У Романа было ощущение, как будто у него вздыбилась шерсть, хотя он был уверен, что не поменял облик. Единственное, что могло выдавать сейчас его гнев и бешенство, были глаза, наверняка ставшие коричневыми. Он просто медленно подошел к Юле, смотря на нее в упор, а она стояла и не могла отвести взгляд, даже двинуться, чувствуя его силу альфы. Роман же был привычен к такой реакции на его голос, поэтому просто хотел взять ее за руку и вернуть на место, чтобы объяснить. Чтобы помочь ей, не прибегая к насилию.
— Не подходи ко мне! — тихо произнесла она, поняв вдруг, что чувствует себя как кролик перед удавом, не в силах двинуться, — это ты во всем виноват.
И вдруг неожиданно для него она словно отмерла, взявшись за ручку двери с намерением опять убежать. И Роман не смог больше себя сдерживать.
— Ты что не понимаешь, что можешь быть беременна!?! — вдруг почти проревел он, чувствуя, как растут когти вместо ногтей на его руках, удивляясь, что она не думает о такой возможности, и удивляясь, что так отчаянно отказывается от своей сущности. — И я хочу защитить вас обоих!! — выдохнул он, тут же овладев силой и прервав превращение.
Юля замерла, и только втянула воздух, затем ошарашенно повернулась к нему, а ее лицо выражало полный шок, было бледным и только глаза блестели злобой и ужасом.
— Что значит беременна?! Ты что, не предохранялся?!
— Нет, — сказал он, смотря на нее в упор, намереваясь сказать, что действовал сознательно. Рассказать причину, если она позволит.
Но девушка не стала его слушать, ее трясло от гнева и бешенства, причем Роман видел, как начинают темнеть ее глаза, и вдруг испугался, что она обратиться прямо здесь.
— Юля, дай ты, черт возьми, все объяснить! — жестко почти приказал он, хватая ее за руку.
Но она не могла остановиться, он видел это, не зная, как успокоить, в то время как она зло процедила:
— Ты вообще знаешь, что люди изобрели резинку, чтобы избежать такого?! Что надо предохраняться на разовый секс. И почему ты этого не сделал, черт тебя возьми?!
Он уже подошел к ней вплотную, готовый к чему угодно, и тихо произнес, понимая, что рискует, но пытаясь донести до нее, что это не случайность, что это не прихоть, что это то, как все должно быть, аккуратно беря ее за плечи и повернув лицом к себе:
— Я хотел этого ребенка. Очень хотел.
— Ты хотел что?!? — выдохнула она все с той же яростью.
Юля не могла поверить и прийти в себя от его слов. Ее трясло от одной только такой возможности.
— А ты меня не забыл спросить, хочу ли я этого, перед тем как так сделать?! — вдруг закричала она, сбрасывая его руки с плеч, — ты подлый, мерзкий эгоист! Ненавижу тебя! — и распахнув дверь, вылетела из кабинета.
— Черт, Юля! — в сердцах выдохнул Роман, до сих пор не очень понимая, как она опять ослушалась его.
Девушка бежала до ближайшей аптеки, не видя перед собой ничего. Уже оказавшись там, она чуть ли не кричала на продавщицу, ругая ту за медлительность, что ей нужно пять тестов на беременность. Примерно в таком же состоянии она влетела в Катькину квартиру и сразу, не раздеваясь, заперлась в ванной.
Подруга в недоумении подошла к двери и тихо постучала.
— Юль, с тобой все нормально? Ты нормально себя чувствуешь? Врач не нужен?
Та молчала, а потом сказала так, чтобы успокоить подругу, а сама тем временем держала в дрожащей руке тест перед глазами.
— Да. Наверно. Не знаю. Оставь меня в покое хоть на секунду! Все оставьте!
Катька чуть не присвистнула. Никогда подруга не была так груба.
— Ну как знаешь, — озадаченно произнесла та и пошла на кухню, переживая и не понимая, что случилось.
— Ну, давай уже, давай! — шептала Юля, дрожа всем телом и смотря на тест, который держала перед глазами. — Давай! Показывай уже!
И тот очень медленно, словно специально издеваясь над ней, показал отчетливо две полоски. Потом она повторила процедуру со вторым, третьим, а в итоге со всеми пятью, проделав с ними все нужные манипуляции. Только один выдал одну полоску, в то время как на других упрямо появились две.
— Нет! Этого не может быть! — тяжело дышала и пытаясь справиться с шоком, прошептала Юля, оседая на пол ванной. — Я не могу быть беременна от него!
Но тест показывал зачатие, а ни с кем другим она не была близка в последние полгода. Юля в отчаянии обхватила голову руками, не зная, что делать и думать.
— Черт, Роман, я убью тебя! — выдохнула она зло.
И тут она бросила взгляд на свои руки и увидела темнеющие ногти, которые вытягивались, а кожа от локтя медленно стала покрываться шерстью.
— Нет!!! — истерично завопила девушка и не в силах принять то, что видит, упала в обморок.
Чуть позже, когда она уже пришла в себя, то медленно, еще находясь в странном оцепенелом состоянии, встала с пола и обреченно поплелась в свою комнату, затем взяла телефон и набрала номер Романа.
— Я перееду в особняк, — сказала она тихо, ненавидя его всей душой, и тут же положила трубку.
Вопрос об аборте для нее не возникал. Юля понимала, что в жизни не сможет убить дитя, которое уже растет в ней. Пусть она и не хотела и не хочет его.
«Я не собираюсь нести одна ответственность за этого ребенка, которого хотел именно он!», — зло подумала девушка, — «хотел, получите! Вот пусть только попробует отказаться от всех прелестей беременности, не говоря про воспитание!»
Юля очень надеялась, что размеры особняка позволят ей встречаться с Романом как можно реже. Ее трясло от ненависти к этому человеку, который разрушил ее жизнь.
Что будет потом, когда ребенок родиться, ей сейчас думать не хотелось. Вернее, она просто не могла. Сил больше ни на что не было.
Глава 42
Когда Роман услышал в телефоне слова Юли о том, что она переедет к