Читать интересную книгу Тайна американского пистолета. Дом на полпути - Эллери Куин

Что еще? Сломанная старая плита для топки углем изъедена ржавчиной и абсолютно непригодна для готовки пищи или обогрева помещения. Не приходится сомневаться, что это реликвия былых дней, когда здесь обитали скваттеры. Кстати, заметьте, здесь нет также свечей, масляной лампы, подвода газа, каких-либо спичек.

— Верно, — поддакнул Де Йонг. — Этот ваш шурин не курил, Энджел?

— Нет. — Билл уставился в окно.

— Итак, — продолжил Эллери, — единственное средство освещения — настольная электрическая лампа. Значит, где-то поблизости электростанция? — Де Йонг кивнул. — В данном случае не важно, провел ли наш постоялец сюда свет, или он уже здесь был; вероятно, последнее. В любом случае отметьте этот факт.

И, в дополнение картины, в помещении всего несколько фаянсовых тарелок, но никаких следов провизии; нет даже обычной аптечки для оказания первой медицинской помощи, без которой не обходятся даже самые бедные люди.

Де Йонг кашлянул:

— Записал, Мерфи? Мистер Квин у нас прямо мастак; я бы лучше не изложил. Однако, при всем при том, куда это нас вывело?

— Дальше, чем вам кажется на первый взгляд, — заявил Эллери. — Перед нами помещение, в котором жилец не спит, не ест, — место, обладающее поразительно минимальным наличием характеристик, присущих жилью. То есть налицо все показатели того, что это перевалочный пункт, некая остановка в пути, что-то вроде укрытия, прибежища.

Кроме того, по различным признакам можно сделать вывод о характере его обитателя. Этот бежевый ковер — единственный предмет, не относящийся к скваттерской эре, причем, безусловно, предмет королевской роскоши, весьма дорогой. Я бы сказал, что тот, кто пользовался этим пристанищем, украсил его поношенной ценной вещью за приличную цену, что бросается в глаза. Не кажется ли вам, что это похоже на уступку тяге к роскоши? Об этой же склонности говорят и одежда на вешалке, и занавески на окнах. Они из дорогой ткани, но плохо повешены. Мужская рука, конечно. Наконец, в помещении чрезвычайно чисто — на ковре ни следов грязи или пепла, камин чист, нигде ни пылинки. Какой образ человека рисуют все эти штрихи?

Билл отвернулся от окна, глаза у него были красные.

— Кого бы они ни рисовали, к Джо это не имеет никакого отношения, — резко бросил он.

— Именно, — подхватил Эллери. — Разумеется.

Улыбка слетела с губ Де Йонга.

— Но это не вяжется с тем, что Уилсон сказал сегодня по телефону Энджелу — что никто, кроме него, не знает об этом месте!

— И тем не менее, — загадочно протянул Эллери. — Думаю, что в нашу историю вовлечен другой человек.

* * *

Снаружи снова послышались голоса. Де Йонг задумчиво потер подбородок.

— Похоже на прессу, чтоб ей пусто было! — произнес он и вышел.

— А теперь посмотрим, что наш друг Де Йонг нашел в карманах Уилсона, — негромко предложил Эллери.

Груда на столе состояла из обычной дребедени, которую носит в карманах любой человек. Связка ключей, потертый бумажник с двумястами тридцатью шестью долларами в банкнотах — Эллери бросил взгляд на Билла, который опять стал смотреть в окно; какие-то клочки бумаги, несколько почтовых квитанций, водительские права на имя Уилсона и два любительских снимка очень красивой женщины на фоне простого деревянного дома. Эллери узнал в ней сестру Билла Люси, заметно пополневшую с тех пор, когда он видел ее последний раз, но столь же милую и обаятельную, какой он помнил ее с университетских времен. Еще тут лежали оплаченный счет из филадельфийской газовой компании, авторучка и несколько пустых старых конвертов, адресованных Уилсону, чистые места на которых были заполнены какими-то подсчетами. Эллери взял сберегательную книжку и открыл ее; она была выдана ведущим филадельфийским сберегательным банком, на счете ее лежало чуть больше четырех тысяч долларов.

— Сберегательная книжка, — сказал он в неподвижную спину Билла. — С нее годами ничего не брали, а вложения хотя и скромные, но постоянные.

— Да, — не поворачиваясь, отозвался Билл, — он откладывал деньги. Кажется, у него были еще сбережения в Почтовом Сбербанке. Люси действительно ни в чем не нуждалась, подобно любой женщине, которая замужем за человеком с положением Билла.

— А облигации или ценные бумаги у него были?

— Мой дорогой Эллери, ты забыл, что мы принадлежим к среднему классу и идет пятый год депрессии.

— Это моя ошибка. А как насчет банковских счетов? Не нижу чековой книжки.

— Нет, нет. У него ее не было. — Билл помолчал. — Джо всегда говорил, что в его деле она не нужна.

— Странно, однако, — заметил Эллери, и в тоне его почувствовалось недоверие. — Это ж… — Он замолчал и снова бросил взгляд на груду мелких предметов. Но там больше ничего не было.

Квин взял авторучку, отвернул колпачок и попробовал писать на листке бумаги.

— Гм. В ручке нет чернил. Но это объясняет, где писалась карточка. Ясно, не здесь. При нем не было карандаша, ручка пустая, а из того немногого, что я успел осмотреть здесь, могу с уверенностью сказать, что никаких письменных принадлежностей или чернил в хижине тоже нет. Что позволяет предположить…

Эллери обошел стол и наклонился над убитым, неподвижно лежавшим на ковре и оттого казавшимся пригвожденным к месту. И вдруг он сделал странную вещь: вывернул пустые карманы Уилсона и с тщательностью ювелира, выискивающего в породе алмазные вкрапления, осмотрел швы. Потом он поднялся, подошел к вешалке и, проделав то же со всеми четырьмя костюмами, с удовлетворением кивнул, хотя было видно, что загадки не разрешил.

Вернувшись к трупу, Эллери приподнял его окостеневшие руки и рассмотрел пальцы. Потом, поморщившись, с некоторым усилием раздвинул застывшие губы и обнажил крепко стиснутые зубы. Снова кивнул сам себе.

* * *

Когда в комнату вошел Де Йонг в сопровождении своих сотрудников, Эллери сидел на столе и с хмурым видом смотрел на искаженное лицо покойника.

— С этой четвертой властью держи ухо востро, — заявил шеф полиции. — Вынюхали еще что-нибудь, мистер Квин? Полагаю, вы не прочь узнать, что удалось найти нам?

— Буду премного благодарен.

Билл отвернулся от окна.

— Полагаю, вы отдаете себе отчет, Де Йонг, что, пока вы вытанцовываете здесь, эта женщина в «кадиллаке» уйдет с концами?

Де Йонг подмигнул Эллери:

— Коп заштатного городишки, так, что ли? Так вот, прочистите уши, Энджел. Я поднял тревогу через пять минут после того, как прибыл сюда. Сообщений пока нет, но вся полиция штата караулит на всех трассах. Отвечает за операцию сам полковник Мерри.

— Она небось уже в Нью-Йорке, — сухо заметил Эллери. — Времени много прошло, Де Йонг. Так что вы там нашли?

— Кучу всего. На этих двух подъездных дорожках.

— А, протекторы шин, — вспомнил Эллери.

— Знакомьтесь, сержант Ханниган.

Человек с коровьим лицом поднял голову.

— Ханниган лично обследовал автомобильные следы. Выкладывай, что у тебя.

— Итак, сэр, — начал сержант, обращаясь к Эллери, — эта главная дорожка к фронтальной двери, та, что идет полукольцом, где мистер Энджел увидел припаркованный «кадиллак»: там три колеи на земле.

— Три? — воскликнул Билл. — Я видел только «кадиллак», а сам не подъезжал по главной дорожке.

— Три колеи, — твердо повторил Ханниган, — но не от трех машин. Что касается машин, то их было две. Две колеи проделаны одной машиной — «кадиллаком». Следы четкие. Это был большой «кадиллак», что верно, то верно, мистер Энджел. Третья колея оставлена, скорее всего, «фордом». Протекторы характерные, довольно изношены, так что, вероятно, это «форд» 31-го или 32-го года. Но не будем на этом фиксировать внимание.

— Не будем, — согласился Эллери. — Но почему вы утверждаете, что там две колеи, а не одна?

— Ну, это проще простого, — ответил сержант. — Сначала идут следы «кадди», врубаетесь? На следы «кадди» местами накладываются следы «форда». Это говорит о том, что «кадди» приехал первым. Но в некоторых местах по следам «форда» снова идут протекторы «кадди». Это значит, что «кадди» был там и уехал, затем приехал «форд» и тоже уехал, а потом вернулся «кадди».

— Понимаю, — проговорил Эллери. — Здорово! Но откуда вы знаете, что два разных следа большого автомобиля были сделаны одной и той же машиной? Не мог первый след принадлежать другой машине с такими же шинами?

— Это исключено, сэр. Эти шины оставили отпечатки пальцев. — Произнеся такую забавную фразу, сержант кашлянул. — На одном протекторе мы обнаружили глубокий надрез, он фигурирует на обеих колеях. Эта одна и та же машина, сэр.

— А как насчет направлений движения?

— Хороший вопрос, сэр. «Кадди» первый раз приехал со стороны Трентона, остановился у каменной ступени, а потом продолжил движение по полукольцу дорожки и выехал по направлению к Кэмдену. «Форд» приехал из Кэмдена, тоже остановился у каменной ступени, затем поехал по дорожке дальше и сделал крутой правый поворот на Ламбертон-роуд, возвращаясь в Кэмден, откуда и прибыл. «Кадиллак» вернулся со стороны Кэмдена, остановился у каменной ступени, и мистер Энджел видел, как он проехал мимо его машины снова по направлению к Трентону.