Я ждал реакции, но она молчала.
— Или ты будешь утверждать, что за этим не стоит никакой мужчина?
— Не выставляй себя на посмешище, — сказала она и пошла в другую комнату. Я последовал за ней.
— Ты еще ни разу не задала мне ни единого вопроса о моем отсутствии. Тебя это даже не интересует, напротив, ты бы даже расстроилась, если бы твое предположение не подтвердилось, мое внезапное возвращение тебе не на руку.
Йоханна посмотрела на меня, ответила мягко, но деловито:
— Ты сошел с ума. — и немного позже: «Хорошо, ответь мне на вопрос: Где ты был?»
Я ходил из стороны в сторону, ломал голову и знал, что у меня оставался еще один путь. Она села на диван и закурила. Я сел в кресле напротив нее. «Ханни, слушай меня внимательно и не суди прежде, чем я расскажу до конца. Ты знаешь, что в прошлом году был в Маник Майя, чтобы сделать эскиз плаката для выставки. Однажды вечером что-то совершило посадку на поле. Это была разновидность космического корабля, транспорт…»
Я вглядывался в ее лицо, опасался иронии либо отказ, но игра ее мимики не выдавала ничего подобного. Так я описал ей, не вдаваясь в детали, мою встречу с роботами, взлет с Вальди, рассказал о Ме, Ауль, ее отце и Фритцхене. И о своем возвращении я тоже рассказал, что еще несколько часов назад припарковались в южноамериканском тропическом лесу, и о договоренности покинуть Землю навсегда через семь дней. Она, как я думал, слушала внимательно, ни единого раза не прервала меня. Я тешил себя надеждой, сказал: «Конечно, то, что, в чем я доверился тебе, звучит нелепо. Люди склонны находить странным необычное, которое не сочетается с нашим опытом. Но не правда ли, такую историю нельзя же высосать из пальца? Ханни, ты же веришь мне?»
— Конечно, — сказала она. — Это же так просто. Ты пропадаешь на полгода, и на вопрос, где ты был, получаю в ответ: на Юпитере. Почему вообще не на Сатурне или Марсе? Твоя жена необразованная, ей ты можешь все втолковать. О-да, я верю каждому твоему слову. У кишмя кишат летающие тарелки — это хотя бы что-то новое…
Ее язвительная ирония заставила меня забыть мои намерения и обещания. Я не хотел представать перед ней лжецом. Взволнованный, я встал. «Я докажу тебе, что я не солгал. Ты станешь свидетелем разговора, который кроме меня не вел ни один человек и никогда не будет вести. Я установлю связь с шестым спутником Юпитера. Правда, ответ придет только через час и двадцать минут, это зависит от расстояния. Пожалуйста, подожди секундочку…»
Я пошел в коридор, где я положил пиджак. Леденящий ужас охватил меня, когда я запустил руку в карман. Он был пуст.
Я почувствовал, как забилась артерия на шее, обшарил все, на чем были карманы, обыскал коридор и комнаты, напрасно. Передатчика там больше не было. Растерянно, я реконструировал свой путь. Мне вспомнился водитель автобуса, пьяные молодчики, которые так настойчиво сели рядом со мной. Теперь мне стало ясно, почему они так неожиданно вышли. Они предполагали, что у меня транзисторное радио — должно быть, один из них незаметно стащил у меня приемник.
У меня выступил пот на лбу. Ценный прибор в чужих руках! Именно то, что я должен был пообещать Ме, я не сдержал. Моя жена подошла ко мне, изучающе посмотрела на меня. «Тебе нехорошо?»
— Они украли у меня передатчик, — прошептал я, — понимаешь ты, что это значит? Ме дал мне его с собой на полном доверии.
— Я думаю, у тебя жар, — сказала она. — Я вызову врача. Неудивительно, как ты одет.
Она хотела позвонить.
— Оставь это, я не болен! — крикнул я. — Я должен вернуть передатчик. Ауль может подумать, что со мной что-нибудь случилось. Но только что мне делать? Это был последний автобус. Водитель, возможно, знал ребят… Я должен пойти в полицию. Им нужно только разузнать имя водителя автобуса…
Совершенно сбитый с толку, я вынул свое зимнее пальто из шкафа. Йоханна встала передо мной, озабоченно сказала: «Посмотри же на часы, Ганс, сейчас около двух. Тебе нужен доктор. Пожалуйста, не выходи больше на улицу».
Еще полчаса назад ее забота была бы бальзамом, сейчас я больше не слушал ее. Еще на лестнице она расстроено просила меня остаться. Возможно, она пошла бы за мной на улицу, но она не была одета. Несмотря на то, что меня осенила смутная догадка, что ее внезапно проснувшаяся забота могла исходить из совсем других соображений, я не думал об этом в своем сродни паническому настроении. Ведомый страхом, что воры могли где-нибудь по-пьяни сломать бесценный передатчик, я торопился, терзаемый мрачными рассуждениями, в новогоднюю ночь по улицам к ближайшему полицейскому участку.
Круг замкнулся, долгий, полный приключений путь нашего мечтателя, казалось бы, должен закончиться. Мы снова оказались на отправной точке. Непредсказуемый случай закатил шар на зеро.
Нас немного охватывает грусть, стоит нам подумать о его разрушенных надеждах и о напрасно ждущей теперь Ауль. Все, что теперь еще могло бы последовать и последует, сталкивается с принуждающей логикой. Даже вычислительная машина не смогла бы вызволить нашего друга из лабиринта, в котором он, провинившись, запутался. Из его земного существования выпало пять с половиной месяцев. Счет должен быть погашен.
Мы подозреваем роковое подозрение его жены Йоханны, и не нужно быть пророком, чтобы расшифровать точный ход мыслей криминалиста Эйхштета, которому Вайден доверился со всей наивностью своей души.
Так как теперь его последний отрезок пути, который он должен пройти, столь четко прорисовывается перед нами, мы вообще-то могли бы закончить его фантастическую историю на этом месте, не будь мы сами немыми свидетелями его приключений. Любопытство, этот, живущий в человеке инстинкт, пожалуй, оправдает нас, если мы сейчас сопроводим его в последнем, но не менее полном приключений пути. Шар его судьбы еще на зеро, уже покатился снова. Так проведем же еще немного времени за игровым столом случая и пронаблюдаем его путь.
XX
Последние месяцы часто удивляли меня странным пробуждением; я был готов к сюрпризам. Но сейчас мне показалось, словно обратной дороги не было. Я лежал в постели, щурясь смотрел на одеяло, выкрашенное в бордовый цвет, косился на разноцветные стены, не находил нити, с помощью которой я смог бы размотать клубок моих воспоминаний.
Справа от меня было окно, рядом с ним стол. За этим столом сидела женщина, вся в синем и белом. Она сидела ко мне спиной и что-то писала. Была ли это Ауль? В какой постели я спал? Покрывало было тоже в черно белую клетку. И как бы я не ломал голову, с этим местом у меня не было связано никаких воспоминаний. Наконец, я набрел на мысль, что нахожусь в лаборатории шестой луны. Приглушенно я воскликнул: «Ауль, Звездочка, где ты?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});