Глава 46
Веринерия
Утро встретило меня тёплыми лучами солнца, что пробирались в комнату сквозь раскрытые занавески, и пением птиц, а ещё ставшим уже привычным недовольным сопением Берта.
Он жалобно причитал, что с самого утра ничего путного не ел , а его хозяйка, то бишь я, совсем не думает о бедном маноре.
В дверь постучали, прервав поток жалоб, и Берт с Элвином спрятались под кроватью, а я поспешила узнать, кто пришёл.
На пороге стояла сама владелица " Ночной Лилии" и держала в руках ворох пакетов.
— Доброе утро. Натаниэль озаботился твоим гардеробом. Так что вот, принимай подарки. Отправила двух толковых девчонок за покупками. Поэтому, думаю, останешься довольна новым гардеробом.
И она протянула мне пакеты, входя в комнату и усаживаясь на стул.
— Ну и чего встала? А ну, бегом все мерить. Вдруг что-то не подойдёт. Тогда вернём или обменяем ,— и она улыбнулась , а я поспешила в ванную комнату и начала разбирать покупки.
Первым оказалось нежное розовое платье с воротником стойкой, рукавами-фонариками, пышной юбкой, украшенной бежевым кружевом, которое повторялось на груди. А ещё был широкий пояс все с тем же кружевом, небольшой бант на шее и перламутровые пуговки на груди. Все это вместе делало платье достаточно нарядным. А ещё к нему шла маленькая шляпка с цветами , подходящими в тон платью. Этой покупкой я осталась вполне довольна.
Второй наряд был более простым. Он состоял из нижнего платья белого цвета с широкими рукавами, и верхнего, которое надевалось поверх первого и шнуровалось на груди. Оно было глубокого зелёного цвета, напоминая летнюю густую траву.
Третий наряд был похож на второй , только в него входила белая рубаха и коричневая юбка , вдобавок к ним шел коричневый корсет.
Ещё среди покупок было нижнее белье, чулки, тёплый подбитый мехом плащ и более легкая накидка.
Первым я решила примерить розовое платье.
— Сразу видно, что ты аристократка,— выдала многозначительно мадам Пэрри, одобрительно кивая головой в знак того, что и само платье, и то, как оно сидит на мне, пришлось ей по душе.
— С чего Вы взяли?— у меня тут же похолодели ладони.
— Видно по осанке и по тому, как ты держишь голову: высоко, с достоинством. Я хорошо знаю аристократок и легко могу отличить девушку, которая родилась в знатной семье от простолюдинки, потому что я и сама когда-то была вхожа в высший свет. Что?! Удивлена. Вот так бывает в жизни,— она устало улыбнулась.— А про то, кто ты на самом деле Натаниэль рассказал мне ещё вчера, так что не переживай. Я все знаю и не выдам тебя. Правда, имени твоего он мне так и не назвал, представив Амалией. Пожтому так и буду к тебе обращаться, если ты не против.
— Нет конечно. Но меня зовут Нери, точнее, Веринерия. Но сокращённо можно Нери или Вери, — представилась я настоящим именем, решив, что раз уж Натаниэль не выдал меня страже и доверяет этой женщине, то и мне не стоит ее опасаться.
А еще я была удивлена ее признанием, что когда-то и она была аристократкой.
— Простите, а как….
— Как я очутилась тут? — понимающе улыбнулась женщина. - Что ж, почему бы и не рассказать эту банальную жизненную историю. Но все же лучше это сделать за чашкой чая с печеньями. Ты же не против?
— Вовсе нет.
И уже через пару минут на столе стоял фарфоровый чайник с красными розами , а по комнате лился аромат фруктового чая.
— Итак, слушай. Когда-то я была молоденькой девочкой, как и ты . И, как и ты, принадлежала к миру аристократии,балов и праздников. Я была поздним долгожданным ребёнком. Отец и мать всегда заботились обо мне и исполняли любые прихоти. Единственное в чем я не смогла настоять на своём, это был мой брак. Несмотря на все мои просьбы самой выбрать себе мужа , родители , которые во всем остальном баловали меня и не отказывали, тут ответили мне твёрдым отказом. Я, конечно, сначала долго плакала, но потом смирилась . В итоге они выдали меня замуж за богатого знатного человека. Пусть он и был старше меня, зато имел неплохой доход, стремительно развивающееся дело и множество особняков не только в Виорнхейме, но и в других королевствах. И знаешь, я полюбила его. Не сразу, но со временем своим тёплым отношением и заботой он завоевал мое сердце. А потом… потом он умер. … Сердечный приступ… Я на тот момент все ещё была наивной глупой дурочкой. Родителей к тому времени тоже уже не стало, а партнеры мужа сделали так, чтобы я осталась без гроша в кармане, лишив всего, что имел мой покойный супруг и что должно было отойти мне. В итоге я оказалась на улице. То, как я выживала… совсем не весёлая история. Однако я выжила…. и, более того, как видишь, смогла организовать своё дело. Может бордель и не самое лучшее место. Но я забочусь о своих девочках, даю им кров над головой , достойную зарплату, и не даю их в обиду. Тем более, как правило, женщины приходят сюда не по доброй воле, а от безысходности. … Конечно, ты можешь сказать, что они могли бы пойти работать прачками , девушками-подавальщицами или служанками в богатые дома. Так вот , работа прачки отнимает здоровье и годы жизни. Уж поверь, я знаю о чем говорю. Я там работала. А платят там сущие гроши, на которые и прожить-то нереально. А у многих из девушек, работающих здесь, есть дети , которых надо кормить и одевать. А это значит, что рисковать здоровьем они не могут…. Если взять подавальщиц или служанок в домах господ… думаю тут не сложно догадаться , что подчас им не избежать мужского внимания. Вот только если мои девушки защищены от побоев , то там история совсем другая. И снова , да я работала и подавальщицей ,— женщина показала мне большой белый шрам, что украшал ее руку.— Это оставил один из недовольных посетителей трактира, когда я отказала ему в совместной ночи. А это,— и она подняла волосы , открывая шею и показывая старый шрам от ожога.— А это благородный лорд, у которого я работала няней его детей. Уж поверь, лучше продавать своё тело, зная, что точно получишь эа это звонкую монету и будешь цела и невредима. Ну а если я вижу, что девушка не может работать здесь куртизанкой , то для неё у меня найдётся и другая работа. Всегда нужен тот, кто будет убирать номера, стирать вещи и готовить. Зарплата меньше, зато и телом торговать не приходится. Так что вот так ,— она взяла печенье и, откусив его, запила чаем.