Находясь в какой-то прострации я пробралась с чердака в кабинет, каким-то удивительным для себя образом не забыв прикрыть все люки. Усевшись в кресла, забралась в него с ногами и, в упор уставившись в книжный шкаф у дальней стены напротив, глубоко ушла в себя. К счастью, мыслей почти не было. Только одна: это была случайность или я вновь смогу рисовать? Этот вопрос очень навязчиво крутился у меня в голове, потому что другим я просто не давала разрешения в нее пробираться. Да и важно мне было узнать ответ на него. Очень. Все-таки для меня рисование — это то, что не смотря ни на что объединяет меня с бабушкой и матерью. Порой, в детстве, мне казалось, что это единственное, что я от них унаследовала. И сейчас, хотя бы временно обретя вновь этот дар, мне очень не хотелось его терять. Наверно, следовало бы сразу и проверить, но я просто боялась, что могу снова нарисовать эти янтарные глаза, в которых то и дело проскальзывает веселый теплый огонек…
Из сетей накатывающей тоски, меня как раз вовремя вытащила Сарранит, которой с интересом заглянула в комнату, будто искала кого-то. Кажется я даже догадываюсь, кого именно. Увидев меня она с улыбкой мысленно протянула:
— Вот ты где.
— Угу, тут она я, — немного угрюмо кивнула я в ответ.
Она этому несколько удивилась. Подойдя ко мне, присела рядом на корточки, чтобы заглянуть в мои глаза, и с неподдельным, но легким беспокойством спросила:
— Что это с тобой? Чего загрустила?
— Да не обращай внимания. Все хорошо, — попробовала улыбнуться я, но, судя по скептическому взгляду дроу, неправдоподобно.
— Точно? — внимательно переспросила она.
— Да, — уверенно заявила я, но невольно вздохнула, изменив незримо свой ответ на полностью противоположный.
— Ну, не хочешь говорить, не надо, — неуверенно поглядывая на меня, поднялась тень на ноги. Немного постояв рядом и помолчав, она поинтересовалась: — А тебе не интересно, зачем меня звала айнеире?
Я подняла голову, немного удивленно посмотрела на нее. Честно говоря, ожидала расспросов. Но как же я была благодарна Сарранит за то, что их не последовало! Наверно, она и так все поняла. Ну о чем еще может грустить тень в "моем положение", как не о любимом? Правда положение дел у меня было совсем другим, но сути-то это не меняло. В общем, я, чуть улыбнувшись, согласно кивнула:
— Интересно.
— Тогда пойдем на кухню, — командным, но мягким голосом велела она, весело шевельнув при этом правым ушком. Это действие меня несколько удивило, потому что наблюдала я его впервые.
— Зачем? — не поняла я, удивленно глянув на дроу.
— Чай пить, — улыбнулась она в ответ.
— Мы же только что обедали… — было начала возражать моя персона, но мне не дали, нагло перебив.
— Так, ты хочешь узнать последние новости?
— Хочу.
— Тогда идем на кухню и пьем чай, — с этими словами Сарранит, весело мне улыбнувшись, развернулась и направилась из кабинета. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Рассуждая логически, я поняла, что новости явно хорошие. Иначе с чего она такая веселая? Если это действительно так, то становится понятно, зачем нам нужен именно чай. Ну какие хорошие новости рассказываются без этого напитка? Оказавшись на кухне дроу продолжала молчать, пока чай не заварился и мы не сели за стол.
Как оказалось, сегодня одна тень родила. Причем двойню — мальчика и девочку. Айнеире звала Сарранит, чтобы та помогла ей принимать роды, мол она стара в одиночку этим заниматься стала, да и дроу на будущее нужна практика. В общем, сегодня в деревне настоящий праздник. Да и, как я поняла, не на один день, потому что детей теперь по обычаю должны были отнести в храм богини Дайнки, чтобы она дала им свое благословение. Это торжественное мероприятие должно было растянуться на целый завтрашний день. А через день малышам должны будут дать имена. В общем, как минимум трое лун деревня и ее жители будут праздновать. На мой вопрос не помешает ли это сейнеире переместить меня в академию, дроу заверила меня, что он переместил бы меня даже если бы на их остров, не дай боги, шли войной.
Беседа сама собой перешла на другую тему, а потом на еще одну и еще… В общем, болтали мы с Сарранит до самого вечера. Даже обменялись парочкой рецептов. С ней мне было как-то совершенно легко общаться, словно ее общество само собой располагало к этому. Пока мы разговаривали, мысли о грустном в мою голову не возвращались, потому что им там просто не хватало места. Единственное, что смогло прервать нашу беседу — это уже приготовленный ужин и проводы Заррина на работу. Странно, но в их доме я почувствовала себя в кругу семьи и теперь очень не хотелось с ними троими (дом тоже считается) прощаться, тем более зная, что больше мы ни увидимся.
* * *
Следующее утро выдалось на удивление тихим, спокойным и каким-то теплым. Словно я не должна была сегодня уйти навсегда, а просто выходила погулять под луной. Даже погрустить нормально не получилось. Завтрак мы с Сарранит готовили вместе, болтая обо всем на свете, словно вчера так и не наговорились, и то и дело смеялись. Заррин, уже вернувшийся домой, ел вместе с нами, но как только съел все, что мог, снова ушел спать. Жаль, что он со мной прощаться не собирается. Хотя оно и к лучшему.
Убирая со стола, я размышляла о том, что мне хочется оставить им что-то на память обо мне. Как ни странно, но стоило последней тарелке занять свое место, у меня зачесались руки. Посмотрев по сторонам очень внимательным, но быстрым взглядом, попросила у дроу принести мне бумагу и карандаш и желательно поскорее. Она сильно удивилась моей просьбе, но спорить не стала. Таким образом требуемое уже через пол минуты лежало передо мной, а я заняла место за столом.
— А зачем тебе они? — осторожно спросила она, присаживаясь рядом.
— Рисовать, — немного хищно улыбнулась я, внимательно осмотрев девушку. По моему, ей от этого стало немного не по себе.
Кажется, она спрашивала что-то еще, но я уже целиком ушла в черточки, штрихи, тени и линии. Незабываемо это чувство, когда рука сама собой водит по совершенно чистой бумаге, а на ней появляется целый мир. Кажется, не добившись от меня ни ответов ни внимания, дроу просто замерла рядом, внимательно вглядываясь в то, что я рисовала. Постепенно ее лицо приобретало удивленное выражение.
Сделав последний штрих, я оценивающе посмотрела на творение рук своих. На ней была Сарранит, изящно сидящая в кресле с резными ручками и чуть улыбающаяся своей невероятно светлой для тени улыбкой. Как ни удивительно, но она получилась у меня почти как живая. По правую руку от нее (для зрителя слева) стояла я, облокотившись на спинку ее кресла и хитро улыбаясь. Неужели я могу и так улыбаться? Сама себе удивилась. С лева от кресла стоял Заррин, положив правую руку на его спинку. Он смотрел с картины серьезным, внимательным и немного хищным взглядом, а губ только чуть-чуть коснулась улыбка. Больше на картине ничего не было, да и не должно было быть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});