Открыв глаза, я уже не удивился, обнаружив себя в знакомой комнате с видом на заброшенный город из окна. В комнате в этот раз не было никого, кроме меня, а вот с улицы доносились звуки борьбы. Я подошел к окну и посмотрел вниз.
Там, этажом ниже, на крыше какой-то пристройки сражались друг с другом трое.
Одной из сражавшихся была тварь, которую не мог рассмотреть как следует — но я ее уже видел в воспоминаниях погибшего на Агропроме офицера и в Темной Долине. А вот ошейник на шее монстра и тянущуюся от него куда-то в туман цепь я отлично различил. Второй была старуха, постоянно посещавшая мои сны и видения с тех пор, как я попал в Зону — как странно и нелепо смотрелась она, вооруженная лишь деревянной клюкой, в этой троице! А третий… Третьим оказался человек в полной боевой экипировке Черного Дозора. Его лицо скрывал шлем, но меня больше привлекло другое — его руки представляли собой сплетение черно-багровых жгутов биомассы и заканчивались полуметровыми когтями. Точно такими же, как у меня.
Каждый из этой троицы сражался против двоих других — но если тварь и солдат в основном нападали, то старуха, как я заметил, только защищалась, и, как ни странно, удары ее клюки держали противников на расстоянии. На секунду она встретилась взглядом со мной.
— Помоги мне, — прочитал я по губам женщины.
Когти солдата полоснули по боку твари. Челюсти сжались на клюке старухи. Монстр мотнул головой — и палка оказалась вырвана из рук женщины.
— Помоги мне, — вновь позвала она, и теперь я слышал ее голос. — Я спасла тебя, теперь и ты помоги мне. Мне не выстоять одной.
Первым, что я почувствовал, придя в себя, была головная боль. Конечно, она не шла ни в какое сравнение с той болью, терзавшей наши головы перед отключением установки, и, кажется, шла на убыль, но все равно не позволяла мозгам работать нормально.
Где-то в стороне послышался стон.
Я приподнялся на руках и сел — оказывается, свалился я прямо возле пульта управления. Вставать и куда-то идти не хотелось, думать — тоже, поэтому я просто сел, опершись спиной о пульт. Все. Привал.
В этот момент мне было глубоко до лампочки все, что происходило вокруг. Хотелось просто отдохнуть.
Послышались шаги. Я поднял голову и увидел, как Меченый, шатаясь не хуже кадавра, спускается по лестнице на мой уровень, держась за перила обеими руками. Добравшись до меня, сталкер попросту плюхнулся рядом, выдохнув:
— Вот долбанула по мозгам, чертова кукла…
— Не то слово, — кивнул я. Снова воцарилось молчание.
Потом я все-таки нашел в себе силы встать и перегнуться за ограждение. Нужно было удостовериться в том, что все мои товарищи живы и в разуме.
Змей, похоже, был в порядке — точно так же сидел, привалившись к пульту. Увидев меня, он вяло махнул мне рукой.
Потом до моих ушей донеслись тихие ругательства Воробья — значит, этот тоже цел и, вроде бы, невредим. На всякий случай я все-таки осведомился:
— Эй, все живы?
— Живы, — отозвался Змей. — Не ори, мутаген, башка раскалывается.
— Вот это нас долбануло, — внизу послышались осторожные шаги. — Ну, что, будем выбираться?
— Сперва надо прийти в себя, — ответил я и обернулся к Меченому. Только сейчас я обратил внимание на выражение его лица — какое-то потерянное и спокойное одновременно. Как будто он узнал что-то, шокировавшее его, но успокоившее его душу.
— Эй, все нормально?
Игорь как-то странно взглянул на меня, но ответил:
— Да — просто воспоминание. Я иду к какому-то дому на болоте, разговариваю с пожилым мужчиной. Мне кажется, я его знаю… Знал. Он отговаривает меня от какого-то дела, но я не следую его совету. Потом… Потом, кажется, я возвращаюсь туда в состоянии полутрупа. Старик говорит, что позаботится обо мне, — друг вновь замолчал. Мне показалось, будто он подбирает слова. — И он назвал меня Стрелком. Вот так, посему выходит, тот, кого я должен был убить, это я сам. Хотел бы я знать, как так вышло.
Я не стал врать о том, что это просто совпадение. Зачем? Сталкер начал вспоминать себя, и теперь не нужно было искажать прошлое.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да ладно, может, просто прозвище совпало? — исполненным скепсиса предположил поднявшийся к нам Змей. Меченый в ответ покачал головой:
— Не верю я в такие совпадения.
— Все верно, никаких совпадений, — на лестнице, ведущей на нижний ярус, появился Воробей. — Ты действительно тот самый Стрелок.
Игорь посмотрел на молодого сталкера с каким-то усталым удивлением — видимо, решил, что теперь можно всякого ожидать. Скорее всего, это последствия своего рода шока — потом Меченый — или теперь уже Стрелок, — наверняка здорово на нас разозлится. Хотя… кто знает? Сейчас все зависит от нашего дара убеждения.
— Давно ты об этом узнал? — неожиданно ровно спросил Игорь.
— Еще когда мы вышли с Кордона, — честно ответил Воробей. — Я узнал тебя по голосу, хоть и слышал его всего раз. Сперва подумал — мало ли, просто похож голос. А потом, когда узнал про грузовик смерти и все прочее, понял. И, нет, я не собирался рассказывать об этом тебе или кому-то еще, — молодой сталкер метнул в меня красноречивый взгляд, явно убеждающий умолчать об разговоре на Арене. Что ж, умолчим. — Сейчас мы измотаны и получили по мозгам, и именно поэтому ты сейчас так спокоен. В иной ситуации, расскажи я тебе об этом, ты, согласись, выпал бы в осадок.
— Он прав, — неожиданно для себя подал голос я. — Что такое амнезия — это я успел испытать на своей шкуре. И меня, признаться, в свое время здорово подкосила информация о том, что я успел натворить. Так что оно к лучшему, дружище.
Стрелок, словно пропустив мои слова мимо ушей, внимательно посмотрел на Воробья.
— Я тебя помню, — проговорил он уверенно. — Точнее, это просто обрывок воспоминания, но я помню, что ты и тот мужик, Шрам, преследовали меня.
Воробей сунул руки в карманы и склонил голову набок.
— Все верно, — кивнул он. — Ты тогда рвался к центру Зоны, и из-за этого случилась такая череда выбросов, что всю Зону перемешало. Потому мы и пытались тебя остановить, чтобы прекратить все это. А ты нас тогда в засаду заманил, засранец, — добавил он притворно обиженным тоном и улыбнулся — без капли иронии.
Игорь опустил голову.
— Я теперь даже не знаю, что думать и во что верить, — глухо проговорил он, ни на кого не глядя.
Я хлопнул товарища по плечу.
— Прекрасно понимаю, дружище. Я сам через это прошел. Знаешь, мне плевать, кто ты — ты все равно мой друг и им останешься.
— Аналогично, — Воробей подошел ближе. — Эй, можешь мне не верить и все такое. Тогда ты был нашей целью. Но сейчас, после всего, что мы прошли, ты мой друг. И я не собираюсь бить тебе в спину.
— Ну, а мне, — встрял свободовец, — вообще нет дела, кем ты был до того, как тебе отшибло память. Насколько я успел тебя узнать, человечище ты отличный. Так что можешь и меня другом считать.
Игорь несколько секунд молчал, затем поднял голову.
— Да, наверно, за то время, что мы с вами бродим по Зоне, вы десять раз могли меня убить или кому-то сдать, имей вы на меня такие планы. Но нет, мы встретились случайно, а потом вы совали головы к черту в пасть следом за мной. Пожалуй, лучше я побуду доверчивым болваном, но поверю в то, что действительно обрел настоящих друзей, — он все-таки улыбнулся — устало, с надеждой. Наверно, потом он все-таки будет коситься на нас с подозрением и сердиться на Воробья… Но, главное, что удалось избежать ссоры сейчас.
— Слушай, как тебя, Стрелок… — начал Змей, но Игорь перебил его, махнув рукой:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да какой я теперь Стрелок?
— Меткий, — хмыкнул Воробей.
— Я не об этом. Я ведь не помню ничего, кроме смутных образов и каких-то отрывков. Наверно, я теперь новый человек. И даже если все вспомню, все равно навряд ли прежним стану. Так что зовите уж, как раньше — Меченым.
— Ладно, — свободовец шутливо выставил перед собой руки ладонями вперед. — Меченый — так Меченый. Я вот что хотел сказать: ты ведь — ты прежний, я имею в виду, — фигура известная. Так что для тебя будет безопаснее пока не раскрываться.