Читать интересную книгу Полная история ислама и арабских завоеваний - Александр Попов

Крестоносцы покинули Константинополь в конце апреля 1097 года. 6 мая у стен Никеи уже был Готфрид Бульонский, который осадил город с севера, а затем подошли Боэмунд Тарентский и его племянник Танкред, осадившие город с востока. Позже появились Роберт Нормандский, Роберт Фландрский и остальные участники похода. С юга город блокировали подошедшие последними (около 16 мая) провансальцы Раймунда Тулузского. Город был почти окружен, но Никея стояла на берегу Асканского озера, и крестоносцы никак не могли блокировать флот Никеи.

21 мая к Никее подошли войска сельджуков. Они, не имея полной информации от своих разведчиков, рассчитывали застать здесь лишь графа Тулузского, поэтому были захвачены врасплох превосходящей силой противника. Сельджуки были разгромлены. Крестоносцы в решающем сражении тоже понесли большие потери: около 3000 воинов.

Крестоносцы на протяжении нескольких недель пытались проломить стены Никеи, применяя самую современную осадную технику того времени, но все было бесполезно. Никея свободно получила провиант с помощью флота и могла выдержать сколь угодно продолжительную осаду. Чтобы сломить дух осажденных, крестоносцы, по утверждению историка Гийома Тирского, «зарядили метательные машины большим количеством голов убитых врагов и перекинули их в город». Но это не повлияло на настроения осажденных жителей, которые знали, что пищи и еды у них вдоволь.

Через пару недель император Алексей Комнин наконец-то отправил в помощь крестоносцам долгожданный флот. Суда были перевезены на повозках, и 17 июня их спустили на воду, блокировав Никею теперь уже и со стороны озера; и войска снова приступили к штурму стен.

Тем временем прибывший с флотом византийский полководец Мануил Вутумит, следуя инструкциям императора, договорился с осажденными о сдаче города, но решил сохранить это в тайне от крестоносцев. Комнин считал, что крестоносцы могут отказаться передавать завоеванные города Византии. Когда 19 июня крестоносцы пошли в очередной раз на приступ стен, прибывший вместе с флотом византийский отряд... беспрепятственно вошел в город через ворота. Крестоносцы были не только оскорблены, но и весьма разочарованы: разграбив Никею, они собирались не только подкрепить свои небольшие запасы провианта, но и немного «подзаработать» на грабежах. Гийом Тирский сообщает: «...Народ паломников и все простые воины, которые в течение всей осады трудились с таким усерднем, надеялись получить в качестве трофеев имущество плененных, возместив, тем самым, затраты и многочисленные потери, которые они испытали. Также они рассчитывали присвоить себе все то, что они найдут в пределах города. И увидев, что никто не предоставляет им соответствующее возмещение их тягот; что император забрал себе в казну все то, что должно было принадлежать им согласно договору, пришли в ярость от всего этого до такой степени, что уже начали жалеть о совершенных во время путешествия своих трудах и затратах стольких сумм денег, поскольку, по их мнению, они не извлекли от всего этого никакой выгоды».

Император Алексей I Комнин (мозаика)

Византийцы издали постановление, что воины-крестоносцы могут посещать Никею только группами не более чем из десяти человек. Семью Кылыч-Арслана отправили в Константинополь, но вскоре освободили, даже не потребовав достойного выкупа.

Пытаясь смягчить гнев крестоносцев, Алексей дал им лошадей взамен павших в пути, провианта и денег, но эти скромные дары не смогли оправдать ожидания европейцев. 26 июня 1097 года крестоносцы отошли от Никеи и направились на юг, к Антиохии, которая находилась на полпути между Никеей и Иерусалимом. Как бы то ни было, несмотря даже на скромный размер добычи, взятие первой столицы мусульман вдохновило крестоносцев, а после того как 1 июля был окончательно разбит в битве при Дорилее Кылыч-Арслан, настроение стало совсем бодрым.

Антиохия казалась лишь незначительным препятствием на пути к окончательному успеху, и все уже считали недели, оставшиеся до взятия Иерусалима. Но Антиохия оказалась весьма крепким орешком.

Осада Антиохии

Антиохия находилась в 20 км от побережья Средиземного моря на восточном берегу реки Оронт и была одним из самых значительных и древнейших городов Восточного Средиземноморья. Она неоднократно переходила из рук в руки, но в X веке оказалась у Византии, а в 1085 году была захвачена сельджуками. К юго-западу от городской окраины находились горы, а на северо-западе – болота, что делало Антиохию весьма сложной для штурма. Сельджуки к тому же весьма укрепили крепостные стены, и теперь здесь было 450 башен.

Антиохией владел эмир Яги-Сиан. Он, только узнав о приближении крестоносцев, сразу запросил помощи у соседних мусульманских государств, но единоверцы откликнулись далеко не сразу. В ожидании осады он арестовал православного патриарха Антиохии Иоанна Оксита и изгнал из города греков и армян, исповедующих христианство.

Между руководством крестоносцев снова возникли дискуссии по поводу выбора тактики. Что следует делать: штурмовать город или осаждать? Но после недолгих переговоров 21 октября 1097 года у городских стен был выкован ров, крестоносцы сложили снаряжение и начали осаду. Осада была выстроена не совсем правильно, крестоносцы контролировали лишь четверть крепостной стены, и на протяжении всей осады в Антиохию регулярно поступал провиант.

У осаждавших, как и у осажденных, дела с провиантом тоже обстояли хорошо: урожай на богатых окрестных полях уже созрел, да еще в середине ноября подошли 14 генуэзских кораблей, доставивших дополнительное продовольствие.

Но с началом зимы положение крестоносцев стало ухудшаться: припасов становилось все меньше, приходилось экономить, а когда часть войска отправилась 29 декабря на фуражировку, Яги-Сиан совершил вылазку через ворота Святого Георгия и под покровом ночи перебил множество рыцарей. Между тем отрядам, отправившимся за фуражом, тоже не повезло: они наткнулись на идущего на помощь антиохийцам Дукака Мелика, правителя Дамаска. 31 декабря 1097 года состоялась битва, в результате которой обе стороны были вынуждены вернуться на исходные позиции: Мелик вернулся в Дамаск, а так и не набравшие продовольствия христиане – под стены города. Вскоре среди осаждавших начался голод. Анналы Хильдесхайма сообщают, что «многие из этих крестоносцев ели коней и ослов, едва удерживаясь от человеческого мяса». Другие хроники, впрочем, сообщают и про случаи каннибализма, и про то, что под стенами Антиохии от голода умерла седьмая часть Крестового войска. Продукты можно было купить у армян или сирийцев, но те требовали за них непомерные деньги, которых просто не было у многих бедных крестоносцев.

В лагере свирепствовали болезни, да и зимняя пора оказалась чрезмерно суровой для южных широт. Стефан Блуаский сообщал жене Адели в письме от 29 марта 1098 года: «...Многие уже израсходовали все свои припасы в этих святых страстях. Весьма многие из наших франков, воистину, встретили бы скорую смерть от голода, если бы милосердие Божье и наши деньги не спасли их. Перед вышеупомянутым же городом Антиохией в течение всей зимы мы страдали ради нашего Господа Христа от непомерного мороза и страшных ливней. То, что некоторые говорят о невозможности выносить жар солнца в Сирии, – неправда, ибо зима здесь очень похожа на нашу зиму на западе».

Началось массовое дезертирство. В середине января 1098 года из лагеря ушла большая группа, возглавляемая уже знакомым нам Петром Пустынником. Но на дороге Танкред Тарентский нагнал их и где уговором, где угрозами заставил вернуться. Но уже в феврале лагерь покинул представитель императора Алексея византийский легат Татикий. В Византии он объяснил свое бегство тем, что крестоносцы заподозрили его в сговоре с сельджуками и хотели убить. Упоминает он, правда, в качестве доводов о своем возвращении и бычьи головы, которые стоили в лагере три золотых статира. Впрочем, существует версия, что Боэмунд Тарентский просто не хотел делиться с императором добычей и потому наврал Татикию про заговор, сказав остальным христианам, что византиец просто оказался трусом.

Вскоре на помощь Антиохии пришла армия Ридвана, эмира Алеппо, и 9 февраля у крепости Харим между сельджуками и конным отрядом Боэмунда состоялся бой, закончившийся победой крестоносцев.

В марте 1098 года из Константинополя прибыл флот короля Англии Эдгара Этлинга с осадными орудиями. Яги-Сиан напал на возвращавшихся с ценным грузом к городу крестоносцев и перебил около пяти сотен воинов, но нападение было отбито. С осадными башнями война пошла более успешно, и крестоносцы смогли защищать от мусульман дорогу, по которой в лагерь поступал провиант, а также блокировали дорогу, по которой провиант поступал в город.