетку со всей силы.
— Понято! — ответил тот.
Эймон, висевший неподалеку, ободряюще воскликнул:
— Точь-в-точь метание молота, ты это сто раз делал!
— Только вот лежа на пузе еще не доводилось!
Он ждал условного сигнала.
— Хорошо… ДАВАЙ! — прокричал Кертис, и через мгновение клетка взмыла в воздух. Когда она достигла самой высокой точки — прошла какая-то доля секунды — он рывком оттолкнулся от проема. Голова еще не успела сообразить, а руки уже ухватились за верхние перекладины. Тело глухо ударилось о деревянное ребро лестницы, левая нога приземлилась ровно на шестую перекладину сверху. Он уж было хотел издать победный крик, но вдруг почувствовал, как под действием его веса лестница начинает заваливаться.
— ОЙ-ОЙ-ОЙ! — вскрикнул мальчик, когда все шестьдесят футов шаткой лестницы начали отклоняться от стены.
— Ох ты ж, — безнадежно произнес один из разбойников.
Наверху время шло до смешного медленно.
Кертис, вцепившись в лестницу, понимал, что падает. На миг, оказавшись перпендикулярно к полу, она замедлилась, но лишь на мгновение.
Земля неотвратимо приближалась.
Разбросанные по полу кости как будто приветствовали пополнение коллекции.
Но вдруг падение прекратилось.
Кертис висел почти вниз головой, спиной к земле, зажмурив глаза, левой рукой отчаянно вцепившись в лестницу. Левая нога обвивала перекладину, дерево впилось в согнутое колено.
И вдруг послышался смех разбойников — хриплый и полный облегчения.
Открыв глаза, он увидел, что лестница упала на клетку Ангуса, металлическими крюками зацепившись за ее дверной проем.
— Свезло так уж свезло, парень! — выдавил Ангус между приступами хохота.
Кертис глубоко вздохнул:
— Все… — Его голос дал слабину. — Все точно так, как я рассчитал.
* * *
Дорога была вся в лужах, и велосипед Прю с шелестом рассекал гладкую черную поверхность. Красная тележка грохотала следом. Больше ничто не нарушало тишину раннего утра: в центре не было ни души. Тусклая голубая дымка заволокла небо. Несколько собак лаем приветствовали наступление нового дня. Одна-единственная машина беспомощно ждала зеленого огонька светофора: дневные правила распространялись даже на этот неземной час. Какой-то человек, съежившись, ожидал автобус на остановке, издалека напоминая безликую кучу одежды, увенчанную вязаной шапкой.
Прю завернула за угол часовой башни и направилась к речке. Улица внезапно закончилась тупиком: между дорогой и дикими зарослями кустов малины и ярко-желтого ракитника стояли бетонные ограждения. Девочка слезла с велосипеда и, перетащив его через бордюр, пошла через заросли. Впереди за краем утеса слышался мерный шум реки.
Вскоре Прю дошла до небольшой расчищенной от зарослей полянки, посреди которой, как и говорил отец, лежала огромная синевато-серая каменная плита. Всего в футе от нее земля резко обрывалась, и склон круто опускался к узкому зеленому берегу реки. Плотный туман застил всю долину, полностью скрыв ее от глаз. Прю осторожно положила велосипед куда-то в васильки и подошла к камню. Присев на корточки, она вытащила шкатулку из кармана толстовки.
Открыв ее, девочка внимательно изучила удивительные знаки, высеченные на шести разноцветных камушках.
— Хм, — прошептала она самой себе. — Не знаю, может, надо что-нибудь говорить… — Вытряхнув камушки на плиту, она разбросала их по холодной поверхности. — Абракадабра? Сезам, откройся?
Камушки, вращаясь, покатились по плите и вскоре остановились. Все они выпали руной вверх, образовав причудливый рисунок из непонятных символов. Затаив дыхание, Прю ждала. Вдруг поднялся ветер и стал с шумом раскачивать кусты.
Со стороны реки послышался лязг и гул — сотни тысяч тонн древнего железа и чугуна воцарялись на прежнем месте.
Подняв глаза, девочка обнаружила, что туман над рукой превратился в густое облако. Оно висело прямо над ней, затмевая утреннее голубое небо. Из него медленно появились контуры сначала зеленой арки, потом огромных канатов моста. Туманное облако стало постепенно исчезать, открывая взору части строения, пока перед глазами Прю не возникла титаническая конструкция, простирающаяся от склона к другому берегу. По бокам его делили надвое башни высотой в несколько сотен футов. Каждая была украшена стрельчатыми арками разного размера. По обеим сторонам от них тянулись канаты толщиной со ствол дерева, соединяющие башни с береговыми столбами.
Туманное облако стало постепенно исчезать, открывая взору части строения, пока перед глазами Прю не возникла титаническая конструкция, простирающаяся от склона к другому берегу.
Прю огляделась по сторонам и убедилась, что она одна стоит на берегу и видит это зрелище в холодном утреннем свете. Туман осел над поверхностью реки, полностью обнажив великолепное строение. Девочка поспешила убрать руны обратно в шкатулку, захлопнула крышку и, взяв велосипед, покатила его в сторону призрачного моста.
В самом его начале, отбрасывая на дорогу яркий свет, стояли два фонарных столба. Прю осторожно сделала несколько шагов по мостовой, проверяя ее прочность. Но “призрачная” поверхность была твердой, как настоящая. Девочка уверенно пошла дальше. Тишину нарушало только щелканье велосипеда и дребезжание тележки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});