Читать интересную книгу Жертва - Юрий Иванович

Почему? Этим вопросом, наверное, задавались почти все. Ну и все отвечали самому себе и окружающим примерно одинаково:

– Да тут и так настолько хорошо, что я пьянею только от одного запаха, лицезрения пейзажей и удовольствия от любого скушанного здесь блюда. А вот выпивка только мешает воспринимать весь этот букет наслаждений. Портит впечатление.

Так что великолепный остров можно было бы сразу считать лечебным курортом для любого пьяницы или алкоголика. (Что по сути определения этих двух слов одно и то же!)

Но и этого оказалось мало. Потому что постепенно наисильнейшие сексуальные желания тоже стали гаситься и нивелироваться. Самое сильнейшее инстинктивное чувство продолжения рода здесь вдруг стало совершенно иным: осмысленным, неспешным, чуть ли не священным, ритуальным действом. Вначале незаметно, потом все чаще и чаще отношения между разнополыми партнерами стали переходить просто на иной, казалось бы, более духовный уровень бестелесной любви. Достаточно просто было подержать друг друга за руку или просто заглянуть в любимые глаза, как в сознании возникал отблеск экстаза, сродни легкому, феерическому оргазму. А уж если совершалось совместное купание или просто дальняя прогулка, то партнеры переставали общаться словами, а переходили к неведомым им раньше языкам жестов, взглядов и редких прикосновений.

Получилось так, что опасения Семена, имеющие под собой веские исторические и статистические обоснования, не оправдались. Среди общего количества моряков и воинов женских особей была всего одна четверть. Поэтому небеспочвенно считалось, что при тотальном, расслабленном отдыхе, да еще и с употреблением алкоголя, начнутся ссоры, попытки увода, а то и насильнические действия тех, кто в пьяном угаре вдруг возжелает ласки и сексуального удовлетворения. Уж таких примеров в истории хватало более чем с лихвой. И никакие дисциплинарные меры, пусть самые жестокие и суровые, не помогали.

Итог: за первые шесть дней отпуска не было ни единой ссоры по теме личностных притязаний или попыток насилия. Ни одного инцидента! Мало того, употребление выпивки к тому моменту уже подходило к нулю. Поэтому великий шабен, и сам пребывая в эйфории от такого отдыха, добавил еще сразу четыре дня всеобщего отпуска. А уж потом, мол, соберемся и станем думать, куда нам отправляться и чем заниматься дальше.

Нельзя сказать, что все бессмысленно предавались праздному ничегонеделанию. Барон Лейт продолжал исправно назначать новых вахтенных и присматривать за несением службы на посту. Барон Геберт порой выводил своих воинов на построения и заставлял их работать и тренироваться с мечами и прочим оружием. Вишу Крайзи практически не вылезал из корабля с несколькими своими соратниками, усиленно разгадывая суть и секреты доставшихся ему для исследования артефактов. Там они первые дни и питались, игнорируя угощения фруктами да появляясь на пляже лишь во время вечерних посиделок у костров. Стас Морью с таким же усердием и настойчивостью, как приданные к нему духи-строители, мотался между пляжем, кораблем и новостройками, что-то чертил, рисовал и постоянно хвастался, что он создаст самое уникальное строение данного мира. Капитан корабля систематически совершал обход вверенного ему корабля и, если усматривал некую пыль или мусор, заставлял дежурное отделение наводить порядок.

Но вот на девятый день Крайзи сошел на берег и стал интенсивно разыскивать Загребного. Вернее, не настолько интенсивно, как было присуще его обычной подвижности, а с некоторой ленцой и прохладцей. Светило пригревало своими лучами преизрядно, все не стоящие на вахте расползлись по теневым местам, озеркам и речушкам. Так что заниматься делом и кого-то беспокоить было заведомо стыдно. Тем не менее ученый подался вначале на место строй к и. Полюбовался там на дворец, который уже был возведен более чем наполовину, но никого, кроме духов-строителей, работающих не покладая лап, не обнаружил.

Еще с час проплутав между деревьями и ручьями, он таки отыскал владельцев крейсера в каком-то легком шалашике, кушающих фрукты и смеющихся от пересказа друг другу каких-то историй из своих жизней. Причем прислушавшийся вначале гость так и не услышал ничего смешного или слишком интимного, поэтому шумно обозначил свой приход и закричал издалека:

– Эй! Сладкая парочка! Вы где?

Довольное лицо Семена высунулось из шалаша наружу и скривилось от досады:

– О! Ты чего нас пугаешь криками? Почему не отдыхаешь?

– Так… э-э-э… а работать кто будет?

– В отпуске?! Ха! Вот поплывем дальше или обратно, работай хоть круглосуточно. А сейчас отдыхай сам и не мешай товарищам.

– Ладно, я просто хотел сообщить, что работы над изучением короны завершены полностью.

На это сообщение из шалаша вышла Люссия, прикрытая лишь несколькими узкими полосками ткани, и с заинтересованным видом уселась на прогретый солнышком камень. Хотя похвала с последующим укором прозвучала двусмысленно:

– Молодцы! Мог бы сразу и прихватить корону с собой, она меня и на Сказке украсит.

– Печально, но покрасоваться в ней тебе не удастся. – Вдыхая ароматный воздух, Крайзи тоже расслабленно присел на другой камень. – Любой, кто проносит этот артефакт в течение пяти дней, умирает в конце десятых суток.

– Экий трофей ты отыскала! – заволновался о любимой Семен, тоже полностью выбираясь из шалаша и показывая миру свое тело лишь в одной набедренной повязке. – Признайся, ты так ни разу и не примерила свою добычу?

– Ну что ты! Сама ведь заподозрила ее сразу невесть в чем. Как видишь, оказалась права.

– Ладно, упрячь эту корону куда подальше, – махнул землянин рукой, обращаясь к ученому. – А как продвигаются исследования с тем пресловутым абажуром?

– Не скрою, помощь и подсказки мэтра по секретам живых красок нам очень помогли. Но даже это знание главную тайну так и не раскрыло. Все прежние предположения остаются в силе. Разве что некоторые из них отмели как полностью несостоятельные.

– Мне кажется, что у вас ничего не получается по причине вашей всеобщей усталости, – стал рассуждать Семен, присев рядышком со своей возлюбленной– Расслабьтесь, отдохните, и уже через несколько дней мы раскроем эту загадку всеобщим штурмом. Все равно в итоге и эта вещь окажется совершенно ненужной. А то и вредной.

– То есть сворачиваем исследования?

– А я тебе о чем толкую?! Отпуск заканчивается, а ты даже не загорел. Бродишь бледный, словно привидение. И остальных мордуешь без толку!

– Может, и в самом деле…

– Без всяких «может»! – строго осадил ученого Загребной. – Приказать отдыхать я тебе не могу, но просто как друга прошу: устрой себе и ты праздник. Остальным тоже передашь мои искренние пожелания радоваться жизни. Все понял? Тогда до встречи, мы тут собрались совершить пешую прогулку на противоположный берег. Предупреди, чтобы нас не искали.

Объявил об этом, а сам вместе с Люссией, взявшись за руки, отправился пешком в путешествие по их острову.

Озадаченно почесав затылок, Вишу в непонимании проворчал:

– Первый раз вижу Семена без оружия. Да и его красотка ведет себя совсем как не дивизионный генерал экипированных воинов. – Затем решительно поднялся на ноги и двинулся в сторону пляжа. – В самом деле, что-то я заработался. А ведь всего два дня осталось.

В этот день он первый раз заночевал на берегу. Наевшись рыбки, прогревшись у костра и блаженно вытянувшись на прихваченном за собой матрасе. Рядом улеглись и его помощники. Недалеко и капитан корабля расположился, с ленцой переговариваясь с бароном Гебертом. Ну а все экипированные воины демонического мира во главе со своим полковником облюбовали для себя места у подножия левой скальной гряды и уже несколько дней, как практически обособились. Настроили там шалашей, пробили дырку в скалах у себя над головой, подвели к ней поток из природного акведука, и теперь главным развлечением у них стало продолжительное стояние под тугой и тяжелой струей воды. Соревновались, кто больше устоит под таким давящим ударом по голове. Порой теряли сознание, выпадали наружу и считались проигравшими. Но, отъевшись фруктов и отоспавшись, вновь пристраивались в очередь к соревнующимся товарищам.

Пожалуй, только один человек по воле случая и по прихоти командования оставался постоянно ночевать на крейсере: барон Лейт. Может, этому способствовал и тот факт, что объект его притязаний остался на берегу континента по семейным причинам, а второй привязанности среди подчиненных так отыскать и не успел. Поэтому первые дни на себя злился и не хотел стать организатором ссоры, несколько женщин ему сильно нравились, и он боялся сорваться. А потом привык, признав, что спать в собственной каюте все-таки лучше.

Ему в принципе тоже очень хотелось развлекаться и веселиться вместе со всеми, но приказ есть приказ. Раз уж поставлен присматривать за дозорными, которые все чаще и чаще стали беспечно засыпать прямо на посту, то приходилось соответствовать. Вторая странность, которую он за собой заметил, это чисто символические наказания, которые он стал раздавать вахтенным во время их безалаберного несения службы. Так, наряд, другой на камбуз да словесные угрозы рассказать все владельцу, когда опять окажутся в открытом море. Вахтенные на это равнодушно кивали. И не менее равнодушно обещали, что больше такого не повторится. С не меньшим равнодушием барон махал рукой им вслед и вызывал с берега новую дежурную команду.