очень поверхностно, но понимания о мире стало намного больше. Даже исторический центр банковского дела в Словии, Вышеград, нашелся на страницах огромного труда. Центр банков, чеканки монет, и прочего в таком духе, другое дело что это все давно уже уходит в прошлое.
Иронично что в кафе было полно учебных книг, что рекомендовались для изучения людьми, оканчивающими обязательное образование. Видимо довольно весомый контингент этого места составляют уже почти не школьники. А вот мне спустя считаный месяц идти в академию и смотреть, чему же учат такому дворян, чему их бы не обучили в обычной школе.
Вообще место было хорошее. Погруженное в полумрак помещение с минимумом окон, в котором над каждым столиком горел мягкий желтый свет сделанной под старину лампы. Удобные кресла, в которых не устаешь сидеть и идеально подогнанный под чтение и занятия стол. Не говоря уже о разделении столов небольшими перегородками создавая эдакие отдельные комнатки где ты сам себе царь.
Часов чтобы посмотреть время у меня не было, зато его периодически объявляло местная радиостанция, проигрывающая легкую и ненапряжную музыку. Будто служа мощным призывом особо не умеющим следить за временем людям. Прокорпев из чистейшего любопытства все оставшееся время над географией, я был готов идти к Анне.
Был небольшой мандраж, конечно. Захочет ли она вообще со мной разговаривать, выслушивать, не откажется ли иметь со мной общие дела. Подозреваю, что будь я настоящим Казимиром, то меня бы уже инфаркт схватил. Как же так к любимой сестренке иду в непонятно в чем в непонятном теле с непонятными перспективами, ай что будет то…
Мне достаточно важно наладить с ней кооперацию на случай если все пойдет по одному месту. Но не настолько, чтобы это было самым важным действием в моей жизни.
Впрочем, может стоит воспринять то, что сказала Беляна как намек на то что мне как раз стоит играть большую роль в жизни Анны, чтобы мой игнор не казался странным стороннему наблюдателю? С другой стороны, я для этих наблюдателей даже не Казимир, а старшая сестра Мира. И неизвестно, что там у меня написано в личной характеристике и легенде, если она вообще существует. Все же надобности в ней пока просто не было. Подозреваю, что перед академией тот же Яков приказал бы мне выучить свою легенду на зубок и даже вжиться в нее. Но если и существовали у него далеко идущие планы, с его смертью их просто-напросто не стало.
Провел рукой по нагрудному карману блузки, куда перекочевало письмо от мертвеца. Подозреваю что не один день придется биться над тем, что же он мне хотел этими словами донести. Главное не потерять теперь. И думаю что не стоит показывать его Марии. Или же начать уже опираться на то, что возможно она в этом мире мой абсолютно безусловный союзник? Мне не хочется настолько верить в людей, к сожалению. Как бы ко мне не относились, подозреваю что все равно буду секретничать и недоговаривать. Такой уж я есть.
Снова знакомый подъезд, руки сами набирают номер квартиры, настолько я вырезал его в своей памяти. Спустя долгие секунды ожидания, наконец-то послышался знакомый голос.
— Кто? — Спросила Анна немного обеспокоенным голосом. Звучит так будто консьерж ее изрядно напугал рассказами про меня. Ну паршивец!
— Казимир. — Вылетело имя, которое я так долго не произносил вслух.
— Не высоковат голос для Казимира? — решила она сыронизировать надо мной.
— Вообще-то до того как он сломался, он был даже звонче твоего — Воспоминание Казимира о времени вместе послушно всплыло в памяти в ответ на желание ответить не хуже.
После этого дверь послушно отворилась, пуская меня вовнутрь мимо знакомого консьержа, в которого я послал взгляд, полный желания убить. Он стоически его вынес, даже не пошевелившись. Похоже таких тертых мужиков таким вообще не пронять, что неудивительно.
Поднявшись на нужный этаж, подошел к двери. Как и в прошлый раз, Анна даже не думала о том, чтобы открывать вход на распашку. Лишь ее мордочка со смешанным выражением лица мелькнула в двери, которая была приоткрыта на цепочке. Она явно была поражена моим внешним видом, но спросила совершенно другое.
— Сегодня тоже на пару фраз а потом трусливо сбежишь?
— Нет, я пришел надолго — Вот и он, единственный человек с которым я могу свободно изъясняться правильными окончаниями.
Но самое грустное что мне пришлось нарочно заставлять себя это сделать. Обычно только когда я нервный или зол я сбиваюсь на них. Но в спокойном состоянии мой мозг к сожалению успел заучить, как собачка Павлова, как же нужно правильно разговаривать.
Анна довольно долго повозилась с цепочкой и в конце-концов запустила вовнутрь, держась как-то излишне отстраненно, будто стараясь быть не совсем здесь. Похоже, ей очень тяжело чисто ментально убедить себя что вот он, ее обожаемый братик прикатил, бросайся с объятьями. Поэтому она, так и не обернувшись, будто дождавшись, пока я полностью зайду и закрою за собой дверь, начала понемногу впадать в истерику.
— Почему ты мне ничего не пишешь, почему за мной пришли какие-то люди и переместили сюда, откуда у нас появилось столько денег, почему ты стал носить женскую одежду, почему у тебя такой высокий голос и в конце концов ОТКУДА У ТЕБЯ ГРУДЬ?
С каждым вопросом градус все больше накалялся, будто она старалась выплеснуть все, что накопилась за раз. И когда все кончилось, она лишь глубоко дышала и немного всхлипывала, но продолжила говорить.
— Это ведь все ради меня, да? Не говори, что ты все это сделал ради моего будущего. Я никогда такого не приму. Просто возьми все деньги что нам дали и переделай все, что с тобой сделали обратно…
Я споро скинул обувь, подошел к ней и обнял сзади, стараясь успокоить ее так, как только умел. То есть никак. Просто установил физический контакт и гладил по голове. Она некоторое время пыталась порываться, но полностью отдалась мне на милость, больше не предпринимая ничего.
— Почему ты молчишь… Скажи хоть что нибудь… — донеслось от нее напоследок.
— Все что я могу сказать так это то, что все очень сложно. Может хотя бы дальше прихожей пройдем?
Мимолетно заметил, как она кивнула и