Читать интересную книгу Небо остается чистым. Записки военного летчика. - Сергей Луганский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 104

К сожалению, утром 3 ноября землю окутал плотный туман. Первый вылет бомбардировщиков и штурмовиков задержался. Но как только туман рассеялся, по основным узлам сопротивления противника был нанесен массированный удар. Части 38-й армии начали продвижение в глубину вражеской обороны.

На второй день снова не повезло с погодой. Низкая облачность нависла над районом сражения, переправами, аэродромами. Но сухопутные войска продолжали напряженные бои на подступах к Киеву и вышли к третьей позиции вражеской обороны.

Хорошая погода установилась к вечеру 4 ноября. В воздухе разгорелись ожесточенные бои.

Ночью выяснилось, что в обороне противника пробита огромная брешь. Командующий фронтом Ватутин бросил в ночное наступление танковую армию Рыбалко. Включив фары и прожекторы, установленные на машинах, танкисты ринулись на врага. Их поддержали расчеты реактивных минометов, артиллеристы.

После упорных боев наши танки перерезали дороги на Коростень, затем на Житомир. Над врагом вот-вот должна была захлопнуться крышка гигантской западни. Чтобы избежать окружения, фашисты дрогнули и побежали.

На рассвете 6 ноября над зданием Центрального Комитета Компартии Украины взвился красный стяг!

…В боях 1943 года сила немецкой авиации была основательно надломлена. Как теперь известно, фашисты потеряли семнадцать с половиной тысяч боевых самолетов. Покрыть такие гигантские потери было невозможно. И не случайно, что начальник генерального штаба ВВС и штаба оперативного руководства гитлеровской авиацией генерал-полковник Ешоннек, не видя никакой возможности предотвратить гибель и скорую ликвидацию этого вида вооруженных сил, покончил жизнь самоубийством.

После боев на Днепре нас отвели на переформирование. Мне предоставили отпуск, и я получил возможность побывать в Алма-Ате.

Сколько же я не был в родном городе? Подумать только!

Путь лежал почти через всю республику. Где-то вскоре после Оренбурга, за Орском, въехали на территорию Казахстана. Потянулись знакомые места, привычные уху названия.

В коридоре позади меня какой-то бойкий старичок, всю дорогу не снимавший с головы драной шапки, собрал вокруг себя попутчиков и, философствуя, тыкал пальцем в окошко вагона:

– Это только поглядеть, какие у нас пространства!

Ехать надоест. Тут любой немец на одном керосине со своими танками прогорит.

– Танки на бензине, отец,- вставил раненый в шинели, баюкая замотанную в бинты руку.

– Ну, так и того хлеще!- подхватил старичок.- Тут никакого богатства не хватит. Да ее, этакую страну, век не пройти!

Послушать словоохотливого старичка подходили из соседних купе, народ толпился в коридоре.

Поезда тогда ходили переполненными. Среди пассажиров преобладали военные. В нашем вагоне множество раненых,- на костылях, с руками на перевязи. Часто попадались инвалиды. Эти ехали домой навсегда.

Скоро потянулись совсем знакомые места. Поезд опаздывал. С чемоданом в руке я уже давно стоял в тамбуре и нетерпеливо выглядывал.

Поплыли стройные свечки пирамидальных тополей. Ярко сияло солнце. Недалекие горы были затянуты легкой дымкой. Молоденькая проводница с бледным измученным лицом открыла ключом дверь, и в тамбур ворвался морозный воздух.

Мать и жену я узнал еще издали. Наш вагон тихо проплыл мимо них и сразу же остановился. Мои родные жадно глядели в вагонные окошки, вглядывались в повисших на подножках людей. «Не видят!…»

Сняв со ступенек вещевой мешок и чемодан, я подошел к ним сзади и остановился. Мать за эти годы постарела, согнулась, как будто меньше стала ростом., – Мама!

Она дернулась и обернулась с какой-то досадой, будто рассердившись на неожиданную помеху. Несколько мгновений глаза матери смотрели на меня с недоумением, она не узнала меня.

– Здравствуйте, мама, Маша!

– Господи!…- только и проговорила мать, припала, заплакала.

В те минуты на вокзале, когда я обнимал плачущих мать и жену, я подумал о тех матерях и женах, которые уже никогда не придут на вокзалы встречать своих сыновей и мужей. Скольких ребят мы недосчитывались после боевых заданий только в одном нашем полку…

На вокзале я нашел попутную легковую машину, и мы поехали. Мать и жена всю дорогу держали меня за руки. Алма-Ата засыпана снегом. Сверкают под солнцем величественные вершины Ала-Тау, они кажутся близко-близко. Снег нарядно убрал деревья. Гремит старенький трамвай. Кажется, ничто не изменилось в родном городе. На проспекте имени Ленина, по которому поднимается машина, мальчишки играют пустой консервной банкой в футбол. На мгновение они замолкают, пропуская машину, а затем снова с громкими криками рассыпаются по всей ширине проспекта.

На второй или на третий день после приезда я отправился в горком комсомола, туда, где мальчишкой получал путевку в оренбургскую школу летчиков. Там меня встретили радушно. Здесь пристально следили за событиями на фронте, и мне чуть не до вечера пришлось отвечать на расспросы.

Вечером в филармонии собралась общественность столицы Казахстана. Зал был переполнен. Здесь студенты и преподаватели, рабочие алма-атинских предприятий и ученики училищ трудовых резервов, много школьников. И всех интересуют подробности – как там, на фронте? Рассказывать мне пришлось долго. Вспомнил я бои под Ростовом, потом Сталинград, когда судьба города висела на волоске, потом воспоминания пошли веселее: Курск, Харьков, бои над Днепром. Сейчас немцу, хоть он еще и силен, уже не остановиться, не зацепиться на нашей земле. Враг бежит, и его бьют везде – на земле и над землей. Естественно, о боях в воздухе я в основном и рассказывал.

И вот, когда кончился мой рассказ, когда зал успокоился, из-за стола президиума вдруг поднялся старенький профессор Штесс и предложил объявить сбор средств на постройку истребителя – подарок алма-атинцев земляку. Штесс тут же внес пятьсот рублей.

Почин старого профессора поддержали единодушно. Часть денег собрали тут же, на вечере, часть – на следующий день. Очень волнующе выглядел сбор денег у ребят. Школьники отдавали в общий котел свои двугривенные и рубли, некоторые несли их прямо в горком комсомола. «Дяде Сереже на самолет»,- сказала в горкоме одна маленькая девочка.

Дома у меня не было ни минуты свободной. С раннего утра приходят и приезжают посланцы из школ, с предприятий с просьбой встретиться с учениками, с рабочими. Ежедневно приходится бывать в горкоме комсомола. Там кипит лихорадочная деятельность: комсомольцы взяли под свой контроль сбор средств на истребитель.

За два дня было собрано 180 тысяч рублей.

На заводе имени Кирова появилась передовая молодежная бригада имени Луганского. Совсем еще юные ребята и девчушки объявили ударную вахту и все заработанные деньги внесли на самолет. Я съездил на этот завод, познакомился с бригадой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 104
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Небо остается чистым. Записки военного летчика. - Сергей Луганский.
Книги, аналогичгные Небо остается чистым. Записки военного летчика. - Сергей Луганский

Оставить комментарий